Ступни жалобно съежились – только сейчас ощутила, насколько холоден пол. А в голове немного прояснилось. Ей действительно становилось легче. Но это не то, совсем не то…
Она прошла и этот коридор, с трудом собирая заплетающиеся ноги. Услышала шаги, теперь настоящие, и затаилась в глубокой нише. А затем наблюдала, как мимо проходят два молодых медбрата. Знакомых ей медбрата. Коллеги. Относительно недавние. Удивительно, как ее не заметили. Не увидели – ладно, но не услышать стука сердца, казалось, просто невозможно.
Табличка «Выход» в конце коридора выводила на лестничную площадку. Она толкнула тяжелую створку…
Даже не взглянув на два стройных лифта, устремилась к спасительной лестнице. К лестнице, которая давала хоть какую-то надежду на побег, если внезапно ее заметят.
Собирая последние силы, преодолела крутые ступени. Камеры вот-вот включат, ей необходимо, она должна успеть. И лишь теперь она осознала, как это много – с четвертого на первый.
Спустилась и увидела дверь. Та самая проклятая дверь, крашенная белым, частично остекленная,… уже пытавшаяся ее спасти…
Но теперь она к ней не притронется: открыть ее – выйти к охране, которая сторожила центральный вход.
Свернув направо, преодолела последний короткий марш. Толкнула старую, обитую тканью дверь. Толкать пришлось долго, силы ушли, но затем внезапно появились: в нее врезался холодный воздух. Оживляющий, свежий воздух скрытой под землей парковки-мастерской.
Ночная сорочка прилипла к телу, ног своих уже не чувствовала. Однако голова моментально прояснилась: спадал туман, уходил темный морок. И пускай мгновенно продрогла, зато вспомнила, что нужно делать.
«Взгляни налево, – говорила себе, – взгляни налево, налево, налево».
Потирая голые плечи, повернула голову. Чуть поодаль на коротком крючке висел коричневый засаленный плащ, а под ним на досках стояли ботинки. Огромные мужские ботинки.
Ступая босыми ногами по земле, чувствуя каждый камушек под ступнями, она проковыляла к необходимой одежде. Такой невероятно-прекрасной одежде.
«Триста сорок пять. Номер триста сорок пять…».
Нашла машину с нужным номером, ею оказалась неотложка. Открыла заднюю дверцу и забралась в пустой салон: пара коек, медицинская аппаратура – она уселась прямо на пол. Казалось, так ее не заметят.
Ей необходимо попасть домой, она должна скорее попасть домой. Всего лишь проехать по нужному адресу, добраться до нужного, безопасного дома, чтобы не выразимый словами кошмар, наконец, прекратился. Чтобы перед взором перестали всплывать эти змеиные желтые глаза. Его ненавистные желтые глаза.
Неотложка тронулась. Она не знала, кто сидел за рулем, не знала, знал ли водитель, что в машине гостья. Главное, сбежать, вырваться на волю, покинуть стены, убивающие душу, и вернуться в светлый, адекватный мир. Вернуться туда, где ей помогут.
Желая забыться, закрыла глаза. Открыла, когда неотложка остановилась.
Пора выходить.
Подсобрав себя, вышла. Лицо и теперь обласкало ветром. Как же хорошо. Как же свободно. Какой счастливой сейчас была! Однако одурманить счастье не могло. Теперь ее ничто не могло обмануть.
Потому поскорей отошла от неотложки. Даже поблизости стоять не хотела. Малейшие шансы повторного попадания в невыносимую, проклятую клинику следовало исключить.
Анья осмотрелась и метров за двадцать приметила старинный белокаменный дом: в пять этажей, с двускатной крышей. Перебежав дорогу, устремилась к нему. С аккуратными оконцами, заостренными кверху, дом призывал скорее к себе.
Оказавшись на четвертом этаже, Анья надавил на звонок. Спустя минуту позвонила снова.
Прежде чем за дверью послышались звуки, прошло достаточно длительное время. Должно быть, бабушка с дедушкой спят, а здесь она посередине ночи. Зато они обрадуются, это все искупает! Сколько же они не виделись?..
– Кто там? Кто там такой пришел? – услышала окрик бабушки.
– Бабушка, это я, – прошептала Анья, поскольку из глаз покатились слезы. – Это Анья, – повторила громче, прочищая заледеневшее от горя горло. – Пожалуйста, открой.
Образовалась затяжная пауза, затем последовала неспешная возня. И дверь распахнулась.
Перед ней стояла бабушка, такая же прекрасная, как и всегда: красивая, статная, опрятная, в плечах укутанная в теплую шаль. А за ней, с особым вниманием, наблюдал за происходящим дедушка.
– Бабушка! – выдавила Анья и, не сдержавшись, бросилась женщине на шею.
Однако ответных объятий не почувствовала. Напротив, женщина вздрогнула и, немного помедлив, аккуратно отстранила Анью от себя.
– Милая, кто вы такая? – Казалось, ей искренне удивились, бегло оглядели внешний вид.
Анья так и застыла, не зная, что сказать.
– Бабуля…
– Милая, я, конечно, в преклонном возрасте, но столько раз намекать на мой возраст просто неприлично. Чего вы хотели?
«Нет, нет, нет, так быть не может. Он не мог добраться и сюда».
– Неужели вы меня не помните? – Анья посмотрела на дедушку – мужчина выгнул бровь. Этот взгляд о многом ей рассказал: недоверие в голубых глазах было настолько знакомым, и от того сильно ранящим – его невозможно было подделать, – что у Аньи защемило сердце
– Вы кого-то ищете? – спросил мужчина.
– Вас…
– Нас?
– Милая, уже поздно. – Анья посмотрела на бабушку. – Вы по какому вопросу? Неужели это так срочно?
Анья отрицательно покачала головой: «не знаю», и закуталась в грязный плащ.
Бабушка снова ее оглядела, теперь уже внимательно, с особой тщательностью, как, заботясь, делала всегда.
– Вы в порядке?
Снова покачала головой.
– Может, нам вызвать полицию? – обратилась, смутившись, к дедушке.
«В какую полицию?» – пронеслось в голове. О чем они говорят?
– Ей окажут помощь, вернут домой…
И Анья очнулась.
– Нет. Нет, не нужно в полицию, я уже ухожу.
Никакой полиции. Никаких официальных органов. По крайней мере, пока она сама во всем не разберется. Куда ее вернут? В клинику? А если представители клиники сами обратятся в органы? Наверняка, обратятся, и что тогда?
– Все в порядке. Я уже ухожу. Наверное, ошиблась дверью.
– Вы уверены? – усомнилась бабушка.
– Да. Да, я уверена.
Анья сделала шаг назад: неуверенный и такой болезненный. Уходить совсем не хотела.
Продолжая сомневаться и искать в ней ответы, бабушка поправила шаль. Замешкалась. Опять осмотрела. А затем решилась и отошла назад. Дверь перед Аньей закрылась.
Глава 11
Мира Польна
