Накормив животных, Анья приняла душ, желая быстрее переодеться во все свое. Не терпелось снять одежду, купленную на средства Альянса. Она вызывала плохие воспоминания. Тот же плащ повидал немало, даже пережил землетрясение на площади.
Тряпки полетели в мусорку. Анья подлетела к шкафу: как по волшебству он пополнился одеждой.
Надев классические брюки и любимую водолазку с горлом, Анья подошла к окну: что-то потянуло выглянуть на улицу. Живой, динамичный участок, территория, кишевшая людьми. Кольцевой перекресток, пешеходная зона. Анья присмотрелась к ней и увидела то, что интуитивно ожидала.
На скамейке, наблюдая за дорогой, в компании урн и пышных кустов, сидела знакомая фигура. Фигура ждала.
Анья надела плащ, теперь уже собственный, через плечо перекинула сумку: в последний раз видела сумку в клинике, перед тем, как попасть в неволю. И, выскочив за дверь, побежала вниз.
– Что ты сделал? – выпалила Анья, не успев остановиться перед Либликом.
Либлик посмотрел на нее, оглядел с ног до головы. Несомненно: дожидался Анью.
– Прекрасно выглядите, госпожа Янковских.
Анья утомленно огляделась: он ей надоел.
Либлик усмехнулся.
– А как же благодарность.
Она постаралась вложить во взгляд свой все, что о Либлике думает.
– За то, что пережила по твоей вине? – прожгла глазами. – Сделаю вид, что ты пошутил. Что вчера произошло? Ты подстроил это специально?
– Что «это»?
– Мою встречу с Гроссом. Обвал. Несчастный случай на дороге, – зачитала список.
– Ты преувеличиваешь мои интеллектуальные способности.
– Скорее недооцениваю. Что дала тебе наша встреча?
– Удовлетворение. Я же говорил: нужно напугать Альянс разоблачением. И тебе удалось.
– Он не выглядел напуганным.
– Он увидел в тебе силу. Не ту силу, другую. Ту, что ходит под руку с волей и решительностью.
– Тебе откуда знать? Тебя там не было.
– Ты бы здесь не стояла. Альвар все же понял, что давлением ничего не добиться. В твоем случае нужно действовать иначе. Ты продемонстрировала завидную силу духа. Теперь он сильнее прежнего желает заполучить тебя в свою команду.
– Ты сейчас свои желания выдаешь за мысли Гросса, да?
Либлик усмехнулся. Нога на ногу, руки – вдоль спинки скамейки: расслабленная поза мужчины бесила.
– Отчасти.
– Почему ты не позволил мне заговорить на публике? Ты наложил финальную иллюзию?
– Не я. Леннарт. Тебе не дали бы заговорить. Было желание, была попытка. Надежда на удачное стечение обстоятельств. И последнее себя оправдало.
– А катастрофа, наблюдаемая мною, видимо, последствие удачного стечения?
Либлик молчал.
– И что теперь? Альянс от меня отстанет?
– Конечно же, нет. Повторяю: в тебе заинтересованы больше прежнего. Думаю, Гросс сменил тактику.
– И что мне делать?
– Жить. Уповать на Всевышнего. Оказывать психологическую помощь, помогать собачкам.
– И ждать очередного пленения? Есть более толковые предложения?
Задержав на Анье взгляд, Либлик полез в нагрудный карман куртки и достал бумажный огрызок.
– Вот. Адрес наставника. Кажется, о нем ты мечтала все это время. Переговори с ним, задай интересующие вопросы. Только теперь он тебе не нужен. Ты всему научилась сама. Так что…продолжай постигать себя самостоятельно и дальше.
Удивленная, Анья приняла листок. Взглянула на надпись, прочитала.
– Ты шутишь? – округлила глаза.
– Знал, что тебе понравится. Советую все же съездить, он многому меня научил.
– А говорил, что не можешь помочь, якобы никого не знаешь, – со скрытой обидой проговорила Анья.
Она приходила к нему в камеру напуганная, не понимая, что происходит. Почему пошатнулось здоровье, почему в ее присутствие взрываются предметы, что за разрушительную силу излучает. Ей нужна была поддержка, помощь, любая информация, а он отказал.
Либлик пожал плечами.
– Был не в настроении.
– Сейчас в настроении?
– Вполне.
Убрав листочек в сумку, Анья спросила:
– Ты восстановил реальность. Почему именно сейчас?
– Потому что ты выполнила условия нашего негласного договора: восстановила Силу.
– Что с этого получил ты?
– Ничего.
– Как мне защититься от Альянса? – вернулась к главной теме. Искренности вряд ли дождется.
– Никак. Ты у них на мушке. Каждый твой шаг контролируется. Учись, радуйся жизни, развивай дар. Когда наступит время, именно он тебя спасет.
«Когда наступит время»?
Анья заинтригованно заглянула в желтые глаза. «Как именно? Как именно дар меня спасет?» – вертелось на языке. Но Анья не спросила. Побоялась ответа.
Вместо этого поинтересовалась:
– Не боишься, что и ты у них на мушке? Возможно, прямо сейчас они за тобой наблюдают. Хотя бы потому, что наблюдают за мной.
– Не боюсь. Я защищаю свое пространство.
Звучало загадочно.
– Так же как в приюте?
– И в клинике.
«Да, ты же беглец-Мистификатор».
– Получается, мой мир вернулся в былом великолепии? Пелена снята, исчезла со всей цепочкой пережитых мною событий?
Стало грустно. До боли обидно. Это же большой период времени, очень важная часть ее жизни. Она так много в нее вложила: души, сил и здоровья. А кто-то взял и все обесценил, словно тряпочкой провел по доске, стерев написанное, убрав приобретенное. Например, друзей: Викторию, Майло Эскола. Для них Аньи больше нет.
– Вернулся. В былом великолепии. С одной поправкой.
– Какой? – насторожилась Анья.
Глаза напротив хищно заблестели.
– Кое-что я оставил без изменений.
– О чем ты?
– Скоро узнаешь. Можешь считать это своей страховкой.
Следовало кое-что прояснить.
– Послушай. Не знаю, что ты там задумал и каковы твои истинные намерения, знай одно: мы не друзья. Не смей больше вмешиваться в мою жизнь. Ни с помощью иллюзий, ни просто так. Не приходи, не пиши, не звони. Не хочу иметь с тобой ничего общего. Я знаю, кто ты, знаю, на что способен, помню, как со мной поступил. Я ничего не забыла. И не забуду. Такое не забывается. При всем желании. Надеюсь, ты меня понимаешь?
Либлик не шевелился.
– Благодарю за адрес, – заключила Анья.
