– Твою ж мать… – пробормотал Александр и, взяв в ладони ее лицо, притянул к себе, побуждая смотреть на него. – Едет полиция, я должен уходить, – убежденно проговорил Александр, глядя ей в глаза своими нечеловеческими. – Нелли, ты меня слышишь? Понимаешь, о чем речь? – брови свелись, взгляд потяжелел. – Но я вернусь за тобой. Ты меня слышишь? Вернусь за тобой! – Он встряхнул ее. – Они тебя не тронут, ты – жертва. Повтори это.
– Я не жертва, – как смогла, прохрипела Нелли. Это она убила Зойла, какая она жертва.
– Сейчас ты жертва! – разозлился Александр, глаза напротив потемнели. – Ты ни в чем не виновата! Повтори это! Скажи мне! – Он надавил ей на скулы.
Несмотря на боль, Нелли молчала. Как она могла такое произнести? Зойла нет, все из-за нее, это…
– Повторяй!! – крикнул он в бешенстве, чем напугал ее – Нелли расплакалась: от страха, от неожиданности, от невосполнимости потери.
– Я не виновата, – ели слышно выдавила Нелли и опустила голову, не в силах выносить пронзительный взгляд.
– Не виновата, милая. Молодец, – успокаивал ее взбудораженный Александр – его и самого неплохо бы успокоить. – Теперь сделаем так: ты ответишь на все их вопросы. Сейчас. Понимаешь меня? Сейчас. Они все равно будут тебя искать. – Какая разница, будут, не будут…
Словно прочтя ее мысли, Александр снова ее встряхнул, теперь за плечи.
– Нелли! Ты осознаешь, что происходит? Представляешь последствия?
Нелли кивнула – нет, не представляла. О каких последствиях он говорит? Человека нет…
– Александр! Пора валить! – послышалось откуда-то издали.
– Скажешь, что на вас напали, прямо здесь. Опишешь каждого запомнившегося ублюдка. Ты видела их впервые, не знаешь, что им было нужно, зачем приходили. Нелли, ты понимаешь, о чем я? Подними голову! – Нелли подняла – не было сил сопротивляться. – Скажи, что поняла!
– Александр, чего ты медлишь?!
И без того заметные черты лица обострились, взгляд стал жестче.
– Скажи, что поняла! – Он надавил ей на щеки, ближе к подбородку. – Говори!
– Да…
– Еще раз!
– Александр!
– Сейчас!!!
Схватив ее за волосы, Александр притянул Нелли к себе.
– Очнись уже и повтори то, что я сказал! – Только сейчас, завидев горящие яростью глаза в паре сантиметров от своего лица, Нелли немного протрезвела, и поняла, чего именно ждет от нее Александр, казалось, приобретавший человеческий вид: никаких рогов.
– Я поняла, – прохрипела Нелли, стараясь не опускать более глаз. – Я все скажу.
Александр отстранился, продолжая всматриваться в нее пугающим взглядом, а спустя мгновенье, порывисто и смело, поцеловал. Коснулся мокрых губ, впитывая их соль, чтобы под конец недолгого поцелуя укусить. Он ее укусил! Нелли ощутила привкус крови. И ей было больно! Но именно на это он и рассчитывал, потому что боль, как хороший удар, прояснил затуманенные мысли.
– Я вернусь за тобой. – Проведя большим пальцем по ране, Александр поднялся на ноги и быстро скрылся с глаз. Нелли осталась одна. Совершенно одна в окружении трупов, которых к приезду полиции не стало.
Глава 32
Нужно взять себя в руки. Взять себя в руки. Успокоится. Срочно. Сейчас.
Но что это было? Нет, ЧТО ЭТО БЫЛО?
Ликерия крепко зажмурилась. Она действительно хотела знать? Подозревала, что не стоит. Не стоит что-либо понимать. И принимать тоже. Потому как, начни она думать об этом как о чем-то реальном, возможном и настоящем, лишится главного – способности здраво рассуждать. Потому что ничем иным как сумасшествием, случившееся в «Красной метке» не более получаса назад, назвать нельзя. А значит, и поддаваться какому-либо маломальскому объяснению увиденное при всем желании не будет.
Но не думать об этом Ликерия не могла. Мысли приходили сами, запутывали, окутывали обманчивыми сетями. Вот и металась из стороны в сторону в своей крошечной гостиной, пытаясь хоть как-то их упорядочить и спрятать наиболее печальные в закромах подсознания.
Перед глазами то и дело представала ужасная картина. Зойл, бедный Зойл… Какой трагичный конец. Она до сих пор не верила в его смерть.
На глаза навернулись слезы – не все выплакала, пока бежала из бара.
Они всадили в него нож. Убили. Зойла больше нет. Как свыкнуться с мыслью?
Оставалась крохотная надежда, что удар вышел не смертельным, что Зойл всего лишь ранен и его можно спасти, ведь при первой же возможность Ликерия убежала, поэтому финал всей развернувшейся баталии не наблюдала. Да и отсиживаясь в укрытии присматривать за Зойлом не могла: не считая того, что глаза резало едким дымом, мешавшим не только видеть, но и дышать свободно, взор приковало не просто поразившее, но и разрушившее, казалось, устойчивые стены ее мировоззрения.
В Зойла всадили нож, Нелли закричала, а шокированная Ликерия, не зная, что делать, вскочила на ноги. Как было реагировать? Что предпринять? Бежать к Зойлу? Помочь? Или убежать? Спрятаться? Выжить самой?
Она была потрясена. В висках клокотало так, что она готовилась лишиться чувств. Потому только чудом смогла заметить, интуитивно, шестым (десятым, двадцатым) чувством ощутить неладное: зло, творящееся рядом с ней самой.
Она повернула голову – бледнолицый стражник выхватил пистолет. Для нее? – промелькнуло в сознании. И вот тогда появился Он.
С того самого дверного проема, который Ликерия разглядывала минутами ранее, выскочили двое мужчин, один из которых в миг оказался рядом со стражником, и мимолетным движением перерезал ему горло. Она судорожно втянула воздух.
Мужчина посмотрел на нее, и Ликерия его узнала. «Киллер», клиент «Красной метки», которого она негласно прозвала этим прозвищем за безэмоциональность и холодную манеру общения. К нему же клеилась Анита. Только выглядел он сейчас иначе: потемневшая кожа, четко очерчивающая скулы, глаза цвета перезревшей вишни – они странно мерцали.
– Прячься! – рявкнул Ликерии.
Ей не нужно было повторять дважды. Ликерия побежала к выходу. Не к главному – в этой свалке тел было не протолкнуться, – а к служебному, туда, откуда только что выскочил мужчина. Но на полпути остановилась – напротив дверей развернулась полномасштабная драка. Недолго думая, она свернула налево и, с трудом продираясь через раздражающий глаза и легкие туман, прошла в самую глубь зала, где смогла спрятаться за массивным столом. А затем наблюдала, и в наблюдениях теряла рассудок.
Могла ли видеть высоченного монстра? Да не одного, а нескольких сразу? А что они вытворяли…
Боже, они не желали ею восприниматься, мозг отказывал ей в этом одолжении. Монстры не вписывались в картину ее мира! Бесхитростную, обыденную, приземленную реальность Ликерии. И ни в чью бы не вписались!
