За этими размышлениями пришла другая, совсем не обнадеживающая мысль, заставившая ее застыть посреди гостиной: они знают, что Ликерия их видела. Не только видела – вступала в некоторый контакт с одним из них. Наверняка, «киллер» заметил, что ей не удалось покинуть помещение, а значит, понимал, к чему это могло привести.
Вынужденное любопытство, но ведь понаблюдать, действительно, было за чем. Она словно фильм смотрела. Правда картина представляла не столь любимую ею мелодраму и не очередную романтическую комедию. Ликерия смотрела ужастик. Самый настоящий фильм ужасом, с ней в качестве одной из героинь. Только что за роль она исполняла? Второстепенную: очевидец, случайный свидетель. И о чем ей это говорило? А о том и говорило, что по законам жанра ничего хорошего ей не светит.
Ликерия влетела в спальню. Из-под кровати достала дорожную сумку и, положив на кровать, развернулась к вещевому шкафу.
Одежды было немного, покупала Ликерия только самое необходимое, и платья в число необходимого не входили. Куда их надевать? А некуда. Ликерия не жила – выживала, поэтому джинсы и кофты являлись ее лучшими друзьями.
Тряпки полетели в сумку.
Поживет некоторое время в гостинице, правда придется потратиться, но ничего. Безопасность важнее. Может быть, завтра на свежую голову, она начнет рассуждать в ином, положительном ключе. Смешно? Как-то не очень. Но ведь видимость была плохой. Да и…
Ликерия прекратила собираться. Он приказал ей прятаться. Вспомнила только сейчас. Спас от предполагаемого убийцы (хладнокровно перерезав тому горло), и крикнул уходить. Почему бы монстру беспокоиться о Ликерии, если в дальнейшем планировал от нее избавиться? Да, поступок странный, однако готова ли Ликерия рискнуть своей единственной жизнью, чтобы выяснить это?
Нет. Не готова.
Дернув язычок, Ликерия застегнула молнию и только обернулась, когда послышался щелчок.
По телу прошла волна первобытного страха. Ликерия вслушалась в тишину.
Прошли секунды. Больше никаких звуков. Возможно, послышалось. Она даже улыбнулась, поражаясь наивности своих мыслей. Разве в том она в положении, чтобы поверить в сквознячок?
Ликерия вышла из комнаты – осторожно, тише мыши. И замерла.
Он даже не пытался прятаться: стоял, прислонившись спиною к двери со сложенными на груди руками, и смотрел на нее.
Ей казалось, все должно быть иначе, что враг должен притаиться за стенкой и показаться лишь в решающий момент. Но не так – не так, как сейчас!
Он не должен быть настолько спокойным, настолько расслабленным и невозмутимым, словно находится у себя дома. Он находится у нее! У нее, в доме Ликерии! И проник он сюда без ее на то ведома!
Но зачем же ему прятаться, не так ли?
Ликерия сжала кулаки.
Что могла предпринять она – человек против него – не человека? Против убийственно страшного создания. На нем же маска, кусок лживой плоти. Все, что Ликерия видит сейчас – не настоящее. В действительности он другой: большой, уродливый и отвратный.
Вот – она и свыклась с этой мыслью. Быстро, однако же.
А он все молчал. Смотрел, прожигал глазами, но ничего не говорил. Казалось, он изучал ее как крысу. Только чего он ждал? Что в панике она замечется по дому? От страха и безвыходности спрыгнет из окна? По его лицу невозможно что-либо понять. По всей видимости, оно способно выдать одно единственное выражение – невыразительное. И ведь даже не шелохнулся.
Ликерия тоже не двигалась. Казалось, сделай она резкое движение – и беды не избежать. Хотя нервы Ликерии щекотало, и с каждой пройденной секундой – все сильнее. Однако сделать шаг, отойти – значит, выпустить его, пускай и на долю секунды, из поля зрения. А разве могла она на такое решиться? Отвести глаза от… от кого? Кем он все-таки был?
Наверное, поэтому Ликерия уловила момент, когда в карих глубинах возникло напряжение. Слабое, едва заметное, но характер пронзительного взгляда изменился, заставив Ликерию мысленно прокладывать траекторию будущего побега с временной остановкой разве что у кухонных ножей.
Сейчас. Это произойдет именно сейчас. Наступил тот самый момент, когда всей ее двадцатипятилетней жизни пора проноситься перед глазами.
Вот только существовала небольшая проблема – Ликерия не хотела умирать, вот так, без почестей и славы. Не хотела прощаться с жизнью в этой убогой комнатушке, которую квартирой то назвать было сложно; не посмотрев мир, не заведя друзей…
– Понравилось зрелище? – Тихий, вкрадчивый голос; его глаза заблестели в хищном прищуре. Неспешно оттолкнувшись от двери, он плавно двинулся к ней.
Высок, наверное, все же красив, и определенно, несомненно, бесспорно, опасен. Прямо как в фильмах.
В мыслях раздался нервный смешок: ну не предел ли мечтаний – быть убитой привлекательным мужиком. Анита бы ей позавидовала.
А в реальности сковал дикий ужас. Мерзкий первобытный страх, вмиг парализовавший тело и разум. Лишь титаническими усилиями воли она нашла в себе силы оглядеться – отыскать хоть какое-то подобие защиты. И – быть не может – нашла!
На деревянной тумбочке слева от нее, в ворохе писем, счетов и рекламных буклетов, лежал небольшой столовый нож. Специального, для вскрытия писем, у нее не было, а рвать их она не любила. Вот и пользовалась тем, что имела.
Она шагнула назад, затем, так же медленно, в сторону и, стараясь не выдать своих намерений, не опуская пристального взгляда, потянулась за спасительным ножом.
А мужчина подошел много ближе, еще немного – уткнется в нее торсом. Ну почему бы уже не остановиться? Она не собиралась подпускать его вплотную. Быстро схватившись за нож, Ликерия выставила его перед собой.
Острие коснулось груди. Мужчина остановился и с некоторым удивлением взглянул на точку соприкосновения металла с собственным телом. Ликерия чуть надавила, закрепляя произведенный эффект.
– Не подходи, – выдохнула Ликерия.
Что ей теперь делать? Как быть? Убить? Но решится ли она на такое? Отнять жизнь у человека… А может и не человека, но кем бы мужчина ни являлся, он был живым, из плоти и крови.
Но ведь своя жизнь дороже? Дороже. А значит, назад дороги нет. При необходимости она не вздрогнет и вонзит этот нож прямо ему в сердце.
Мужчина поднял голову, с недоверием заглянул ей в глаза. И, о Боже, его собственные вспыхнули светом! Нереальным серебряным огоньком, таким, который привиделся ей сегодня в баре.
Ликерия перестала дышать, легкие отказывались принимать кислород.
Значит, не привиделся. Все, что произошло сегодня, было правдой, не существовало никакой игры воображения. Перед ней стоял монстр.
В панике она надавила на нож сильнее и сама почувствовала, как, преодолевая сопротивление, лезвие вторгается в твердую плоть. Сквозь тонкую ткань, выглядывающую из-под куртки, просочилась кровь – мокрое пятно на темной одежде. Только мужчина даже не вздрогнул. Ликерия подняла глаза – он смотрел на нее: тяжелый, выжидающий взгляд на фоне сведенных бровей и плотно сомкнутых губ.
