– Хорошо.
– Буду к восьми.
– Хорошо.
На этом их беседа завершилась.
– Не хочешь рассказать, куда собралась?
Лишенный эмоций голос, и Нелли едва не подпрыгнула от страха: настолько погрузилась в собственные мысли, что не сразу поняла, как рука – чья-то крепкая, уверенная рука, – крадучись обхватила за талию.
Нелли взглянула на Александра: на Александра, вышагивая рядом, словно вовсе ее не замечающего, но Нелли знала – он ждет ответа.
– В «Красную метку», – сказала рассеянно, словно сама лишь только поняла, куда именно держит путь.
С зарей проснувшись в черной комнате, куда они вынужденно перебрались после длительной эксплуатации «укромного и экзотичного», Нелли слегка растерялась: новое окружение, новое положение, статус и новое ощущение себя. Именно сегодня она прочувствовала все те метаморфозы, произошедшие у себя внутри. Не вчера, очнувшись после длительной, со странными видениями дремы; не позже ночью, воркуя в сладостных объятиях Александра, а именно сегодня. Вначале ей было дико. Она ощущала себя… не другой, нет, но более наполненной, более живой, в том плане, что под кожей, словно по водопроводу струилась вода, может быть, не родниковая, но определенно отличающаяся от обычной, употребляемой в пищу: с иным химическим составом, с питательными элементами, заряжающими тело непознанной энергией. К тому же Александра рядом не оказалось. Хотя последнее замечание взволновало Нелли куда меньше остальных наблюдений: она уже не удивлялась его постоянным отлучкам. Чему она удивилась, так это тому, что обнаружила свои вещи (которые должны бы находиться за три комнаты отсюда, висящими на плечиках в шкафу) лежащими у подножия кровати. Без плечиков. Словно куклы тряпичные валялись в неудобном, скрюченном положении.
– Для чего? – Услышав Александра в настоящем, Нелли оперативно вышла из режима «воспоминания».
Что «Для чего?» – хотелось вымолвить ей. О чем они говорили? Что обсуждали? Нелли определенно начинала «зависать».
Мимо Нелли пролетела букашка: маленькая, с половину ноготка ее мизинца. Однако звуки издавала как полноценный майский жучище: Нелли долго еще слышала жужжание, даже тогда, когда мелкая и круглая, растворилась у дальней лесополосы, словно приглашая следовать за ней. К старым кленам, скрывающим дорогу. Дорогу, ведущую в Радлес. А в Радлесе существует бар, в который Нелли в общем-то и направлялась.
– Мне нужно, – сказала Нелли по бесстрастным интонациям мужчины не в состоянии определить, что он думает о ее самовольной, неоговоренной с ним поездке. Небезопасной поездке, несмотря на недвусмысленное «страдай, но существуй» Лисандра. – Нужно побывать там, успокоить душу, понять, что это действительно конец. К тому же следует убедиться все ли со всеми в порядке и… поговорить с Дмитрием.
Кажется, Александр хмыкнул.
– А ни все ли равно, что они о тебе думают?
Этих слов оказалось достаточно, чтобы мысли застыли в движении. Нелли ощутила внутренний толчок – беспокойства, страха и паники, – который едва ее не подкосил.
В тихом гневе она воззрилась на Александра. Ей не нравилось его замечание (почему?), ей не нравился смысл, что оно в себе несло (какой?), и для Нелли, вконец лишенной гармонии, остальное значение не имело.
Видно, так же как в эти мгновения для Александра значения не имела сама Нелли – он по-прежнему на нее не смотрел. Продолжая вышагивать рядом, он разглядывал лесную местность, словно видел ее, может и не в первый, но определенно не в миллион десятый раз, как, наверное, было в действительности.
Эта лживая, показная увлеченность только больше растравила Нелли, и сейчас, противопоставляя свое, взвинченное, умиротворенному состоянию Александра, догадывалась почему: Александр читал ее как открытую книгу, и это Нелли сердило. Она не хотела делиться испытываемым, ни с Александром, ни с кем-нибудь еще, потому как не хотела этого испытывать. Она не желала, чтобы мнения окружающих, которых знала-то от силы пару месяцев, хотя бы малость для нее да значили. Только значили, действительно значили, в чем Нелли виделось что-то постыдное.
Нелли молча отвернулась от Александра. Они как раз доходили до «волшебной стены», верное название которой Нелли по-прежнему не знала, когда, обняв ее за плечи и развернув спиной к «стене», Александр подтолкнул Нелли обратно, в сторону дома.
– Что такое? – Она напряглась, тогда как в голове крутился совсем другой вопрос: что за «волшебная стена»? Давай поговорим о «волшебной стене» и о твоих волшебных способностях. Ведь именно об этом она намеревалась заговорить, когда ей навязали иной маршрут.
Не прошли они полдюжины шагов, как Александр повернул направо, в сторону разбросанных по лужайке кустарников, меж которых пролегала тропинка.
– Тебе не все равно, и я иду с тобой, что значит, везу тебя.
Стояло ли спрашивать для чего.
– Послушай, Александр, думаю, пора тебе прекращать меня контролировать и сопровождать везде и всюду. Я, конечно, понимаю, что существуют догмары и их непредсказуемость, как отдельный подвид, но, думаю, в ближайшие день-два меня точно никто не тронет.
Александр покосился на Нелли.
– Может, мне тоже необходимо поговорить с Дмитрием, – заметил Александр. И то, как он это заметил, Нелли совершенно не понравилось. Нелли споткнулась о корявую палку.
– И о чем же? – Нелли отстранилась от Александра, удержавшего ее от смачного падения. – О чем ты собрался с ним говорить? – О чем он мог «поговорить» с Дмитрием? Это какие же точки соприкосновения между ними были?
То-то же: никаких. Разве что…
Сердце заколотилось чаще. Еще чаще оно заколотилось от того, что Александр ей ничего не ответил: он все шел, и шел, и молчал…
Между тем они дошли до автомобиля – цвета «уголь» блестящего «Феррари», одиноко стоящего неподалеку от трехэтажного здания.
– Так о чем ты собираешься разговаривать с Дмитрием?
Ну, развей же ее опасения…
– О насущном.
– О каком таком насущном? Что ты собираешься делать?
– Я же сказал: поговорить с ним.
– А дальше? – закипала Нелли.
Ей не нравилось, когда он поступал вот так: словно целенаправленно побуждал выуживать каждое слово, выводя ее тем самым из себя.
– А дальше… – сделал паузу, когда ладонью оперся о ребро металлической крыши, – поговорить с ним.
– Александр! Ты прекрасно знаешь, о чем я спрашиваю!
Дверца перед ней распахнулась, и Александр не без интереса всмотрелся Нелли прямо в глаза.
– Хочешь знать, не проткну ли его тонкую шею своими острыми убийственными когтями? Зависит от обстоятельств.
Он не развеял ее опасений, напротив, сильнее обеспокоил. Ну, вот как? Как она не подумала об этом раньше: разумеется, Дмитрий с Ликой, даже скройся они в начале предполагаемой заварушки, представляли для ferus угрозу.
