Ликерия попрощалась с Зойлом, махнула Нелли и ушла в свое одиночество – как знала Нелли, жила она одна. И вообще была сиротой, по крайней мере, об этом шушукались официантки. Нелли в плане семьи повезло, у нее были любящие, заботливые родители. Вот только покинули ее преждевременно. Ей было восемь, когда не стало папы – убило током, когда чинили проводку, и девятнадцать, когда заболела мама. Поэтому напарницу Нелли понимала, пускай их жизни существенно разнились. Возможно, по причине нелегкого детства, Ликерия и была несколько отстраненной: держалась обособленно, ни с кем не общалась и частенько уходила в себя.
Пронаблюдав за тем, как Ликерия скрылась за сколоченной из дощечек дверью, Нелли с Зойлом направились дальше.
Когда дошли до нужной пятиэтажки, Зойл остановился, осмотрел ее дом…
– Нелли, – обратился к ней Зойл, – запомни, пожалуйста: если ты захочешь со мной поговорить, чем-то поделиться или просто высказаться, ты должна знать – я тебе не откажу. Я тебя выслушаю и помогу чем смогу. Понимаешь? – спросил под конец, стараясь не терять с ней визуального контакта.
Нелли только кивнула. Это все, что она могла. Однако как же хотелось высказаться! Поделиться бедами, своими переживаниями. Но если Нелли сейчас заговорит, была уверена, уже не остановится и выложит все, что только могла. Она не сдержится и перескажет свою жизнь: последние месяцы, до мельчайших подробностей. А откровенность была чревата, и в первую очередь для Зойла.
– Поговорить обо всем, – добавил Зойл. – Даже о том, чего, по твоему мнению, я могу не понять.
Нелли едва не закричала. Может, стоит попробовать? Возможно, Зойл поймет?
Зойл проследил за ее внутренней борьбой еще некоторое время, но, видно, решив, что на сегодня хватит, попрощался и пошел обратно в направлении покинутого бара.
Нелли смотрела мужчине вслед. Ей так хотелось, чтоб ее выслушали, так хотелось, чтобы поняли. И, наконец, посоветовали, что нужно делать: как ей следовало жить теперь?
Нелли собралась окликнуть Зойла.
– Я бы не советовал этого делать.
Нелли тяжело сглотнула. Какой знакомый бесстрастный голос.
Она зажмурилась, горько усмехнулась. Может, ей предначертано погибнуть от рук убийцы? Быть может, бежит она от неизбежного?
По щеке покатилась слеза. Ей не дано даже такой малости, как откровенный, душевный разговор.
Она ощутила мужчину за спиной, он стоял практически вплотную.
Нелли устала. Как же она устала. У нее не осталось сил на сопротивление. Следовало покончить с этим поскорее.
Нелли медленно обернулась. И увидела два серебристых огонька, в переливах зеленой ртути.
Глава 7
Ночь была тихой, вокруг ни единой души. Город спал, очистив улицы от дневной шумихи. Перед глазами тянулась дорога, освещенная рядом пронзительных фонарей. Слева – уютный ресторанчик, супермаркет и книжный магазин. Справа – здание банка и местное отделение почты. А уже за ними, где-то в пространстве расползлись невидимые жилые дома.
Местное социальное великолепие, которое Зойла интересовало мало. То, что его интересовало, так это дальняя вывеска, сияющая красным, зовущая к себе…
Он шел на нее как на маяк. Все это время нескончаемым потоком в голове перекликались мысли. Достаточно странные мысли, следует заметить, способные удивить безумным направлением. И главным образом они касались Нелли.
Ситуация была запутанной. Зойл не понимал, почему о ней беспокоится, учитывая, что знакомы они всего ничего – чуть больше пары недель. Однако за это время он успел к ней привязаться, и даже больше, чем того хотел. Что же в ней было особенного? Трудолюбива, ответственна, исполнительна. В ней чувствовался взращенный профессионализм. Однако таких было миллион. Может, дело в том, что была неглупой собеседницей? Интересной, не лишенной смекалки? В тот единственный раз, когда они разговорились, он не мог не отметить ее острый ум, начитанность, внимательность, образованность. И это не могло не породить в нем сомнений. Почему неглупая девушка, по всей видимости, из хорошей, благополучной семьи, протирала у него столы?
В том, что Нелли попала в неприятности, Зойл не сомневался. У нее определенно имелись секреты, и Дмитрий был прав – ему хотелось их разгадать. Но как это сделать, он пока не знал.
Однако правдой было и то, что Нелли ему нравилась: нравилась, как человек. Несмотря на подозрительно-непрезентабельный вид, в коем она предстала перед ним в первую встречу, Зойл увидел в ней и другое: усталый взгляд, выражавший мольбу, надежду и некую растерянность. На преступницу она похожа не была, и ей, несомненно, требовалась помощь. И Зойл эту помощь оказал, хотя благоразумнее было отказать.
А нынешним утром, увидев Нелли рядом с этим «темным», подозрительным типом, картина начала вырисовываться. Если раньше в качестве теорий Зойл выдвигал «бытовые» версии проблем, что привели Нелли в Радлес – убегала от мужа-тирана, насолила бывшему парню, – то теперь отверг их все. Поскольку сейчас он свято полагал, что дело было в проблемах не обыденно-реалистичных, а, скажем так, сверхъестественных…
Зойл был уверен, что уже видел этого мужчину. Ни в соседнем магазине, ни в антикварной лавке, ни в гостях у друзей и знакомых, где зачастую мелькало множество лиц. Да и видел далеко не вчера – это было очень и очень давно, во времена его бурной молодости. Молодости, которая проходила в северной части Радлеса.
Отец его был дальнобойщиком и месяцами не появлялся дома, а позже и вовсе исчез в небытие. Жили они вместе с матерью, и вели очень скромное существование. Поэтому днем он захаживал в школу, а вечерами подрабатывал в магазине, где выполнял практически всю работу: разносил товары, следил за витриной, даже за кассой стоял – без проблем.
Время близилось к полуночи, когда после очередного рабочего дня он возвращался домой. До его двора оставалось не больше сотни метров, когда он увидел три огромные фигуры, движущиеся ему навстречу. Байкеры? Наркоторговцы? Местная мафия? Подростком он был впечатлительным, потому немудрено, что разыгралось воображение.
Лишних неприятностей ему не требовалось – тех, что имелись в школе, хватало с лихвой, поэтому он свернул за ближайший угол и стал наблюдать.
Неизвестные шли прямо на него – он приготовился прятаться за баки, что стояли за его спиной, или вовсе бежать по узкой улице, тем самым удлиняя путь домой. Однако внезапно все переменилось.
Неизвестно откуда появились другие люди – Зойл того не понял, всего было не разглядеть. Пускай и мог наблюдать за происходящим, но находился все же далековато, потому детали столкновения остались неясны. Но что он заметил, так это то, что новоприбывшие были какие-то… яркие, незаурядные, они отличались от «местной мафии».
Ну, а потом развернулась бойня. Настоящая кровавая бойня, которая началась с эмоциональной перепалки, но переросла в непонятно что.
