На мгновение она ощутила себя лицемеркой: только что осуждала Александра за столь потребительское к ним отношение, а теперь сама же поступала не лучшим образом, используя невменяемых людей в попытках достижения цели.
Однако скоро себя успокоила. В независимости от своих дальнейших действий – будет ли стоять в стороне либо сама примет в происходящем участие – настоящее положение вещей она не изменит. Люди как были зомби, так зомби и останутся – раззомбироваться они не собирались. Поэтому, смирившись с этим пренеприятнейшим фактом, Нелли решила из сложившейся ситуации извлечь хоть какую-то выгоду.
Для чего и вручила одному из рабочих чистый валик с ведерком краски песочного цвета, заставляя переделывать уже сделанное. Так и сказала:
– Перекрашивай заново в новый цвет, – после чего подвела человека к покрашенной стене, указывая тем самым область действий. И, как ни странно, получилось! Он начал красить! И что же наблюдаемое значило? Только одно: Александр отключил их мозг и внушил определенную модель поведения, что, однако, не значило, что этой «отключкой» не мог воспользоваться кто-то другой. Например, Нелли, которой было так жаль, так жаль…
Если правильно поняла Александра, а поняла она его правильно, даже учитывая, что на данную тему они не общались, он хотел переделать интерьер в минималистском стиле – лаконично и просто, с использованием табуретки в качестве мебели. Она, разумеется, утрировала, однако была не далека от истины, учитывая нынешнюю наполненность помещения. Александр, очевидно, считал, этого будет достаточно. Только вот Нелли считала иначе: дом будет выглядеть пустым. И тусклым. И нежилым. Нет, ей, определенно, не нравилось. Такое пространство нужно было чем-то заполнить, хотя бы радующими глаз цветами. Если ей и предстояло здесь жить, то точно не в минимализме, навевающем тоску.
И что же они имели? Стены из красно-серой кирпичной кладки и паркетное покрытие из досок разных оттенков коричневого. Отлично. Черные железные колонны малого диаметра, вырастающие из пола с широкой периодичностью ближе к внешним стенам, такие же трубы и балки на потолке. Отлично. Часть отштукатуренных стен, выкрашенных в черный. Не отлично. Меняем на светлый песочный.
Положительным моментом уже проделанной работы стало зонирование пространства с помощью напольного покрытия. Отдаленная от кухни половина, на данный момент пустующая (телевизор и страшное кресло не считались – их раньше не было) имела однотонный бежевый паркет, в отличие от гостиной половины, где дощечки, изображая интересный геометрический рисунок, были различных темно-коричневых цветов. Таким образом, территория визуально различалась. И Нелли знала, что следовало делать дальше.
Только возникал вопрос: что на это скажет Александр?
На который сама же отвечала: а какая разница? Нужно чаще появляться дома. И общаться с ней. Много общаться. Они, конечно, повздорили, но это не значило, что теперь нужно исчезать, бросая Нелли на произвол судьбы. Тогда она, возможно, и спросила бы разрешения, находись Александр рядом, но ведь его не было! А может, и не спросила бы: судя по тому, чему стала свидетелем, замыслы его необходимо убивать в зародыше.
Под конец дня была перекрашена большая часть стен выкрашенных ранее. И Нелли принимала в этом непосредственное участие. Она прилично испачкалась: в краске оказались и одежда, и тело. Но, несмотря на свои потери, Нелли собой гордилась, так же, впрочем, как и своими молчаливыми помощниками, которых в общей сложности оказалось пятнадцать.
Нелли как раз снимала с себя большую измазанную футболку, которую нашла валяющейся в одной из комнат, когда зазвонил телефон.
Нелли удивилась. Он работал? А как же угроза некой личности его отключить?
Нелли, находясь поблизости, стала думать: поднять трубку либо же не стоит.
Кто мог сюда звонить? Его друзья? Есть мобильный. К тому же они не звонят – они приходят без приглашения. Знакомые? Знакомых не было. По мнению Нелли, Александр состоял в клубе с ограниченным количеством лиц участвующих, поэтому каких-то левых знакомых рядом с уже имеющимися представить не могла.
Тогда кто бы это мог быть? В ней зародилось любопытство.
Телефон продолжал звонить, издавать душещипательные, надрывные звуки; Нелли продолжала думать: взять или не взять?
И зачем нагнетает обстановку? Действительно, зачем?
Прекратив ломаться, Нелли схватила трубку.
– Алло. – На противоположном конце царило молчание.
– Алло, говорите. Я вас слушаю. – Все еще тишина.
Что за игры? Нелли решила попытать счастье в последний раз и, в случае такой же безуспешной попытки дозваться кого бы там ни было, отключиться.
– Вы меня…
– Кто это? – раздался мужской грубый голос. Явно недовольный.
– А кто вам нужен? – спокойно поинтересовалась Нелли.
– Я спросил, кто это? – с нажимом произнес мужчина.
– А кто вы? – Нелли решила подзабыть о таком общепринятом понятии как вежливость, и так же дерзко ответить вопросом на вопрос.
На другом конце образовалась тишина – снова, – которая длилась несколько долгих секунд. Затем звонивший отключился.
Что это было? Нелли в недоумении положила трубку и отошла от столика, но не успела сделать и двух шагов, как последовала очередная телефонная трель. Интересно. Нелли развернулась и решительно взяла трубку:
– Да.
– Опять ты, – удивленный и по-прежнему неудовлетворенный голос.
– Да, я. Что вообще вам надо? – недоумевала Нелли.
– Мне нужен жилец этого дома, – мужчина определенно не был приятным собеседником.
– Я слушаю.
– Ты не жилец.
– Пока еще жилец, – огляделась, – но это ненадолго.
– Что?.. Я не о том, – он стал раздражаться. – Проживающий – так нормально? Хозяин. Позови его.
– Это тоже я. Что вам надо?
– Кто ты вообще такая?! – теперь недоумевал мужчина. – Тебя не должно там быть! Я вообще-то туда звоню?
– А куда вы звоните? – сухо поинтересовалась Нелли. Кажется, сбывались ее худшие опасения. Судя по мерзкому характеру, она говорила с одним из дружков Александра.
– Это дом Александра?! – Мужчина вовсю распалился.
Если бы видела его вживую, Нелли нашла бы безопасное место и отсиделась, пока он не успокоится, а лучше совсем не исчезнет. А так… так Нелли улыбнулась.
– Да, это дом Александра. Чего вы хотели?
– Поговорить с Александром!
– Его нет.
– Тогда с кем-нибудь…
– Их тоже нет. Здесь не приют.
– А что там делаешь ты?! – возмутился мужчина.
– Я здесь живу.
– С каких пор? Это невозможно!
– С некоторых пор возможно все. А живу я здесь около недели.
