— Достойный ответ правящего, — я резко поднялась, убирая его руку. — Хотите, чтобы я обвинила вас в домогательствах?
— На здоровье, — он не двинулся с места, изучая меня с откровенным, совершенно бесстыдным интересом, и, кажется, даже не пытаясь скрыть того, что его взгляд скользит по моей груди, животу, впивается в бедра. Этот звериный взгляд рождал внутри совершенно неправильные, противоестественные чувства, когда на уровне подчинения, признания его власти раскрывается внутри черная бездна бесстыдного всепоглощающего желания. Иртханы априори сильнее людей, это факт, и их влияние на женщин — начиная от владения голосом, с помощью интонаций которого они управляют драконами и заканчивая животной частью — ограничивается только уровнем их пламени.
Здесь пламени было через край: я почти задохнулась от заполнившей меня черной мощи, и, содрогнувшись, вцепилась в стол, чтобы выдержать его и не отступить.
— Вы…
— Я, — он поднялся, возвышаясь надо мной, — могу сделать с тобой все, что захочу, Аврора. И знаешь почему? Потому что сейчас ты украла пропуск. Уверен, когда ты выйдешь из тюрьмы, твой сын будет мало что о тебе помнить.
Все внутри просто упало, рука на стеклянном краю дрогнула.
— Я не крала пропуск Лизы, я его позаимствовала, чтобы…
— Именно так и расскажешь в суде, — его губ коснулась холодная улыбка. — Уверен, им понравится эта история. В сочетании с историей твоей матери будет прекрасная дополняющая семейную идиллию картина.
А вот сейчас ему удалось. Удалось ударить туда, где все еще болело — да, я мечтала о семье! О нормальной семье, где мама с папой любят друг друга, где вечерами семья собирается на прогулку или вместе перед визором смотрит какое-то шоу. Так было у папы с мачехой, у их маленького сына, но не у меня. Дарина никогда не скрывала, что я для нее — чужая.
Только я думала, что я смирилась с этой мыслью, что семейное счастье не для меня, как у меня появился Ларрет. И я поняла, что сделаю для него все! Все, чтобы он чувствовал себя любимым. Чтобы он чувствовал себя нужным. Чтобы он был счастлив!
— Прежде чем мы продолжим, я хочу, чтобы ты поняла. — Холодный властный голос ударил по сознанию. — Сама убедилась в том, что у каждого твоего поступка будут последствия, и что за каждый из них придется нести ответственность.
Вайдхэн коснулся гарнитуры.
— Пусть заходят.
Я не успела опомниться: двери распахнулись, и в переговорную вошли Лиза, Эбер и тот охранник, который подсказал мне путь на девяносто девятый этаж. Лиза на меня не смотрела, остальные просто замерли, едва коснувшись взглядами.
— Лиза, ты работаешь со мной далеко не первый месяц, — холодно произнес Вайдхэн, — и ты прекрасно знаешь процедуру: твой пропуск всегда должен быть с тобой.
— Знаю. Я просто переволновалась, — она смотрела исключительно на него.
— Это ты будешь рассказывать на собеседовании. Уволена.
Что?!
Кажется, шок был не только у меня, но и у Лизы, потому что она не сказала ни слова, а взгляд Вайдхэна уже уперся в охранника и исполняющего обязанности кадрового секретаря.
— Что касается вас парни, та же история. Пропускать женщину, которую якобы кто-то куда-то отправил что-то спросить — это работа не сотрудника службы безопасности и совершенно точно не работа секретаря допускать нахождение посторонних в приемной службы отдела кадров. По стажировке у тебя отказ, что касается тебя — придется очень постараться, чтобы тебя взяли хотя бы в частное охранное агентство.
Эбер побледнел, охранник просто превратился в статую.
— Но так же нельзя! — мой голос вспорол воцарившуюся на миг тишину, а после его перекрыл приказ:
— Свободны.
Стоило нам снова остаться вдвоем, я повернулась к нему:
— Так нельзя! Вы с ума сошли! Они же ни в чем не виноваты…
— Сбавь тон, Аврора. — В меня ударило знакомой властной силой. — Здесь только я решаю, что можно, а что нельзя.
— Я взяла этот пропуск! — выпалила я. — Это я его взяла! Потому что хотела с вами поговорить! Хотела узнать, чем вам не угодила! Для меня защитить сына, не позволить ему попасть к отцу — вопрос жизни и смерти. Он его не любит, но он его заберет, просто потому что…
— И правильно сделает, — у Вайдхэна шевельнулись ноздри — совсем как у настоящего дракона. — Оставлять ребенка с матерью, которая бегает по распродажам в детских отделах — не лучший вариант.
От беспощадности его приговора даже перебило дыхание. Разом вспомнилось, как я искала возможность купить Лару все самое лучшее, как я бежала в торговый центр перед выступлением, потому что мне обещали отложить последний нужный размер, как я отказалась от покупки новых босоножек, потому что летние туфли нужны были ему, и не факт, что одни!
Все это обрушилось на меня разом, а в следующий момент обрушилась я — на Вайдхэна, ураганной волной яростного огня.
— Вы… — прошипела я. — Вы с вашими методами правите исключительно потому, что все боятся вашего пламени! Без него вы никто!
Может, во мне и не было силы иртхана, их огненной сути, но была ярость, я шагнула к нему, замахнувшись, чтобы в следующий момент вскрикнуть от ужалившей запястье боли. Миг — и горящий черным пламенем взгляд врезался в мой, еще один — и меня развернули лицом к столу, а потом просто распластали по нему всем телом. Я не успела опомниться, как его ладонь оказалась под моей юбкой. Прикосновение обожгло, как если бы к коже приложили раскаленный металл, словно его ладонь даже через ткань колготок отпечаталась на внутренней стороне бедра клеймом.
— Нет! — выдохнула я, когда внутри полыхнуло. — Не смейте!
Движение ладони оставило огненный след, а потом я почувствовала свободу.
Рванувшись, оттолкнулась от стола, тяжело дыша, словно пробежала спринт. Развернулась к нему лицом, на этот раз действительно дрожа всем телом от вспыхивающих и гаснущих внизу живота искр, когда последовал новый приказ:
— Действуй, Аврора. — Вайдхэн указал на пол возле своих ног. — Я хочу быть уверен, что сделка с тобой себя окупит.
Глава 5.2
Предложение было весьма однозначным. Настолько, что у меня вспыхнули щеки, и я с трудом удержалась, чтобы не приложить ладони к лицу. Шок был настолько сильным, что меня затрясло, но это однозначно был шок, иначе как объяснить, что я просто застыла под его взглядом? Взглядом, в котором черное пламя мешалось с танцующими всполохами искр, делая черты его лица резкими, хищными, еще более хищными, чем пару мгновений назад.
— Что? — он приблизился и остановился в каких-то миллиметрах, настолько близко, что неосторожный глубокий вздох мог заставить мою грудь соприкоснуться с его. — Слишком для тебя? Есть еще один вариант.
Ладонь иртхана легла мне на шею, с нажимом спустилась на спину, потом — еще ниже. Меня трясло от самой его близости, не говоря уже о том, что произошло, когда пальцы скользнули между моих ягодиц, вдавив ткань юбки между полушариями. Я с шумом втянула воздух, осознав, что он имел в виду, а пламя его глаз словно врезалось в меня, проникая под кожу, растекаясь болезненно-чувственным спазмом внизу живота, наполняя каждую клеточку тела иррациональным желанием чувствовать эти прикосновения на обнаженной коже. Я едва удержала готовый вот-вот сорваться с губ стон, проглотив выдох, и в ответ на него черного пламени стало больше, а искры погасли.
