– Это я никуда не иду. А ты сейчас наденешь мое платье и отправишься на бал с Гордеем, чтобы стерва Оулина подавилась собственной злобой.
– Твое?!
– Мое! Чего ему без дела висеть, к следующему балу у меня заготовлено другое. – Она быстро скинула с себя наряд и протянула мне: – Одевайся уже, не тяни время.
– Я не такая фигуристая, как ты, – сделала я последнюю попытку отвертеться от нежеланного праздника, но Шейлана легко отмела ее:
– А шнуровка для чего? Подтянем везде, где велико. Хватит, не ломайся. Мне, конечно, жаль, что не смогу увидеть рожу Оулины, когда ты появишься на балу, но очень надеюсь, ты сама все запомнишь и расскажешь в подробностях. Да и у девчонок завтра обязательно выспрошу.
Соседка ворчала и сноровисто одевала меня в свой наряд. Ее туфельки на удобном каблучке, как ни странно, мне тоже идеально подошли.
– А это, – Шейлана с отвращением, будто змею, отодвинула ногой алую ткань в сторонку, – попозже схожу к Саулике и верну, чтобы не было претензий. Будет наперед знать, как людям пакостничать.
Похоже, девушка придумала ответный удар моей бывшей подружке. Но вмешиваться у меня не возникло никакого желания, даже интересоваться не стала, что там у Шейланы на уме. Лишь спросила:
– Разве она не пойдет на бал?
– Нет, конечно! Будет отсиживаться в своей комнате, после того что натворила. Люди подобного склада слишком боятся расплаты, которая все равно их настигает рано или поздно.
Когда я вышла на улицу, солнце уже село и парк осветили магические огни. К ним служащие в честь праздника добавили разноцветные гирлянды и крошечные фейерверки, что придавало дорожкам, сходящимся у главного корпуса, сказочности и романтичности.
Мне казалось, на свой первый бал я отправлюсь на дрожащих ногах и с сияющей улыбкой. Но после разоблачения Саулики и ее подарочка у меня не было настроения ни любоваться уличными украшениями, ни веселиться. Больше всего на свете хотелось вернуться в комнату к Шейлане и, проявив солидарность, провести с ней этот вечер. Впрочем, никто не запрещает мне покинуть праздник через час…
Я отошла от крыльца, где толпился народ. Расфуфыренные, с печатью торжественности на лицах, парни ждали девушек, но среди них не было Гордея. Понятно, опять опаздывает.
Я успела вдоволь послоняться вдоль женского крыла замка, пока наконец услышала:
– Даша, ты прекрасна!
Столь восхищающий местных девчонок баритон вырвал меня из размышлений. Одетый с иголочки Гордей обольстительно улыбался и даже немного поворачивался из стороны в сторону, чтобы я могла по достоинству оценить его роскошный вид.
– Ты тоже, – вежливо отозвалась я, а Гордей скривился будто от зубной боли. М-да, видать, комплиментов стоило добавить. Хорошо, мне не жалко. – Прическа – волосок к волоску. Костюм сидит идеально! И ткань такая… мм… дорогая.
О! Улыбка стала более естественной и довольной. Значит, угодила.
– Пойдем?
Гордей не предложил мне руку, как делали другие парни, лишь махнул небрежно рядом с собой.
Возможно, не случись сегодня казуса с платьем, я и местную звезду восприняла бы более благосклонно вместе с высокомерными выходками. Но ничего не поделаешь, в этот вечер мне буквально все казалось подозрительным, а заговор чудился на каждом углу. Поэтому мысли были не о том, как же мне повезло сопровождать столь великолепного парня на бал, а – что же ему от меня все-таки нужно? Сама по себе я его не интересовала, не дура, поняла. Но причину найти не удавалось. Разве только снова выставить меня на всеобщее посмешище. Но это уже избито и неинтересно.
Я выпрямила спину, подняла подбородок и двинулась за Гордеем. Самое время во всем разобраться!
Наверное, бальный зал был прекрасен. Во всяком случае, девушки дружно и шумно вздыхали, выражая восхищение. Я же в упор не замечала ничего особенного ни в кружащихся над головой вихрях из золотых и багряных листьев, ни в гирляндах из всевозможных фруктов, свисающих с потолка и до пола, ни в переливающихся теплыми оттенками стенах, на которых то здесь, то там проявлялись живописные осенние пейзажи.
Стоило переступить порог зала, как позади Гордея пристроились его вечные спутники Свен и Гоуг. Так и пошли дальше под конвоем, точно не на танцы явились, а на бандитскую стрелку.
Чувствовала себя отвратно. Шагала под прицелом множества удивленных глаз и делала вид, что все в порядке. Но в порядке не было. Я читала разочарование на лицах тех, кого предупредили о предстоящем развлечении, и мысленно возносила благодарность Шейлане за ее самоотверженный поступок. Оказывается, немало народу готово позубоскалить за чужой счет. Но нет, не сложилось. Ваша Оулина – та еще брехушка.
Легка на помине. Не замечая меня, девушка устремилась к Гордею, распахнув объятия, словно замок – ее личный дом, а она хозяйка вечера. Сладкая улыбка нарисовалась на лице.
– Гордеюшка, рада видеть! Ты без спутницы сегодня?
Парень даже немного попятился от подобного напора, а затем и вовсе свернул в сторону, сделав вид, что обратились не к нему. Королева же не успела ни затормозить, ни выбрать иную жертву для своих объятий, поэтому с лету врезалась в Свена. Чем тот не преминул воспользоваться, ощупав ее за все выступающие места.
– Зато ты сегодня прямо нарасхват, – громко прокомментировала я, привлекая внимание окружающих.
Кто-то прыснул со смеху.
Оулина раздраженно вырвалась из рук Свена:
– Убрал лапы!
Разглаживая складки на платье, осмотрелась, и в ее поле зрения попала я.
– Ты почему не в красном? – непроизвольно вырвалось, прежде чем девушка успела прикусить язычок.
– Ты сейчас про свое красное платье, которое делила со столичным борделем?
Лицо Оулины пошло пятнами – формально я ни единым словом не погрешила, но прозвучало довольно оскорбительно. Почему-то те, кто горазд издеваться над ближними, сами не готовы принять обиду даже в меньшей степени.
– Зря надеялась увидеть меня в подобной пошлости. В моем мире считается, что одежда должна лишь намекать на женские прелести, а не выкладывать на прилавок весь имеющийся товар.
Все, кто слышал наш разговор, дружно уставились в глубокое декольте Оулины, которое как раз выставляло напоказ обнаженную плоть красавицы, почти ничего не скрывая от нескромного взгляда. Послышались глумливые свистки и неприличные реплики.
– Да как ты смеешь!.. – прошипела девица, не зная, что еще ответить. В отличие от ее наряда, на мне платье Шейланы выглядело образцом целомудрия и очарования.
– Я? – Сделала удивленные глаза и нагло улыбнулась в ответ на оскал противницы. – Платья тебе, дорогуша, шью вовсе не я, да и к развратным фасонам тоже отношения никакого не имею. Твои претензии не по адресу.
– Ты пожалеешь…
