Верно, профессор, следует поторопиться, пока люди из конторы безопасности не свернули тебя в калач. Уж я-то точно потороплюсь. Ты мне ответишь за все!
Гнев и боль выходили из меня сгустками черного мерцающего дыма. По моему велению они целенаправленно двинулись в сторону бывшего преподавателя. Предателя и убийцы! Невидимый для остальных магический туман полностью облепил фигуру мэда Даля и принялся за работу. Или за развлечение – я не знаю. Он кусочками отрывал от мужчины светлые пятна и с бесстыдной жадностью их поглощал. Одно за другим.
Поначалу профессор и внимания не обратил на происходящее «пиршество», но чуть позже насторожился, а затем запаниковал. Он взглядом стал шарить по залу и, найдя мои глаза, вздрогнул. Взрослый и опытный маг испугался маленькой и неумелой меня. Это… вдохновляло.
Тьма с еще большим усердием принялась рвать его свет на клочки. А вместе с тем и наведенный магией лоск стекал с мужчины слой за слоем, превращая в уродливого старца. Рисуя на лице морщины и складки, сгибая спину, срывая пучки волос. К тому времени, когда туман опустошил мэда Даля до последней капли магии, на него невозможно было взглянуть без отвращения.
– Гадина! – взревел бывший маг, осознав, что отныне он – пустышка, которая не в состоянии выдать даже самую слабую искру волшебства. Старчески узловатые пальцы скрючились, явно желая сомкнуться на моей шее. На что я позволила себе криво усмехнуться – обломись, чертов ублюдок.
Кажется, он сделал движение в мою сторону, хотя мне могло и померещиться, так как между нами встал незнакомый мужчина, загородив обзор. Безопасники по традиции жанра прибыли под самый конец, упустив все самое интересное, – это было последнее, о чем я подумала, уплывая в беспамятство.
Глава 17
Очнулась в магопункте, лежа на больничной койке в крошечной комнатушке. Первая осознанная мысль пронзила болью – Эрай! Я ее тут же попыталась затолкать на задворки памяти. Неправда! Неправда! Неправда! Он не… Не мог парень, в которого я, что уж теперь скрывать от себя, влюбилась без памяти, взять и погибнуть. Глаза наполнились слезами, а в носу защипало. Нет! Я не буду об этом думать!
И тут расслышала чей-то всхлип. Радуясь возможности отвлечься, повернула голову и обнаружила рядом с собой сидящую на стуле Шейлану. Она, спрятав лицо в ладонях, беззвучно рыдала, время от времени тихонько хлюпая носом.
Что же я натворила! По моей вине столько человек пострадало. А я тут лежу и оплакиваю свою любовь. Ну почему все так несправедливо?
– Шейла, – выдохнула я, ожидая заслуженных упреков. Быть может, мне стало бы чуточку легче, если бы подруга накинулась на меня с кулаками и обвинениями в смерти парней. Нет, одного парня – Эрая. Майк пропал, а значит, обязательно найдется.
Но Шейлана поступила, как всегда, неожиданно. Она бросилась мне на шею и принялась поливать слезами. Я же растерянно гладила ее плечи и ждала. Когда водопад иссяк и подруга по-детски звучно высморкалась в носовой платок, то смогла выдавить из себя несколько бессвязных фраз:
– Так напугалась… Еще и ты… Мэдью Верука го-во-о-о-ри-ила… все в порядке… Ты цела, но спишь и спишь… – Под конец она чуть снова не расплакалась.
– Я цела, – машинально повторила я, вспоминая, какой ценой. Бросила осторожный взгляд на Шейлану и все-таки решилась спросить:
– Майка нашли?
Эх, не стоило сейчас затрагивать эту тему. Подруга волком завыла, а слезы хлынули новым потоком. За дверью раздались спешные шаги. Хлопнула распахнутая дверь, ударившись о стену. Встревоженная мэдью Верука подлетела к Шейлане и приложила ладонь к ее лбу. Не отрывая руки, быстро прошептала заклинание, после чего истерика у подруги пошла на убыль.
– Говорила же я, – возмущалась женщина, – давай напою успокаивающим чаем! Нет же, студенты – народ стойкий! Зачем изводить запас трав на нужное дело, лучше пусть полежат сборы годик-другой да выбросим за ненадобностью.
– А я бы выпила вашего чаю, – с тоской протянула я, мечтая о забвении, чтобы не чувствовать ни гложущей вины, ни убивающей боли. Конечно, чай не сотрет из памяти прошлых событий, но хотя бы притупит восприятие.
– Конечно-конечно, сейчас заварю! – Мэдью Верука заботливо поправила подушку, чтобы я могла сесть в постели. – И тебе тоже, – строго добавила она, легонько шлепнув Шейлану ладонью по макушке.
Девушка уныло кивнула.
Мы молча сидели в ожидании чая, а затем пили его под бдительным взглядом магини. И только когда женщина вышла, а действие успокаивающего напитка вступило в полную силу, Шейлана продолжила наш разговор:
– Колодец, куда провалился Майк, проверили вдоль и поперек. Нет там ничего и никого. Никаких следов. Я слышала, в соседней палате мэд Лоус и мэдью Евания разговаривали со следователями…
– Как они?
– Кто? Следователи?
– Издеваешься? Ректор с профессором конечно же! Я их видела в последний раз, когда они с… Эраем, – я запнулась, но заставила себя произнести имя как можно спокойнее, – пытались поднять клетку и выбраться.
– А. Их нашли совсем без сил в той самой клетке – оба до последнего пытались, вопреки твоему разрушению магии, что-то предпринять, а потом свалились никакущие.
– Я не специально. – Ком встал в горле.
– Это все знают. И профессора в порядке. Их принесли сюда без чувств, но мэдью Верука слегка поколдовала, а затем напоила обоих восстанавливающим зельем. Несколько часов назад они ушли на своих ногах и, как я слышала, собирались на лекции.
– Хорошо, – прошелестела я.
– Да. Так вот, я тут подслушала немного, пока сидела в магопункте. Из того, что говорил вчера мэд Даль…
– Я надеюсь, этого подонка арестовали? – снова перебила я.
– Нет.
– Нет? Он же опасен! Они его упустили? – начала заводиться я. Как же так? Эрай, Майк, да и множество иномирян пострадали от этого гада, а он до сих пор не за решеткой?
– Он самоликвидировался.
– Как это?
– Выпил яд, как только безопасники проникли в захваченное им помещение.
– Яд?
– Ну да. А что еще ему оставалось делать, после того как ты его лишила магии?
– Я?
– А ты разве не помнишь?
– Припоминаю что-то такое… Но я непроизвольно. Думала, это временно.
– Нет, навсегда. Вычистила досуха. А для мага остаться без магии – самое страшное, что только может произойти. Это даже хуже, чем для обычного человека потерять конечность или зрение. Что с тобой? – всполошилась Шейлана, заметив, как я побледнела и стала сползать по подушке в лежачее положение. – Пожалела его?
– Я стала палачом?
– Вот еще! Его бы все равно лишили магии за преступления.
– Но хотя бы допросили, – продолжала я себя винить.
