– Таков мой дар. Я замечаю любые магические воздействия, плетения, энергии, проклятия. В общем, много всего. Что же касается твоей излишней доверчивости, которая кому-то кажется глупостью… На мой взгляд, ожидать от людей исключительно хороших поступков не очень разумно, но это ценное качество, помогающее находить друзей. Наш мир, если ты заметила, не самый дружный. Как только на Гзоне стали появляться первые иномиряне, пошли обиды, зависть, недоверие. Некоторым казалось, что самые теплые и сытные места отданы попаданцам, а значит, следует быть более расчетливыми, осторожными, дальновидными. Выгода заменила личные симпатии, зачастую все силы брошены на то, чтобы превзойти друг друга. Маги не видят смысла заводить даже приятельские отношения, пока не появится уверенность, что человек им равен по статусу или может быть чем-то полезен. Никаких чувств и привязанностей, единственно холодный расчет. Само твое присутствие здесь вселяет надежду, что на Гзоне еще все образуется. Люди, маги и попаданцы связаны и взаимозависимы.
Эти слова пролили бальзам на душу, постоянно терзавшуюся тем, что я оказалась лишней не только в собственном мире, но и в этом не особо нужна. Выходит, это не совсем так, вернее, даже совсем не так.
– Кроме того, если бы не твоя наивность, сомнительно, что мы смогли бы так легко вывести мэдью Валли на откровенность. А оставлять подобную магиню даже на день на свободе очень опасно. Неизвестно, что еще она способна придумать в погоне за мировым господством. Подобные личности к нам попадают редко, но каждая добавляет свою монетку в копилку нелюбви к иномирянам. Важно их вовремя изолировать и обезвреживать.
Женщина говорила, а я во все глаза смотрела на незнакомку. Куда подевалась ветреная эгоистичная мэдью, недалекого ума и помышляющая только о собственных желаниях? И что означает ее «мы», когда она упомянула о конторе безопасности? Мелисен на нее работает?
– Вы знали, что я принесу сегодня дневник? – спросила в лоб, не надеясь, впрочем, на откровенный ответ.
– Откуда? – изумилась мэдью Коннелл. – Ведь ты его, кажется, потеряла?
– Ну да. Нашла буквально за полчаса до выхода из академии. Но задержание же было спланировано, и дневник в нем сыграл немалую роль.
– Ты умная девочка, вопреки мнению мэдью Валли, – одобрила мэдью Коннелл мои догадки. – Дневник, конечно, тоже приложится к делу, но немалую роль в задержании сыграла именно ты. Расчет был на разговор, свидетелем которого стало бы «Черное око», и твоя помощь здесь оказалась бесценна.
Я хотела усомниться в последнем утверждении, но спросила совсем о другом:
– Как вас допустили до работы в конторе безопасности, если вы не до конца контролируете свою магию?
– Ты о том, что я ушла из академии после замужества? Так в домашнем обучении есть масса преимуществ, в том числе и тот факт, что мои успехи известны лишь самому узкому кругу людей.
– Нет. Я о том, что вы нечаянно отправили нас с Эраем в подземелье.
Мне казалось, будущая свекровь должна смутиться, но она звонко рассмеялась.
– Красивой женщине позволено иметь небольшие недостатки, – отмахнулась мэдью Коннелл, превращаясь обратно в легкомысленную кокетку. – К тому же я извинилась. Что? Нет? Значит, извиняюсь сейчас. То была досадная случайность.
Ответить я не успела. Ближайшее к нам окно распахнулось с ужасающим грохотом. В помещение кубарем ввалился Эрай, на ходу сбивая горшки и кадки с растениями. По ногам пробежал холодок, пахнуло свежим морозцем.
– Даша! Мама! – закричал он, а уж потом, когда осознал, что с нами все в порядке, возмутился: – Вы почему здесь заперлись?
– Обменивались секретиками. – Мэдью Коннелл задорно подмигнула мне и с довольным видом выплыла в бальный зал, двери в который предупредительно распахнулись перед ней.
На минуту в зимний сад ворвались звуки музыки и гул светской болтовни, затем резные створки сомкнулись, снова отсекая нас от всеобщего веселья.
Эрай закрыл окно, после чего повернулся ко мне, сверля взглядом, в котором читался вопрос. Я не знала, имею ли право рассказывать про арест супруги главы, делиться секретами свекрови тоже не собиралась, а потому решила, что лучшая оборона – нападение.
– Ты с ума сошел? Зачем громишь дворец? Как отреагирует на это глава? Что случилось, в конце концов? Разве у тебя амулет просигналил об опасности? – засыпала я его вопросами, будучи уверенной, что кольцо все это время молчало. Можно даже с гордостью сказать: в этот раз ситуация была у меня под контролем.
На самом деле мне очень хотелось поделиться своими успехами с Эраем и поблагодарить его за помощь в освоении дара, который, как я прекрасно понимала, мне еще приручать и приручать. Но я дала себе слово стать осмотрительнее. Даже близкому человеку не всегда следует знать о некоторых вещах, и суть даже не в доверии, а в заботе о его душевном равновесии.
Огорошенный множеством вопросов, Эрай слегка растерялся.
– Нет, сигнала об опасности не поступало, но ты так долго отсутствовала, что я начал волноваться.
– И зря, я же была с твоей мамой.
– Вот именно! – снова завелся Эрай. – Это меня беспокоило больше всего!
– Не нужно так о маме! Она замечательная!
– Спелись? Правда? – Сканирующий меня взгляд стал напряженным. – В таком случае ты не сильно сердишься на всю суету, что она устроила по поводу обручения и свадьбы? Не передумала выходить замуж?
Вопрос мне не понравился, так как волновалась я о том же самом.
– А ты? – спросила, страшась услышать утвердительный ответ.
– Ни в коем случае! – Его моментальная и пылкая реакция развеяла тревогу. – И готов переубедить тебя, если появились какие-либо сомнения. – Эрай осторожно притянул меня к себе и губами прижался к виску. Одна рука легла мне на спину, лаская через тонкую ткань позвонки, а вторая зарылась в волосы, грозя повредить прическу, о которой так хлопотала мэдью Коннелл.
Но возражать я не стала. Сама соскучилась до безумия. Хотелось оказаться к нему ближе, прильнуть теснее к горячему крепкому телу, но я лишь облегченно выдохнула:
– Никаких сомнений.
И услышала такой же вздох облегчения от Эрая.
Чуть дотронувшись кончиками пальцев, он приподнял мое лицо и заглянул в глаза. Весь мир тут же сузился до единственного человека. Пристальный взгляд, пробирающий до мурашек. Почти неуловимый, но такой притягательный запах. Легкое, щекочущее кожу касание его волос. Все такое родное, любимое. Восхитительное! Эрай.
– Какая же ты красивая, – склонившись, прошептал он мне прямо в губы.
– Я? Совершенно обыкновенная, – не согласилась я с лестным определением.
– Совершенно необыкновенная, – улыбнулся он и поцеловал, пронзительно-нежно, до головокружения.
Губы приоткрылись, поддаваясь сладкому вторжению. Дыхание перехватило от наслаждения. Под закрытыми веками закружили хороводы ослепительно-ярких звезд. Неужели возможно быть такой счастливой?
