Пол в оставшейся части подвала покрывал ковролин, где было устроено игровое пространство. Стены были выкрашены белой краской и покрыты рисунками, сделанными цветными мелками и маркерами. Отец закрашивал их каждую весну, чтобы вновь освободить детям место для творчества, и Тамора с Маком снова расписывали стены.
Карина провела пальцем по толстому извилистому стеблю гороха, который нарисовал Мак. Он тянулся от пола до оконного переплёта с матовыми стёклами под потолком.
– А меня не пускали гулять две недели, когда я написала свои инициалы на стене в комнате, – тихо произнесла Карина.
Пара зелёных армейских одеял занавешивала вход в угол, отгороженный стеллажами со старыми игрушками. Там была «тихая комната» Мака – небольшое пространство, напоминавшее форт, куда удалялся брат, когда уставал или перевозбуждался. В этом убежище имелись небольшой батут, пара наушников с шумоподавлением, плетёное кресло, несколько наборов «Лего» и некоторые другие вещи, помогавшие мальчику успокоиться.
– Мак! Это я. – Тамора подняла руку, прося Карину подождать, и заглянула за одеяло.
Мак сидел в своём кресле с натянутыми на металлический каркас толстыми эластичными шнурами, плотно переплетёнными между собой, и подпрыгивал на месте, производя скрип, который его сестра слышала сверху. Брат был в наушниках и смотрел в другую сторону, так что мог и не заметить её.
Гулк жался в углу. Увидев Тамору, он заметно расслабился от облегчения.
– Этот человек нашёл меня, – робко произнёс он.
– Я вижу.
Гоблин повернулся к Маку.
– Думаю, он сломан.
– Не говори ерунды. – Девочка ступила в «тихую комнату», и два одеяла за её спиной сомкнулись. – Привет, Мак.
Мак покачал головой и телом, что могло означать приветствие. Он вытер руки о брюки и потянулся к айпаду, прислонённому к стене. Поводив пальцем над экраном, он начал печатать.
– Это Гулк. Он был в будке Аппы. Говорит, что знает тебя.
Прежде чем она успела ответить, из-за одеял появилась Карина.
– Привет, Карина, – написал Мак. – Что случилось?
Карина остановилась как вкопанная и уставилась на гоблина.
Гулк вскочил на ноги, понюхал воздух и обвиняющим жестом указал на гостью:
– Магия!
– Я же говорила, – заулыбалась Тамора. – Он это учует. Ты не свихнулась, просто у тебя волшебные способности.
– Большинство людей скажут, что это сумасшествие, – пробормотала Карина, не отрывая глаз от гоблина. – Или я опять грежу наяву.
Тамора повернулась к Маку.
– Я столкнулась с Кариной в пиццерии «Закуток». Она пытается найти брата, и… ей многое известно. Она заранее знала, что ты напишешь мне.
– Почему гоблин называет тебя король Тамора? – спросил Мак.
Девочка обернулась к Гулку:
– Может, он сам объяснит?
– Ты победила гоблины в битве. Спасла Гулк от лохматый собака с большие зубы. Принесла волшебная пища и вода с пузыриками. – Он заморгал, словно удивлялся, как она не понимает таких простых вещей. – Король гоблинов правит и защищает гоблины. Ты король гоблинов.
– Я не король и не гоблин. Я даже не мальчик!
Гулк подобрался поближе и осмотрел её сверху вниз и снизу вверх.
– Нет?
– Нет!
Гоблин обнюхал её.
– Мальчик, девочка. У людей не поймёшь.
Мак тихо хихикнул, прыгая на стуле.
– Перестань! – рявкнула Тамора. – Это не смешно.
Мак постучал по айпаду:
– Слушаюсь, ваше величество.
– Гулка нужно нормально одеть. – Карина направилась к выходу, добавив: – Он выглядит как посиневший бомж.
– Что такое «бомж»? – спросил Гулк, настороженно наблюдая за Кариной, словно ожидал, что она произнесёт заклятие и вызовет стаю голодных биглей.
– Неважно, – ответила Тамора.
Мак продолжал прыгать и раскачиваться на стуле.
– Откуда он взялся?
– По его словам, из-под корней дворца. Я нашла их с подругой вчера вечером, они копались в мусорном контейнере позади катка. – Она рассказала, как гонялась за ними по городу и как потом они выследили её.
– Потом королева Тамора спустила огромный лохматый монстр! – продолжил рассказ Гулк. – Да здравствует королева Тамора! Повелительница розового крюка. Угощательница солёными рыбками.
– Ты кормила его анчоусами?
– Ему понравилось, – оправдываясь, сказала девочка. – Мак, он говорит, что Андре, Кевин и Лиззи оказались в другом мире из-за пророчества и сражаются там с монстрами. – Она умолкла, осознавая, как смешно это звучит.
Мак постучал по экрану:
– Прикольно!
В этот миг вернулась Карина с охапкой стираной мятой одежды. Осмотрев гоблина, она выбрала пару джинсов, но отложила их в сторону. Потом схватила легинсы.
– Вот вроде бы твой размер, и цвет должен подойти к цвету кожи. Примерь.
– Стой! – закричала Тамора, но гоблин уже снимал через голову свою брезентовую тогу. К счастью, он был не совсем голый. Намотанная вокруг талии верёвка удерживала рваную коричневую набедренную повязку, отчего он был похож на тщедушного сине-зелёного Тарзана.
Гулк натянул чёрно-розовые трико с принтом в виде зебры. Они были ему немного тесны и смотрелись смешно поверх набедренной повязки, но гоблин этого, видимо, не замечал. Он пощипал материю.
– Мягко.
– Ещё бы, – ответила Тамора. – Папа подарил мне эти легинсы на день рождения в прошлом году.
Карина тем временем перебирала футболки, откладывая одну за другой, пока Гулк не накинулся на сиреневую с бахромой по нижнему краю и совой из серебряных и золотых блёсток.
– Не годится, – возразила Карина. – Не подходит к этим брюкам и твоему цвету кожи.
Но Гулк уже натягивал футболку через голову. На ушах она на некоторое время застряла, но, как только ему удалось сунуть руки в рукава, гоблин с явным удовольствием осмотрел себя и, коснувшись блестящей совы, прошептал:
– Серебряный доспех для Гулка.
– Это не доспех… – начала Тамора.
Гулк отпрыгнул назад и закрыл грудь руками:
– Моё!
– Вообще-то это моё, – ответила Тамора. – Любимая футболка.
Гоблин оттянул ворот и высморкался в него.
– Но можешь забрать её себе, – заключила Тамора.
Мак, раскачиваясь, снова напечатал: «Что там насчёт порочества?»
– Порочества? – Гоблин съёжился. – За что пороть Гулк? Гулк ни в чём не провинился.
