Из кабинета донесся сухой нервный кашель, и тут же прозвучал
раздраженный старческий голос:
– Иннокентий, зайди ко мне!
Кеша Переверзев, единственный племянник профессора Аристарха
Ивановича Переверзева, крупнейшего специалиста по ассирийской мифологии, автора
множества научных монографий, основателя научной школы и почти академика,
тяжело вздохнул и поплелся на зов.
Старый хрыч опять чем-то недоволен. Опять придется
выслушивать нотации, опять придется его задабривать, изображать пай-мальчика и
говорить старику, как он к нему привязан, как благодарен и все такое прочее. От
этой перспективы у Кеши заранее сводило скулы.
В детстве покойная Кешина матушка очень хотела сделать из
своего отпрыска интеллигентного мальчика. Она не пускала его во двор играть с
ребятами, а заставляла учить наизусть первые главы романа «Евгений Онегин».
Матушка считала, что это разовьет Кешину память и в то же время даст ему
начальное представление о славном прошлом родной страны, о собственных
исторических корнях. К счастью, все это осталось в далеком прошлом, не оставив
серьезных следов, но самое начало романа застряло в Кешиной памяти, как заноза,
и сейчас очень кстати вынырнуло на поверхность.
…Его пример – другим наука, Но, боже мой, какая скука С
больным сидеть и день, и ночь, Не отходя ни шагу прочь, Какое низкое коварство
Полуживого забавлять, Ему подушки поправлять, Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя – Когда же черт возьмет тебя…
Эти мысли молодого Евгения были Кеше удивительно близки и
понятны. Он находился в том же самом положении, он так же, как герой романа,
вынужден был сносить капризы вздорного старика, терпеть его бесконечные
нотации, и по той же самой причине – Кеша рассчитывал на наследство профессора.
Конечно, у Аристарха Ивановича не было многочисленных имений
и крепостных, как у дяди Евгения, но у него имелось довольно много ценных
картин и гравюр, старинного фарфора и столового серебра, уникальных старинных
книг, статуэток, безделушек и прочего антиквариата, а самое главное – он владел
просторной профессорской квартирой в самом престижном районе Санкт-Петербурга,
в так называемом «Золотом треугольнике».
Ради этой квартиры и ее ценного содержимого Кеше Переверзеву
приходилось терпеть дядины капризы. Тем более что сам он работать не любил и не
умел, получал скромный заработок продавца в мебельном магазине, а жить привык
безбедно.
– Вы меня звали, дядя Арик? – проворковал Кеша,
входя в дядин кабинет, придав своему лицу самое преданное выражение, а голосу –
интонацию бесконечной родственной любви. Впрочем, о выражении лица не
приходилось слишком беспокоиться – дядя был подслеповат и все равно ничего не
замечал.
– Звал, – проговорил Аристарх Иванович с
непривычной суровостью. – Что это?!
На письменном столе перед профессором стояли солдатики. Старинные
оловянные солдатики в нарядной разноцветной форме, перепоясанной желтыми
ремнями портупей, в киверах и шлемах, с винтовками и обнаженными палашами…
– Как – что? – переспросил Кеша, чтобы выиграть
время. – Вы же видите, дядя, – солдатики…
Он постарался ни голосом, ни выражением лица не выдать
охватившую его панику.
Последние несколько месяцев Кеша подворовывал у дяди этих
чертовых солдатиков.
Дядя иногда подкидывал Кеше денег на карманные расходы, но
унизительно мало, и каждый раз Иннокентию приходилось клянчить их у старика.
Как уже сказано, в квартире находилось множество ценных вещей, но Аристарх
Иванович вел им строгий учет. И только эти солдатики…
Кеша помнил их с самого детства, ребенком он играл с ними,
выстраивал целые композиции. А совсем недавно увидел точно таких же солдатиков
в витрине антикварного магазина, спросил хозяев о цене, и был приятно поражен.
Каждый солдатик стоил столько, сколько Кеше платили в месяц
в его мебельном магазине.
В голове у Кеши мгновенно возник гениальный план.
Неподалеку от антикварного магазина он нашел маленькую
сувенирную лавку, где продавались для туристов среди прочего непритязательного
барахла оловянные солдатики. Конечно, это было современное массовое
производство, скорее всего китайское. Конечно, эти солдатики выглядели погрубее
и попроще дядиных, в аляповато раскрашенных мундирах, с кое-как намеченными
лицами, так зато и стоили они в десятки раз дешевле.
Аристарх Иванович с возрастом стал подслеповат. Вряд ли он
заметит разницу.
Кеша купил целый взвод сувенирных солдатиков и начал
понемногу заменять ими экземпляры из дядиной коллекции. Дядиных солдатиков он
продавал двум братьям-близнецам, владельцам того самого антикварного магазина.
Правда, потом близнецы стали как-то подозрительно посматривать на Кешу, но к
тому времени у него появился новый, очень хороший покупатель…
И вот теперь его маленький бизнес оказался перед угрозой
разоблачения!
– Вы же видите, дядя, это – солдатики! – повторил
Кеша как можно увереннее. – Ваши оловянные солдатики!
Главное – ни в чем не сознаваться и держаться своей линии.
Он ничего не знает, не имеет никакого отношения к этим чертовым солдатикам! Да
дядя наверняка ни в чем не уверен, он видит плохо, а сувенирные солдатики почти
не отличаются от настоящих!
– В том-то и дело, – проговорил Аристарх Иванович
странно спокойным голосом. – В том-то и дело, что они – оловянные. А
значит – не мои.
– Что вы такое говорите, дядя Арик? – произнес
Кеша, стараясь не показать раздражение.
В конце концов, сколько можно терпеть выкрутасы старого
маразматика! Как он сейчас понимал восклицание Онегина: «Когда же черт возьмет
тебя!..»
– Я знаю, что говорю! – профессор повысил голос,
глаза его метали молнии. – Вот, посмотри… точнее, взвесь этого
солдатика! – Он пододвинул к Кеше фигурку в синем мундире, с короткой
саблей в руке. Настоящего, машинально отметил племянник.
Кеша послушно взял солдатика в руку, ощутил его приятную
тяжесть, поставил обратно на стол.
– А теперь вот этого! – потребовал старик,
небрежно подтолкнув солдатика с винтовкой. Иннокентий взял солдатика, взвесил
его на руке и поскучнел.
– Ну и в чем же дело? – процедил он раздраженно.
– Только не делай вид, что ты ничего не
почувствовал! – рявкнул Аристарх Иванович. – Второй солдатик гораздо
легче, потому что сделан из олова! А мои солдатики – уникальные, единственные в
своем роде свинцовые солдатики! Знаменитые свинцовые солдатики алхимика
Фридриха Розенберга! Солдатики, сделанные им из обманного алхимического золота,
превратившегося в свинец!
Профессор Переверзев швырнул поддельного солдатика на стол и
закричал на племянника:
– Я терпел тебя ради памяти своего покойного брата! Я
сносил твою жадность, твое бесконечное попрошайничество, твой ужасный вкус! Я
смирился с твоими ужасными костюмами, с твоей неопрятностью, с твоими вечно
грязными ногтями! Но я не могу смириться с воровством! С воровством и враньем!
