За дверью оказался небольшой холл с деревянной стойкой, за
которой дремал портье, солидный мужчина с пышными усами.
Звякнул дверной колокольчик, и портье поднял взгляд на
Александру Павловну.
Глаза у него полезли на лоб.
– Э… мы вообще-то закрыты… – пробормотал портье, и
его рука невольно потянулась к кнопке тревожной сигнализации.
Только теперь Ленская вспомнила, как она выглядит после
применения спрея от летающих насекомых.
– Я из милиции! – проговорила она гнусавым голосом
и протянула портье свое удостоверение.
– Ах, из милиции… – Нельзя сказать, что он
обрадовался, однако руку от кнопки все же убрал и внимательно ознакомился с
документом. Правда, остался не вполне удовлетворен: настоящая Ленская в данный
момент не слишком походила на свою фотографию.
– И что же вам нужно, Александра Павловна? –
довольно кисло осведомился портье, возвращая Ленской удостоверение.
– Это случайно не ваше? – Ленская достала из
сумочки злополучный пластмассовый брелок и положила на стойку.
Она была готова к тому, что портье возмутится, как человек в
клубе «Шаляпин», но тот, напротив, улыбнулся:
– Да, это наш брелок! На нем висел ключ от номера
«Шаляпин», это один из лучших наших номеров…
– Номер «Шаляпин»? – переспросила Александра
Павловна. – Что это значит?
– Это наша «фишка», – с удовольствием пояснил
портье. – В нашем отеле апартаменты обозначаются не номерами, как в
обычных гостиницах, а именами знаменитых личностей Серебряного века. Дело в
том, что на этом самом месте в начале прошлого века располагался знаменитый
ресторан «Вена», который посещали известные писатели и поэты, художники и
артисты, певцы и композиторы. Вот их именами мы и назвали комнаты. У нас есть
номер «Александр Блок», номер «Константин Бальмонт», номер «Бунин», номер
«Шаляпин»… так вот, этот брелок – как раз от номера «Шаляпин»…
– Ну, слава богу! – обрадовалась Александра
Павловна. – Наконец хоть какой-то свет в конце туннеля!
– Рад, что чем-то мог вам помочь. – Портье
взглянул на часы. – А теперь, если вам больше ничего не нужно…
– Постойте! – Ленская склонилась над
стойкой. – Очень даже нужно! Мне нужно немедленно посмотреть вашу книгу
регистрации. Кто у вас сейчас живет в номере «Шаляпин» и кто там жил в
последние несколько дней?
Лицо у портье снова вытянулось.
– Вы знаете, – проговорил он, опасливо покосившись
на дверь за стойкой, – наш хозяин очень трепетно относится к покою своих
гостей, всячески их оберегает… он очень не любит, когда мы даем кому-то
сведения о них…
– Я не кто-то! – строго проговорила
Ленская. – Я сотрудник милиции!
– Извините, Александра Павловна, но тогда вы должны
предъявить ордер на право изъятия документов!
«Грамотный товарищ! – подумала Ленская с
неудовольствием. – Без ордера он и правда не обязан мне ничего показывать,
а пока я получу ордер, пройдет много времени. А в этом деле фактор времени –
один из самых важных».
Портье смотрел на нее очень выразительно, и до Ленской
наконец дошло, что он намекает на небольшое вознаграждение.
В конце концов, она готова была заплатить ему небольшую
сумму, чтобы ускорить дело и получить необходимую информацию. Она даже открыла
свою сумочку, но тут как назло вспомнила, что только что отдала почти все свои
деньги в аптеке. Сначала за спрей от комаров и москитов, а потом – за лечебный
крем, чтобы избавиться от последствий ядовитого спрея…
Короче, денег у нее почти не осталось.
Тогда Ленская вспомнила знаменитый метод дрессировки – метод
кнута и пряника. Поскольку пряников у нее при себе не оказалось, придется
прибегнуть к кнуту.
Александра Павловна достала мобильный телефон и связалась со
своим молодым сотрудником, который терпеливо дожидался ее в машине на
набережной Мойки.
Услышав голос любимой начальницы, он оживился и спросил, не
нужна ли ей помощь.
– Нужна, – ответила Ленская достаточно громко,
чтобы портье слышал каждое слово, – сейчас, Коля, ты вызовешь опергруппу и
подойдешь с ней к гостинице «Старая Вена». Гостиницу надо оцепить, чтобы ни
одна живая душа из нее не вышла и не вошла, пока я буду получать у начальства
ордер на обыск и изъятие документов…
– Не надо! – заверещал портье и замахал
руками. – Не надо! Я покажу вам журнал!
Ленская взглянула на него пристально и проговорила в трубку:
– Отбой, не нужно вызывать опергруппу!
– А вам точно не нужно подкрепление? – осведомился
обеспокоенный помощник.
– Не нужно! – отрезала Ленская и отключила
телефон.
После этого она шагнула к стойке портье и строго
проговорила:
– Журнал!
– Одну секунду! – Портье полез под стойку, вытащил
оттуда журнал в кожаном переплете и проговорил, понизив голос и бесконечно
оглядываясь на служебную дверь:
– Александра Павловна, давайте мы вот так сделаем. Я
положу журнал на стойку и отвернусь, вы посмотрите все, что вам нужно, и
положите журнал на место…
– А ты как будто ни при чем? – хмыкнула Ленская.
– Совершенно верно! – И портье, повернувшись
спиной к стойке, принялся вытирать пыль.
Тем временем Ленская открыла журнал и просмотрела последние
страницы с записями.
Разумеется, ее интересовали исключительно обитатели номера
«Шаляпин». Причем именно те, кто жил или выехал недавно.
Ей повезло: за последнее время в номере проживала всего одна
женщина, то есть можно было надеяться, что именно она была знакома с покойным
Кешей Переверзевым и она потеряла брелок от ключей. Однако в данный момент дама
в номере отсутствовала, и портье не мог дать определенного ответа на вопрос,
когда она явится. У нее, дескать, свой режим, встает поздно, уходит, когда
хочет, и приходит также.
Ленская сказала на прощание, что если портье проговорится
даме из номера «Шаляпин», что ею интересовалась милиция, она, Ленская, в
состоянии устроить не только портье, но и хозяину гостиницы грандиозные
неприятности. Портье махал руками, прижимал их к сердцу и кивал головой, как
китайский болванчик, заверяя таким образом Ленскую в своей полной
благонадежности. Ленская не слишком ему поверила и поручила кое-что бравому
молодому сотруднику с рысьими глазами и быстрыми движениями.
Фридрих тяжело приподнялся на мягкой широкой постели,
отбросил легкое пуховое одеяло и застонал, вспомнив безысходность своего
положения.
Он получил золото для его светлости, заплатив собственной
душой за древний талисман, за магический уроборос.
Он получил золото для герцога – и что же он выиграл? Герцог
по-прежнему держит его в клетке, опасаясь, что алхимик продаст тайну
философского камня другому владыке, и тот, а не он станет богатейшим правителем
Европы. И не только этого опасается герцог. Еще больше он боится, что слух о
происхождении его богатства дойдет до ушей церковников, и те объявят алхимика
еретиком, а заодно и самого герцога привлекут к церковному суду…
