– Ну все-таки ты скажешь мне, что произошло?
Старыгин никогда не видел Алевтину в таком состоянии,
напротив, она всегда была весела, добродушна и довольна жизнью, так что сейчас
он встревожился не на шутку.
– Ты будешь смеяться, Дима, но он тоже умер! Точнее,
его убили! – громко высказалась Алевтина.
– Кто умер? Кого убили? – удивленно переспросил
Старыгин.
– Да Мишку же! – Алевтина допила капучино и
поставила чашку. – Мишку Волкова! Сначала Синдерюхин, теперь он… нет, но
за что судьба на меня ополчилась?
– Постой… – Старыгин удивленно уставился на
нее. – Так ты что, с Волковым тоже жила? Ну, ты даешь!
– Обижаешь, Старыгин! – Алевтина привстала с места
и взглянула на собеседника сверху вниз. – Я была за Мишкой замужем! Все
честь по чести! У нас была настоящая свадьба! Кольца и белое платье!
Старыгин представил Алевтину в белом платье и ужаснулся.
Потом спохватился и навесил на лицо постную мину. Но Алевтина ничего не
заметила, она продолжала разглагольствовать:
– Когда же это было, дай бог памяти? Кажется, в
девяносто втором году… правда, мы прожили с ним совсем недолго, года полтора…
честно говоря, у Мишки ужасный характер, просто отвратительный… был… – И
она снова громко всхлипнула. – Ну за что, за что мне такая череда
несчастий? Чем я провинилась?
– Очень тебе сочувствую! – проговорил Старыгин
искренне. – Слушай, ты не хочешь чего-нибудь съесть? Говорят, сладкое
очень помогает от стресса!
– Да что ты… – Алевтина махнула рукой. – Мне
сейчас кусок в горло не полезет! Да и вообще, я совершенно не ем сладкого. Я
худею…
– Ну ладно, а я, с твоего позволения, что-нибудь себе
закажу… я сегодня не успел позавтракать…
Старыгин подозвал официантку и заказал ей пирожное и еще
одну чашку капучино. Девушка очень быстро принесла заказ и удалилась, чтобы не
мешать разговору.
– Так ты говоришь – Михаила убили? – проговорил
Старыгин. – А как это случилось?
– Просто ужасно! – воскликнула Алевтина. –
Его зарезали! Зарезали, как режут скот! А это у тебя что – «наполеон»?
– Да, кажется…
– Я попробую кусочек… – И она, вооружившись ложкой,
принялась за пирожное.
– Ты меня, конечно, извини… – начал
Старыгин. – Но это просто удивительное совпадение. Как раз недавно я искал
Волкова…
– Зачем? – спросила Алевтина, отправляя в рот
последний кусок «наполеона».
– Собственно, мне нужен не он сам… меня интересуют его
старые работы. Примерно двадцатилетней давности. Ты не представляешь, где они
могут находиться?
– Почему же не представляю? – Алевтина аккуратно
подобрала ложкой последние крошки и с сожалением взглянула на опустевшую
тарелку. – Какие-то у них маленькие пирожные… очень даже представляю. Еще
бы мне не представлять. Они у меня в мастерской. Мишка вечно маялся без жилья,
кочевал по чужим квартирам и попросил меня подержать в мастерской его работы… а
что – у тебя есть на них покупатель? – И в ее глазах загорелся алчный
огонек.
– Не то чтобы покупатель… я хотел бы взглянуть на них.
Меня интересует один интерьер…
– А ты больше ничего не будешь себе заказывать? Я бы,
пожалуй, съела еще один кусочек. Только совсем, совсем маленький!
– Я закажу тебе все, что хочешь, если ты покажешь мне
картины Волкова!
– Конечно, покажу, – согласилась покладистая
Алевтина. – Только ты мне ничего не заказывай, я же худею… ты закажи себе,
а я у тебя съем ма-аленький кусочек!
Алевтина придерживалась довольно распространенного среди
худеющих женщин заблуждения. Она считала, что если съесть что-нибудь запретное
тайком (в особенности тайком от самой себя), то от этого совсем не прибавится
калорий.
Старыгин заказал еще одно пирожное и булочку с маком и
задумался.
Думал он вот о чем: идти в мастерскую к Алевтине одному или
позвонить Лидии и взять ее с собой?
С одной стороны, хорошо бы показать ей картины Волкова
(если, конечно, они у Алевтины действительно имеются). Может быть, они освежат
память Лидии.
С другой – Алевтина ужасно болтливая особа, она может
по-своему трактовать появление Лидии и потом растреплет по всему городу, что у
Старыгина появилась новая пассия.
В общем, по зрелом размышлении он решил Лидию не приглашать.
Пока Старыгин обдумывал такой важный вопрос, Алевтина
благополучно управилась с его пирожным и положила глаз на булочку.
– Да бери уж, и пойдем! – нетерпеливо сказал
Старыгин.
– Да я и не хочу вовсе! – надулась Алевтина.
Тут Старыгин догадался уставиться в окно, как будто заметил
там что-то очень интересное. Когда он обернулся, булочка исчезла, а Алевтина
заметно повеселела.
Через час они уже входили в мастерскую Алевтины.
– Извини, Дима, у меня не прибрано… – проговорила
хозяйка, ловким ударом ноги загоняя под шкаф валявшуюся посреди прихожей ночную
рубашку. – Ты же знаешь, мы, творческие натуры, не умеем вести хозяйство…
художник и порядок – две вещи несовместные, как гений и злодейство!
– Видела бы ты, что творится у меня дома! –
отмахнулся Старыгин.
– Тебе, Дима, жениться надо! – Алевтина взглянула
на него с жалостливым интересом. – Мужчина не должен жить один! Особенно
такой творческий и видный, как ты…
– Ты что, Аля, не можешь спокойно видеть, что человеку
хорошо? – отозвался Старыгин, перешагивая через мешок с мусором,
выставленный посреди коридора. – Во-первых, ты же знаешь, что я живу не
один, а с котом Василием…
– Нет, мужчина без жены – это существо
неполноценное! – не унималась Алевтина. – Ты вот знаешь, что по
статистике среди холостых мужчин гораздо выше процент больных болезнью Альцгеймера?
– Старческим слабоумием? Ну да, потому что женатые до
такого возраста вообще не доживают!
– Нет, ты неправильно рассуждаешь! Ты только подумай –
ведь, если ты не женишься, тебе в старости некому будет подать стакан воды! Кот
тебе в этом не поможет!
– А ты сама подумай, Аля, как будет обидно, если я
женюсь из-за этого стакана, а мне не захочется пить?!
– Ну тебя, Старыгин! – Алевтина
рассмеялась. – Все-то ты переводишь на шутку!
– Ну ладно, мы вообще-то сюда не шутить пришли и не
обсуждать мою личную жизнь. Ты обещала показать мне старые работы Михаила
Волкова…
– Ну да, – Алевтина оживилась. – Вот, кстати.
Если бы Мишка на мне не женился, все его работы пропали бы. А так – я их
сохраню для благодарного потомства…
– Которому вряд ли будет до них дело!
– Злой ты, Дима! – Алевтина прошла в гостиную и
задумалась, наморщив лоб. – Черт, куда же я их задевала… нет, здесь их
точно не может быть… помню, что я их пристроила в какое-то удобное место…
знаешь, как говорят – подальше положишь, поближе найдешь…
