— Все в порядке. Не волнуйся. — Джиг как можно тише попятился прочь от надвигающихся голосов, одновременно левой рукой потянувшись успокоить восьминогого приятеля...
Лучше бы он этого не делал. Клякса приближения руки не заметил, и, когда пальцы гоблина коснулись мохнатого паучьего брюшка, огненный паук свернулся в испуганный шар. Тут же, с отчетливым «ввуф!», волосы Джига вспыхнули, словно промасленная тряпка.
Нож с лязгом упал на пол, Клякса кинулся наутек, Джиг, взвизгнув от боли, лихорадочно замолотил себя по голове в попытке сбить пламя, а по стенам и потолку заплясали безумные тени. Среди них мелькал и огненный паук, удиравший на противоположную от гоблина сторону туннеля.
— Тупое животное! — орал Джиг.
О пришельцах он больше не беспокоился. Когда горят волосы, обычно не до этих мелочей. Если его поймают, может, хотя бы догадаются потушить, прежде чем убьют.
— Ай! Ой! Ай!
Гоблин шлепал себя по макушке, стараясь не спалить руки. Огонь ослабел, и еще через несколько секунд Джигу удалось с ним справиться. К сожалению, импровизированный пожар сожрал большую часть волос. Кожа на голове покрылась волдырями и ныла. Кровь вроде бы не сочилась, и то спасибо.
Пытаясь отгородиться от боли, Джиг прислонился к стене и закрыл глаза.
— Что с тобой такое? — прошептал он в ту сторону, куда уполз Клякса. — У тебя же восемь глаз. Восемь! Как тебя угораздило не заметить мою руку?! Это я слепой. Что ты там наверху делал? Грезил наяву? Вот отдам тебя Голаке, пускай из тебя паучье фрикасе приготовит.
Поджигатель робко присеменил к хозяину и стал взбираться вверх по его ноге. Когда он добрался до пояса Джига, тот усадил его на ладонь и поднял на уровень глаз. Паук с жалостливым видом болтал ногами и шевелил ротовыми хелицерами, будто до него дошел смысл адресованной ему наполовину искренней угрозы. А почему бы и нет? С точки зрения Джига, паук-огневка в способности разумно мыслить не уступал как минимум Пораку.
— Последний раз я взял тебя в дозор.
Голова и лапы Кляксы обреченно поникли. С подчеркнутым вздохом отвращения гоблин усадил паука на плечо.
— Постарайся больше меня не поджигать, ладно?
И тут наконец-то Джигу пришло в голову обратить внимание на довольно странное обстоятельство: он видел как-то слишком хорошо. Пока горели волосы, туннель, ясное дело, освещался лучше некуда, но после такой процедуры глазам полагается на некоторое время засвечиваться, и если бы не факел за его спиной...
Сперва Джиг решил, что Порак и остальные дозорные явились на шум. Но они уж точно не отказали бы себе в удовольствии всласть поржать над несчастьем коротышки. Никакого смеха сзади не слышалось, следовательно, тот, с факелом, гоблином никак не мог быть. Интересно, какое выражение в подобных случаях употребляют наземники?
— Твою мать!
Джиг обернулся. Перед ним стоял человек, чей голос он, по-видимому, слышал минуту назад. В левой руке человек держал пылающий факел, в правой — наставленный на гоблина длинный меч. Длинный, блестящий, очень острый меч. И клинок этого меча, вне всякого сомнения, крепко держался в рукояти.
— Попробуешь выхватить оружие или позвать на помощь — больше не вздохнешь.
Джиг моргнул. Что там он должен делать? Кажется, хвататься за нож? Однако на помощь позвать, наверное, придется. Приказ Порака. Необходимо предупредить дозорных. Это же его долг.
А меч ужасно большой.
— Правильный выбор. Теперь повернись и иди в пещеру прямо по туннелю.
Человек следовал за гоблином. Сам Джиг всегда называл это место «сверкающей комнатой». Мелкие, не больше ногтя, разноцветные стеклянные чешуйки, покрывавшие весь потолок, мерцали крохотными искрами. Потолок возносился вверх, образуя купол, отчего вихри синих, зеленых и красных светлячков сливались посередине в один захватывающий дух огненный водоворот.
Джиг даже с приставленным к спине мечом, входя туда, не мог не задрать голову. У приключенцев горел костерок, и отражение пламени танцевало в маленьких зеркалах, превращая их в россыпи драгоценностей.
— Это что?
Тот самый скрипучий голос. Издавало его четырехфутовое нагромождение мышц, доспехов и спутанных черных волос — иначе говоря, гном.
— Подслушивал там, в проходе. — Человек убрал меч в ножны. — Так себе шпион. С перепугу сам себя поджег.
Гном сперва расхохотался, затем спросил, сильно коверкая гоблинские слова:
— Ты давно здесь живешь? — Не дожидаясь ответа, он вскочил на ноги и помахал перед лицом Джига большим куском пергамента. — У нас тут пещера тринадцать с половиной на двенадцать шагов, и с четырех сторон по входу. Ты, наверное, не знаешь, который из них ведет в нижние туннели.
Джиг помотал головой и отступил в угол.
— Я сам заблудился, — соврал он.
Человек снова рассмеялся.
— Может, и правда, Дарнак. Он похож не столько на гоблина, сколько на кухонного ишака. Наверное, еще и туповат.
Гном покачал головой.
— То же самое я время от времени думаю про тебя, Бариус Венделсон. Что не делает тебя менее опасным.
— Как смеешь ты говорить со мной в подобном тоне?!
Веселое выражение вмиг улетучилось с лица человека. Он шагнул было вперед, но гном опередил его, проделав тот же самый маневр. Тому, кого звали Бариусом Венделсоном, пришлось застыть на одной ноге, поскольку вторую ему поставить было некуда, если, конечно, он не собирался наступить на гнома.
— Я знал тебя еще подростком. — Дарнак сгреб окованную железом дубину и покачал ею перед носом Бариуса. — Принц ты или нет, а башку я тебе при необходимости проломлю.
Пока они препирались, Джиг воспользовался возможностью и огляделся. Пленник не сомневался, что при малейшем намеке на попытку сбежать их ссора тут же прекратится, но, по крайней мере, он получил более четкое представление о том, с кем имеет дело.
Человек... самое подходящее выражение, какое удалось подобрать гоблину, это «человек блистал». Каждое колечко серебристой кольчуги было отполировано до зеркального состояния. Усыпанную драгоценными камнями и увитую золотой проволокой рукоять меча венчало изображение львиной головы. Сапоги из мягкой кожи доходили до колена. Лиловые бархатные узкие штаны выглядели такими же дорогими, как и остальной наряд, а также смешными и неудобными. Впрочем, кто такой Джиг, чтобы критиковать человеческую моду? Широкоплечий и подтянутый Бариус несомненно отличался изрядной физической силой. Его волосы, подстриженные идеально ровным кругом, пленник поначалу принял за шайку, а взглянув на безупречно заостренную эспаньолку, гоблин заподозрил, что принц время от времени использует ее вместо оружия.
Гном выглядел наиболее опасным из двоих. Под белым балахоном он носил видавший виды, но ухоженный чешуйчатый панцирь. Джиг разглядел на нем несколько новых звеньев, по всей вероятности сменивших ранее поврежденные. Дубиной, также украшенной многочисленными выщербинами, то ли без конца отбивали удары мечей, то ли количество проломленных ею черепов уже не укладывалось в понятие «несколько». У самого Дарнака большую часть лица покрывали спутанные заросли черных волос. Кожа имела дублено-коричневый цвет. Крючковатый нос, размером почти не уступавший гоблинскому, торчал над густыми усами и длинной бородой. Из-под мохнатых гусениц бровей на мир смотрела пара внимательных поросячьих глазок.
