Века с улыбкой разглядывала сеть. Серебряные линии не светили по-настоящему. Слова на странице не стали более четкими, когда она поднесла к ней ладонь, да и теней линии не отбрасывали. Остальные, казалось, ничего не замечали. Рука ощущалась теплой… здоровой. Она начала бормотать вторую часть заклинания, затем передумала.
– Чего морочиться? Слова бесполезны, это просто подпорки для слабоумных. – Рука дернулась по собственной воле, и серебряная сеть выгнулась наружу. Щупальце света проползло по воздуху и коснулось пламени на запальной палочке.
– Интересно, – пробормотала она. – Магия здесь более инертна. Вероятно, внешний эффект стерильной природы данного мира.
Века уставилась на ладонь, пытаясь осмыслить слова, исходящие из ее собственного рта. Более инертна, чем что? Она попыталась убедить себя, будто просто припоминает абзацы из прочитанного. Джоска любил длинные слова, многие из которых она до сих пор не понимала. Что, например, такое историческая унификация или мифологический героизм? Ну и сболтнула пару странных фраз, пока накладывала заклятия. Это часть ее растущей осведомленности, не более того.
Джоска говорил, что в процессе преодоления тропы герой станет черпать из прежде неизвестных резервов силу и мощь. Кризис просто помог ей обнаружить эти скрытые резервы.
Она хихикнула. Ей давным-давно следовало улизнуть, а не болтаться вокруг храма в ожидании, пока Джиг Драконоубийца научит ее своим дешевым фокусам.
– Что такого смешного? – поинтересовался Шрам.
Века, не задумываясь, усилием мысли толкнула пламя. Оранжевый свет спрыгнул с конца палочки, разбрызгавшись от столкновения с хобгоблинским носом. Запальная палочка погасла. Шрамов нос засветился, как дрянь-фонарь с перемоченным фитилем. Хобгоблин отскочил, треснувшись головой об стену, затем упал, все пытаясь удрать от собственного носа. Вокруг Шрама клубилась пыль.
– Что ты со мной сделала?!
– Тихо, – ласково проговорила Века. – Или ты хочешь, чтоб тебя услышали огры?
Джиг обернулся, рука снова потянулась к мечу. Туннели слегка расширялись у перекрестка, где огриный ход вливался в более крупный коридор, но Джигу все-таки пришлось протиснуться мимо Брафа, чтобы добраться до нее.
– Что случилось?
Она отшвырнула запальную палочку.
– Свет кончался. Я сделала новый.
– Сними это, гоблинша, а то я… – сказал Шрам.
Века тряхнула посохом, забренчали бусины и бубенцы. Хобгоблин съежился и отступил на шаг. При виде его страха у нее едва не вырвался злорадный смешок, но она сдержалась. Герои не хихикают.
– Успокойся, хобгоблин, – изрекла она. – В данный момент я всего лишь перекачала на тебя свет. Тебе бы хотелось еще и пламя?
Шрам скосил глаза к переносице, пытаясь разглядеть собственный нос. В оранжевом свете лицо его сделалось бледным, почти белым. В носу просвечивали темные вены, особенно вокруг ноздрей.
– Ты не можешь хотя бы чуть-чуть приглушить его? А то у меня голова болит.
– У него такой вид, будто ему в нос залетел пикси, – ухмыльнулся Браф.
Шрам шагнул к нему, и ухмылка пропала.
Века опасалась, как бы ее не разорвало от радости. Она наложила заклятие. Она подчинила магические энергии вокруг себя и запрягла их исполнить свою волю. И в процессе еще показала этому глупому хобгоблину кто здесь кто. Это его последняя колкость относительно ее способностей. Ему еще повезло, что она не сделала чего похуже.
– Свет очень сильный, – заметил Джиг.
Они оставили позади огриный туннель, снова ступив на знакомый обсидиан, и оранжевое сияние, отражаясь от скальной породы, распространялось далеко вперед и назад.
– Ни слова больше, – произнесла Века, махнув рукой в – как она надеялась – жесте щедрости. Она обернулась к Шраму, протянула руку и попыталась забрать часть света обратно себе.
Ничего не вышло. Она нахмурилась и попробовала еще раз. В книге говорилось, что налагающий заклятие будет иметь полную власть над любыми порожденными им эффектами.
– Я… я передумала, – заявила она. – Оставим хобгоблина его неудобствам. Может завязать себе лицо тряпкой, если хочет. По крайней мере, это избавит нас от его уродливой рожи.
Она видела, как напряглись у Шрама шея и плечи, но он промолчал. Он слишком ее боится!
– На, – произнесла Грелл, протягивая ему старую, заскорузлую тряпку.
Руки у комического спутника тряслись от ярости, пока он завязывал куском ткани нос. Свет проходил сквозь материю, но сделался значительно мягче.
– Что это? – спросил он.
– Старый подгузник, – ответила Грелл. – Не бойся, я выполоскала его, прежде чем взять с собой.
– Века… – Джиг осекся.
«Нервничает. Может, начал осознавать, что она скоро займет его место в глазах других гоблинов? Браф уже смотрит на нее с новым уважением, а Грелл… ну, у Грелл вид недовольный. Но у нее всегда такой вид».
Века улыбнулась.
– Двинемся дальше, Джиг Драконоубийца?
Грелл рядом с ней пожала плечами.
– С тем же успехом. Никакого интереса стоять тут и пялиться на хобгоблина и его светящиеся ноздри.
Она отвернулась и двинулась прочь.
Браф, пожав плечами, потопал за ней.
Прежде чем последовать за ними, Века одарила Шрама последней улыбкой. К счастью, хобгоблин не владел магией. В противном случае, ненависть на его лице превратила бы ее в лужу слизи прямо на месте.
Века обнаружила, что идет рядом со Шрамом, к неудовольствию их обоих. Увы, без запальной палочки она могла читать только при свете его носа. Несколько светящихся жуков, каких она видела у Джига в храме, начали виться вокруг хобгоблиновой головы, уворачиваясь от его сердитых хлопков.
– Имей в виду, я убью тебя и скормлю твое тело туннельным котам, – предупредил Шрам.
Века не обратила на эти слова внимания. Его похвальба напомнила ей, как хобгоблинские дозорные хвастались тем, что они собираются сделать с гоблинами. Им не хватало смелости пойти дальше. Те немногие, кто пытался, обычно не возвращались.
– Что ты собираешься делать, когда огры и пикси найдут нас? – спросил он. – Какой прок заставлять пикси светиться ярче?
– Есть и другие заклятия. – Она искоса глянула на него.
Хотя овладеть ими было бы гораздо проще, не приди ее книга в столь плачевное состояние. Вот заклинание, чтобы метать огонь во врагов, но большая часть страницы обгорела до полной нечитабельности, за исключением предупреждения вверху: «Не зачитывать возле уборной». Другая страница содержала первые несколько шагов какого-то очень продвинутого с виду заклятия, но последняя часть и заглавие были залиты чернилами.
– Теневой луч чего? – бормотала она. Теневой луч тьмы? Смерти? Насколько она знала, это мог оказаться и теневой луч бесконечной рвоты. Будь остальная часть заклинания доступна, она бы непременно опробовала его на Шраме, но без дальнейших инструкций страница оказывалась бесполезна.
