Постараемся встретиться и в розницу, и оптом, если же почему-либо в розницу сейчас не удастся, то убеждена в единстве нашего с Вами отношения к сборнику.
Если Орлов не вызовет меня раньше конца месяца, т. е. не сумеет приехать в Москву, то я так или иначе приеду в самых первых числах месяца (марта!), т. к. голосовать должна по месту прописки. Дам Вам знать о себе в любом случае — т. е. когда бы ни приехала. «Лебединый Стан» покажу, конечно, да и еще кое-что. А Вы пока подготовьте свои замечания по сборнику, если Орлов Вам его уже доставил. И добавления, которые рекомендуете.
Итак, надеюсь, до скорого свидания.
Всего Вам доброго!
Конечно, «Кавалер де Гриэ»
[35] надо бы включить — и «Роландов Рог»
[36] замечательно. А «Переулочки»
[37] — не сложны ли для первой книжки?
4
23 февраля 1961 г.
Милая Анна Александровна, судя по письму Орлова, который задерживается, возможно, и не удастся с ним встретиться — тем пристальнее нужно встретиться нам с Вами. Я очень прошу Вас договориться с Н. Н. Акоповой
[38] о том, чтобы Вы проработали со мной не менее двух полных рабочих дней, конечно, не в редакции, а у меня. Приготовьте и свое «наличие» — что у Вас есть из поздних стихов, и сам сборник, если Орлов его прислал. Буду Вам звонить, верно, 1-го марта, важно бы встретиться и поработать числа 2–3, но об этом договоримся. Уеду тотчас после выборов. Всего доброго. До скорой встречи.
5
7 марта 1961 г.
Анечка, Ваше письмецо ждало меня здесь, как дружеский привет — спасибо за него. Кроме того, от усталости забыла поблагодарить Вас за мамино перепечатанное. Но суть моей поспешной открытки не в этом, а в том, что мама благоволит к (?) нашим с Вами усилиям. После трех лет поисков здесь и на Западе конца «Челюскинцев»
[39] — а я знаю, что стих был окончен, нашла его в прозаической черновой тетради. Как только узнаю об участи стиха в сборнике (гослитовском) — соответственно или телеграфирую Вам конец, или вышлю его письмом только для Вас, а стихотворение буду «устраивать» в каком-нибудь гостеприимном журнале. Могу только сказать, что это — самое патриотическое стихотворение Цветаевой! А сейчас меня интересует принципиальное отношение к нему — в данном сборнике и в до вчерашнего дня известном бесхвостом виде — Н. Н. и Орла
[40]. Сообщите, как решите с фотографией — вышлю увеличенную (с возвратом) — ту, что у Вас, где вдвоем. Целую Вас.
Написала Орлову дипломатическое (?!) письмо.
6
11 марта 1961 г.
Милая Анечка, получила Ваше письмо, не волнуйтесь, ради Бога, всё это суета сует и всяческая суета…
[41] Конечно, жаль, что мое имя не будет фигурировать хоть на задворках петитом, но это — такая мелочь по сравнению с выходом самой книги, что не стоит расстраиваться
[42].
От Орлова я получила «любезнейшее» письмо, где явно видно его стремление «присвоить» «Челюскинцев» (якобы слишком трудных формально для первой книжки), и о наших отношениях не беспокойтесь — я ему куда нужнее, чем он мне, и на этом всё стоит и стоять будет. Что Вы называете моим «невмешательством» в книгу? Наоборот, вмешивалась, как могла — с целью ее улучшить — состав и достоверность его. Ни конфликтовать, ни судиться, далее ни разговаривать обо всем этом с кем-нибудь не собираюсь — это мне несвойственно и делу не поможет. А от Орлова я многого добилась по составу путем переписки, не имеющей никакого отношения к гослитовским с ним взаимоотношениям, и, конечно, и в дальнейшем буду поддерживать с ним связь с целью улучшить и обогатить состав, надеюсь будущей ленинградской книжки, даже если «мое» имячко «обратно» нигде не будет фигурировать
[43]. Не в именах дело, а в стихах. Как бы сам Орлов не был неприятен — буду всячески ему помогать, как каждому, кто будет браться за мамины издания. Ни о каких моих палках в колеса ни по каким соображениям (кроме, может быть, тех случаев, когда что-то нельзя печатать по личным, семейным обстоятельствам — слишком рано!) — не может быть и речи.
Вот Вам челюскинский хвост — покажите Орлову и настаивайте на напечатании в этом сборнике: (Ему о хвосте сообщила)
Второй уже Шмидт
В российской истории:
Седыми бровьми
Стесненная ласковость…
Сегодня — смеюсь!
Сегодня — да здравствует
Советский Союз!
За вас каждым мускулом
Держусь и горжусь —
Челюскинцы — русские!
Думаю, что Н. Н. поймет, правда?
Маше Тарасенковой
[44] написала насчет Гончаровой
[45], просила дать перепечатать; но не знаю, есть у нее
[46].
