– Игра не стоит свеч, – говорил он.
Майкл в этом случае был полностью с ним согласен – он тоже не хотел пожизненно оказаться в тюрьме.
Рей проснулся в половине одиннадцатого и тогда же увидел список, лежащий на столе. Майкл крепко спал, прислонившись лбом к его плечу.
Рей выбрался из его рук, взял стопку бумаг и просмотрел.
– Майкл! – рявкнул он так, что тот моментально проснулся и сел. Первым желанием Рея было крепко врезать другу по башке, но для начала он просто спросил: – Ты его не сократил?!
– Ну да… – Майкл протёр глаза. – Слушай, уже поздно спорить, всё равно я всё разослал.
– Ты… что? – Рей подскочил к нему и, схватив за грудки, дёрнул вверх.
– Я тебе сказал три часа назад! – Майкл попытался отцепить от себя его руки. – Ты сказал: «Хорошо!»
– Я спал! Ты…
– А я-то в чём виноват? – Майкл наконец освободился и, встав на ноги, остановился напротив. – Мы бы потеряли ещё один день!
– Да ничего бы с тобой за день не произошло!
– Ты бы этот список не одобрил даже через год!
Рей сделал глубокий вдох. Опустил глаза на распечатку и глубоко вздохнул, заставляя себя успокоиться.
– Так, – сказал он.
– Ты сам знаешь, что я прав.
Рей не стал отвечать. Он думал о том, что это просто предварительный список, главное – проконтролировать заключительный этап. Потому что, в сущности, Майкл действительно прав – он бы не одобрил список. Вообще никакой. Оставалось выбрать меньшее из зол.
Все последующие три дня Рей удерживал себя от того, чтобы зайти к Кирстин, потому что понятия не имел, что может ей сказать. Время уроков прошло, и теперь он отчётливо понимал, что любая близость лишь подточит его решимость.
Все эти три дня он безвылазно просидел в кабинете под землёй, уговаривая себя, что таким образом расплачивается за то, что Кирстин провела в этом же подземелье больше двадцати четырех недель.
Рей не отрывал взгляда от монитора, тщательно отслеживая каждую новую ставку и пытаясь по айпи отгадать регион и имя покупателя. Он прекрасно понимал, что это бесполезно – во-первых, никто не стал бы делать ставки с настоящего айпи, во-вторых, все основные ставки делались в конце. Никто не спешил.
К концу третьего дня ему всё же удалось отследить, откуда были сделаны две самые крупные ставки: цепочка прокси приводила один след в Эмираты, другой – в Мексику.
Рей необычайно отчётливо вспомнил имена прошлых четырёх девушек, проданных туда – двое из Норвегии с периодичностью в год, китаянка и французская арабка.
Последнюю Рей помнил особенно хорошо – для своей расы та была необычайно красива и работала на кухне в кофейне, где Рей съедал круассан по утрам. Он сам нашёл её, хотя и не вёл, как Кирстин, до конца. Никого из четверых Рей больше не видел, но он осознавал, что многие покупатели держат свои игрушки в закрытом пространстве, отлично понимая, что те могут сбежать или выдать хозяев. Были, конечно, и те, кто выводил своих компаньонок в полусвет – но меньше, чем тех, кто покупал себе просто ночную игрушку. Что становилось с девушками потом, когда покупателю надоедало в них играть? Рей никогда не знал – и не хотел знать. Никогда до сих пор.
Стрелка часов покачнулась, указывая без минуты двенадцать.
Открылась дверь, и на пороге показался Майкл.
– Ну, что, – спросил он, пододвигая стул и усаживаясь у монитора рядом с партнёром, – готов узнать ответ?
Глава 19. Лицо из прошлого
– Ну что, готов узнать результат? – опустив левую руку на спинку стула за спиной Рея, правой Майкл коснулся клавиатуры.
Они всегда делали это вместе – смотрели результаты торгов, если сделка предполагала торг. Не сговариваясь, они стали делать так с самого начала, не столько потому, что кто-то испытывал недоверие к другому, сколько, напротив, потому что каждый хотел избавиться от малейшей тени этого недоверия.
С восемнадцати лет, когда они вместе закончили Тринити-колледж в Кембридже и вместе приняли решение поступать в высшую школу экономики в Лондоне, они всё делали вдвоём.
Майкл выделил номер претендента тринадцать, чья ставка составила два миллиона шестьсот семьдесят тысяч, и собирался написать ему ответ, когда Рей молча опустил ладонь на крышку ноутбука и захлопнул его – Майкл едва успел убрать кисть.
– Как это понимать? – поинтересовался он.
– Мне плевать, кто победил. Я забираю её себе.
– Прости? Клавиатуру? Я думал, мы работаем на ней вдвоём.
– Ты знаешь о ком я, Майкл. Кирстин остаётся у меня.
– Рей, – Майкл растянул губы в улыбке, даже не пытаясь скрыть сквозившее в ней напряжение, – ты в своём уме?
– Я знаю, что ты собираешься сказать…
– Ты нихрена не знаешь, друг, – Майкл встал, продолжая одной рукой удерживать спинку стула, и навис над ним. – Ты не можешь просто взять то, что принадлежит нам обоим, и забрать это себе.
– Ты просто бесишься, потому что я её захотел, – Рей не стал вставать, но злость в его глазах компенсировала преимущество, которое Майклу давала высота. – Ты всегда норовишь заполучить то, что приметил для себя я, Майкл. Чёртова Панамера – отличный тому пример.
– Нет, – резко оборвал его Майкл, – дело не в этом… ну, или не только в этом, по крайней мере. Видишь ли, ты не учитываешь того, что кроме нас здесь, – Майкл обвёл комнату свободной рукой, – ещё пара сотен человек. И они тоже рассчитывают получить за свою работу примерно миллион. Аренда, питание, новые зубы миссис Шредер… Понимаешь меня? Мы перешли на экономический аспект, хоть тебе на него и наплевать.
Рей встал и молча потянул Майкла следом за собой. Тот не сопротивляясь следовал за ним, пока оба не поднялись в парк и не добрались до корпуса, где остановился Рей.
Войдя в спальню, он открыл шкаф, достал оттуда кожаную сумку и, бросив на кровать, распахнул.
– Моя ставка, – сказал он.
Майкл машинально взял одну из пачек лежавших внутри купюр и кончиками пальцев пересчитал. Глаза его снова поднялись к Рею.
– Ты свихнулся, – повторил он. – Что ты будешь делать с девчонкой? Рей, она же на третий день тебе надоест.
– Не знаю, – Рей на секунду замешкался, а потом решительно мотнул головой. – Мне всё равно, Майкл. Она должна остаться у меня.
– Тебе просто хочется заполучить то, что нельзя! Как всегда!
– Мне всё равно, – упрямо повторил Рей.
Майкл вздохнул. Подошёл к нему, опустил руку на шею и прислонился ко лбу Рея лбом.
– Рей, не надо. Ты будешь об этом жалеть.
– Я никогда ни о чём не жалею.
Майкл закрыл глаза и какое-то время стоял так, молча вдыхая исходивший от Рея сладковато-терпкий аромат.
