Рей проигнорировал вопрос и настрочил что-то в ответ на сообщение, которое только что пришло.
Майкл вскочил и попытался отобрать у него телефон, но пока они боролись, тот выскользнул у обоих из рук и полетел за борт.
Мгновение оба смотрели, как аппарат делает кульбит – а затем Рей оттолкнул Майкла от себя – так, что тот, громко хохоча, полетел в воду,
– Урод, – констатировал Рей и рыбкой спикировал следом – туда, где только что ушёл ко дну мобильный.
Ответ от Охотника пришёл глубокой ночью, когда Кирстин не только вернулась домой, но и, отложив телефон в сторону, намеревалась уснуть.
Тихое «пилик» заставило её мгновенно проснуться, и, схватив мобильный, она принялась читать.
«Извини, неполадки со связью. Это долгая история – мой отец жил там, но сам я давно уехал».
Кирстин стало грустно от этих слов, и не только потому, что у неё тоже были проблемы с отцом.
«Ты всё-таки намного старше меня…» – написала она.
Ответом ей стало молчание. Наконец, когда Кирстин уже отправила новое сообщение: «Наверное, тебе смешно читать всё, что я пишу», – пришёл ответ:
«Я бы так не сказал».
Три мучительно долгих секунды длилась тишина.
«Мне нет тридцати».
Кирстин испустила облегчённый вздох.
«Ты рано повзрослел?»
«Также, как все».
Кирстин не спешила отвечать, лежала и прокручивала в голове те крохи информации, которые удалось выяснить, и на душе от них становилось тепло.
«Кирстин, хочешь со мной увидеться?»
Кирстин вздрогнула. Они почти никогда не называли друг друга по именам – это казалось глупым, тем более, что Охотник до сих пор так и не назвал своё.
«Для начала ты мог бы просто зайти в скайп», – без особой надежды написала она в ответ.
«Если хочешь – в пасхальные каникулы приезжай ко мне. Я пришлю билет».
Кирстин молчала. Боялась – сама не зная, чего. Может быть, того, что Охотник окажется вовсе не таким, каким она себе представляла. А может, того, что в жизни не такой окажется она сама.
«Мы с друзьями планировали небольшой автостоп по южной Европе», – наконец ответила она.
«Тебе решать».
Кирстин не могла знать точно, но догадалась, что Охотник отключил телефон.
Глава 4. Для двоих
«Ты никогда не думала отрастить волосы? Тебе бы очень пошло»
Кирстин хмыкнула. Вопрос возник после того, как она добавила с десяток дополнительных фоток – в том числе те, где у неё целый год руки не доходили постричься.
Задумка была проста: ей хотелось спровоцировать Охотника сделать то же самое, и фотографии, судя по всему, не остались без внимания – вот только реакция была не совсем та, которой она ожидала.
Кирстин убрала телефон.
– Ты не собираешься на лекции? – поинтересовался Лоуренс, который как обычно ошивался в её комнате вместо своей.
– Меттис заболел. У меня полно времени до десяти часов.
Лоуренс хмыкнул.
– Везёт. Ладно, но на вечеринку-то ты придёшь?
Кирстин лежавшая на кровати у окна, молча перевернулась на другой бок.
Стояло четырнадцатое февраля, и весь курс скидывался, чтобы устроить вечеринку в общей гостиной второго этажа – самом большом помещении во всем здании. На взгляд Кирстин идея была идиотской: День Святого Валентина – праздник для двоих. С другой стороны, её «второй», если вообще и существовал, был сейчас очень, очень далеко.
– Лори, когда я в прошлом году не стриглась целый год – мне это шло?
Лоуренс приподнял бровь, до него начинало доходить.
– Ты влюбилась, – констатировал он.
– Ты не ответил на вопрос.
– Как и ты на мой.
Кирстин вздохнула и повернулась на спину.
– Нет, Лоуренс, я не пойду на вечеринку.
– Почему?
– Просто не хочу.
– Будешь торчать в комнате одна? Или собралась пригласить кого-то ещё?
– Всё может быть, тебе-то что?
Кирстин села, потому что ей было неуютно смотреть на Лоуренса снизу вверх.
– Да ничего, – фыркнул тот и встал со своего места, почувствовав, что потерял авторитет, – как по мне – тебе сейчас очень хорошо.
Он накинул куртку и вышел за дверь.
– А я так и не получила ответ, – заметила Кирстин и пощупала волосы, которые с Рождества уже немножко отросли.
«Начну отращивать, когда увижу тебя», – написала она, снова взяв в руки телефон.
Ответ пришёл только днём, и Кирстин прочитала его не сразу, потому что Огилви снова её задержал.
«Я тебя приглашал».
– Профессор, – Кирстин подошла к кафедре, оставив на столе макет незаконченной работы.
– Да, я хотел поговорить с тобой наедине.
Кирстин кивнула.
– Есть какой-то заказ?
– Не совсем, – Огилви порылся в портфеле и положил на стол конверт. – Вот. Мой друг, Уильям Доррет, работает в Лондонской Национальной Галерее. Кроме того, он практик и ему нужен помощник. В апреле, на несколько дней. Он готов подготовить запрос на практиканта от лица Национальной Галереи, но просит, чтобы я посоветовал ему кого-то, кто достаточно обязателен и не задирает нос. Я подумал о тебе.
Сердце Кирстин гулко стукнуло о рёбра.
– Уильям Доррет? – уточнила она. – Я видела его работы, это действительно он? Но зачем ему студент?
– Затем же, зачем и всем. Подготавливать эскизы, делать первые слепки. Правда, есть одно «но» – он не сможет оплатить жильё.
Кирстин молчала, почти что ощущая, как щёки заливает огонь.
– Деньги у меня есть, – наконец сказала она, и после долгой паузы Огилви озвучил за неё:
– «Но»?
– Но…
Кирстин умолкла и покосилась на телефон. Она почти что уже решилась ответить согласием на предложение Охотника. В конце концов, с друзьями она путешествовала не в последний раз, а шанс увидеться с человеком, который в последнее время занимал все её мысли, мог и не выпасть снова.
Она опять вспомнила ту мимолётную встречу в магазине в Глазго, когда решилась подойти к тому, кто её заинтересовал – но не решилась пойти до конца.
«Сказала А, говори Б», – неоднократно повторяла себе Кирстин.
Но практика в Лондонской галерее под руководством Уильяма Доррета…
Кирстин вздохнула.
– Я согласна, – сказала она.
