А меня, почему-то, это разозлило. Неужели она не понимает?
— А потом что, м? Каждый раз звать его? Он — не благотворительный фонд, как сам сказал. Тем более есть закон выше которого — не пригнуть. Если есть законный шанс, то я найду его. А пока только так.
— Ну и зря. Может, Кас припугнул бы дядьку твоего.
— Ты просто не знаешь этого урода, так будет только хуже. Знаешь, как говорят: не тронь говно.
— Лучше ему заплатить!
— Илон, не надо, а? Я заплачу и там уже буду думать, тем более у меня нет времени искать другие варианты, а я их обдумывала, поверь. Мне уже звонили из органов опеки, а это значит, что дело пошло в ход И они реально, а что хуже всего, законно могут отобрать брата.
— Как знаешь, Ника, но мне кажется, что ты делаешь ошибку, — со вздохом произносит блондинка.
— А на ошибках учатся, — улыбаюсь.
Мы еще немного поболтали и Илонка начала собираться.
— Ладно, засиделась я уже. Домой надо, а то малая ждет.
— Я с тобой, вместе до остановки дойдем.
Мы вышли с заднего дворика, я подождала, пока Илона возьмет свои вещи.
— Ой, чуть не забыла, вот твоя доля за те пару дней, — подруга протянула мне деньги.
— Оставь нам на вечер.
— Будем гулять всю ночь! — закричала девушка, я засмеялась.
Мы как раз подходили к выходу, когда я услышала до дрожи знакомый голос.
— Взрослая, в кабинет ко мне зайди.
Я повернулась и увидела лишь удаляющуюся спину Стаса. Нервно сглотнула.
— С тобой остаться? — спросили Илона.
Я отрицательно покачала головой, хотя очень хотелось, чтобы она осталась.
— Нет, все нормально. Иди к дочке.
— Хорошо. Буду ждать твоего звонка. Пока дорогая, — мы обнялись на прощание.
И я осталась одна. Со Стасом.
Я долго стояла около закрытых дверей кабинета Хейфеца. Если четно, мне было страшно входить. Даже сама не знаю почему… Хотя, знаю. Я не хотела говорить со Стасом о своих «отношениях». Он прекрасно знает, что между мной и Касьяном. Я не хочу, чтобы он отпускал шуточки или еще что — то.
Ладно, что толку стоять под дверями? Все равно рано или поздно придется зайти. Я сделала глубокий вдох и зашла внутрь без стука.
Стас сидел за столом, скрестив руки на груди, и внимательно смотрел на меня. Я остановилась в центре помещения и не знала, что мне говорить или делать. Я ждала реакции от мужчины, это же он меня позвал.
Но Хейфец лишь нагнетал обстановку. Я буквально физически ощущала эту давящую тишину. Мне пришлось до боли прикусить губу, чтобы не начать кричать, чтобы прекратил эту пытку! Он просто издевается и играет на нервах.
— Стас, что ты хотел? — я все-таки не выдержала.
— Хотел…, — протянул задумчиво мужчина. — Выпьешь со мной?
Сегодня мне все настойчиво предлагают выпить. Со Стасом я точно пить не буду.
— Нет, спасибо.
— Что нельзя? Ты же не на работе или…, — не договорил предложение, но по его улыбке было ясно, что за «или» он имеет в виду.
Меня зацепила эта реплика. Сильно. Больно. Хлестко, словно пощечина. Я втянула воздух носом. Мужчина заметил мою реакцию и взъерошил волосы на голове.
— Бл*ть, прости, взрослая.
— Тебе незачем извиняться, — холодно ответила. — Что ты хотел? Мне пора домой.
Стас встал с кресла и подошел к бару, плеснул виски в стакан. Сделал несколько глотков.
— Теперь между нами все вот так будет, да? — указал рукой на меня и на себя.
— Как «так»?
— Напряженно, отстраненно, неестественно. Выбирай, что хочешь.
— А, разве было по — другому? — спросила и в глаза мужчине посмотрела.
Хейфец допил виски и поставил стакан на стол.
— Не было, ты права. Но могло бы быть.
— Стас, я думала, что ты не из тех, кто живет прошлым или о чем — то сожалеет, — улыбнулась, поддевая мужчину.
— А ты ни хрена не знаешь обо мне, Ника, чтобы выводы такие делать, — сказал мужчина таким тоном, от которого кожа покрылась мурашками.
Мне даже стыдно стало. Зачем я это сказала, сама не понимаю.
— Ты прав, извини, я не хотела тебя обидеть.
Между нами снова повисла тишина, которую нарушало лишь наше дыхание. Медленно Стас начал подходить ко мне. Я хотела отойти от него, увеличить расстояние между нами, но осталась стоять на месте.
Мужчина остановился так близко, что при желании я могу пересчитать все его ресницы.
— Ты почему ко мне не пришла? Если тебе нужны деньги, я бы дал.
— Я знаю, — тихо отвечаю и в глаза ему смотрю.
— И все равно к нему пошла, — на губах мужчины появилась печальная улыбка.
— Да…
— Я знаю, что многие обо мне говорят, обидные вещи. Называют бабником и сволочью. И это правда. Но тебя, взрослая, я бы не обидел.
— Зачем ты все это говоришь? — спрашиваю, а у самой, словно стекла в горле, дышать больно.
— Когда я пью, я всегда много ненужного говорю, — отшучивается Стас.
Я улыбаюсь, но улыбка натянутой выходит. Ведь по глазам вижу, что он не хочет шутить… И продолжает стоять так близко… Смотрит внимательно.
— Ты говорила, что я ни о чем не сожалею, — он кладет руку мне на щеку и большим пальцем очерчивает губы. — Сожалею, взрослая, п*здец, как сожалею.
У меня дыхание перехватывает от его касаний, от таких честных и запретных слов. Он не должен всего этого делать! И я не должна стоять истуканом.
— Не надо, — дергаю головой, чтобы ладонь убрать.
И он убирает, засовывает руки в карманы и отходит на несколько шагов назад.
— Понял.
— Я пойду, уже поздно…
— Не буду предлагать подвести, — ухмыляется и подмигивает.
— До встречи, Стас.
— Пока, взрослая.
Не оборачиваясь, я быстрым шагом вышла на улицу. Когда села в автобус, только тогда смогла спокойно дышать. Сама не знаю почему так отреагировала на слова Стаса… Наверное, потому что тогда хотела именно к нему пойти. Мне его кандидатура казалась более подходящей, если можно так выразиться. Но я рада, что все вышло так, как вышло именно с Касьяном… Я ни о чем не жалею. А реагирую на Стаса так, скорее всего, из — за чувства вины.
* * *
Когда приехала домой, то первым делом пошла к тетке и ее мужу уроду. Без стука зашла в дом, знала, что эти мерзкие людишки дома.
Они сидели на кухне и ели борщ. Надеюсь, они подавятся.
