Я уже не просто охренел, а, мать его, выпал в осадок.
Какого хрена он знает, чем я занимался?!
Диего улыбнулся, посмотрев на Тайлера. Я же пытался взять себя в руки и найти хоть какие-то слова. Я был рад их видеть, правда. Просто это очень неожиданно, а я совершенно не в том состоянии, чтобы поддерживать разговор.
— Ладно, мы вас оставим ненадолго. Вам есть, что обсудить, — хлопнув Диего по плечу, произнёс Дэвид и все парни ушли. Кроме Тайлера, который надел наушники и вновь отодвинулся. Теперь я видел только его плечо.
— Мне очень жаль, Оливер, — начал Диего. — Правда. Я искренне соболезную тебе.
Потёр переносицу, чтобы в который раз остановить поток слёз, который грозил пролиться и сделать меня в глазах Диего тряпкой.
Не то чтобы я переживал по этому поводу… Но всё же не хотелось показаться перед ним в таком виде. Мужчины плачут, но так, чтобы никто не видел.
— Спасибо, — пробормотал я.
— Послушай, я всё понимаю, но какого хрена ты ни разу не написал и не позвонил Габи?! — спросил он, прищурившись.
Очень своевременный вопрос.
Сделав глубокий вдох и прокашлявшись, я честно ответил:
— Когда я приехал, то не отходил от мамы ни на шаг. Честно говоря, было не до сообщений. Да и к тому же я не думал, что Габи захочет общаться со мной. Потом были похороны. Потом я просто перестал общаться с кем бы то ни было. Мне нужна была тишина. И если быть предельно откровенным, то я просто не знал, что ей сказать.
Диего внимательно слушал меня. За это время я правда не хотел никого видеть и слышать. Зато много читал научных публикаций на тему шизофрении. Почему-то именно это отлично заходило в мой мозг.
— Допустим. Ты и дальше собираешься играть в молчанку?
— Диего, я не знаю. Я совершенно разбит и не имею ни малейшего представления как мне жить дальше. Габи сделала выбор, и я теперь не так уверен, что имею право вновь вмешиваться в её жизнь. Моя вера в себя подкосилась, — признался я, смотря на него.
Он прищурился, словно оценивая сказанное мною.
— Сдаёшься?!
Я нахмурился.
— А есть за что бороться?! — не ответил я ни хрена и Диего явно не оценил этого.
— Не обостряй. Ответь на вопрос.
Подавил желание закатить глаза и вздохнул.
— Я не знаю.
— Габи потухла. Она совершенно не похожа на саму себя. Даже после травмы она не была в таком состоянии. И всё это снова по твоей вине, — тихо произнёс Диего. Я молчал, тогда он продолжил: — Она уже месяц играет в затворницу. Всё время проверяет телефон, явно ожидая от тебя хоть что-нибудь. Не танцует, не готовит, поэтому мне пришлось встать за плиту, чтоб от голода не сдохнуть.
Я удивлённо посмотрел на него. Вообще не представлял его в роли повара.
— Да, я умею готовить, — кивнул он, заметив моё замешательство и продолжил: — Но знаешь, что больше всего меня выводит из себя?! — с напором спросил он. Я отрицательно покачал головой. — Она слушает исключительно австралийских певиц! В основном это Кайли Миноуг, Сиа и Натали Имбрулья. На повторе. Каждый день. Я, чёрт подери, уже все слова выучил! Как будто в Австралии нет рок-музыкантов! Но нет, ей по душе эти слезливые песни с незатейливыми битами.
Мои губы дрогнули в намёке на улыбку.
Во-первых, я впервые видел, чтобы Диего так возмущался. Обычно он спокоен, как скала. Оказывается, австралийская попса может вывести его из себя.
Во-вторых, Габи слушала австралийскую попсу. Я, как и Диего, не фанател от неё, но чёрт… почему-то мне это понравилось.
— Смешно тебе?! — рыкнул он, заметив мою кривую улыбку.
Никогда бы не подумал, что мою первую за месяц улыбку вызовет Диего.
— Ну, у нас качественная попса, — резонно заметил я.
— Но это попса. Австралийская, — рявкнул он, метнув в меня многозначительный взгляд.
Я ещё больше расплылся в улыбке.
— Что ты хочешь от меня? — вздохнув и прислонившись затылком к подголовнику, спросил у него.
— Догадайся с трёх раз. Могу дать подсказку, чтобы ты не долго думал, — потерев подбородок с щетиной, ответил он. Я кивнул. — Ты. Лос-Анджелес. Габи. Видишь, сразу три подсказки. Не благодари. Я сегодня добрый.
Я опешил и оторвал голову от подголовника.
— Что?!
— Не прикидывайся глухим или тупым. Я два раза не повторяю, — невозмутимо ответил он, но во взгляде мелькнуло то ли раздражение, то ли веселье. Хрен его разберёшь.
За этот месяц я о многом успел подумать, но о возвращении в Лос-Анджелес как-то не рискнул. Вся беда в том, что у меня никого нет ни там, ни здесь никого не осталось. Раньше у меня было две любимые женщины, сейчас ни одной. Может, Габи и слушает австралийскую попсу, но в уме при этом, вполне возможно, расчленяет меня. Кроме того, она выбрала не в мою пользу. Это же о чём-то говорит? По мне это говорит о том, что она больше не любит меня. А я все ещё люблю.
Люблю так, что купил себе такой же гель для душа как у неё. Теперь я пахну цветочками как в райском саду. Так на упаковке написано.
Чёрт меня возьми, я больной!
— И что мне там делать?! У меня здесь хотя бы дом есть, работа и какое-то подобие жизни. Там у меня нет ничего и никого, — немного придя в себя, ответил ему.
— Серьёзно?! Знаешь, я бы понял, если бы ты не любил Габи и просто забил болт на неё. Но я не слепой и не тупой. Поэтому я что-то не догоняю, какого хрена ты сейчас пургу несёшь, — прищурившись, он отчеканил каждое слово, явно начиная раздражаться.
— Да я один там! У меня никого не осталось! — не выдержав, выкрикнул я.
Диего нахмурился, а потом толкнул плечом Тайлера и кивнул ему. Я пытался унять поднимающуюся бурю эмоций, чтобы не сорваться. Мне было адски больно от осознания, что я один. Мне было невыносимо уже справляться со всем в одиночку. Я был на грани и держался из последних сил.
В этот момент экран моего телефона вспыхнул и прозвучал сигнал, оповещающий о списании средств с моего счёта. Взял телефон со стола и снова, мать его, охренел. Только что непонятным для меня образом я купил билет на рейс до Лос-Анджелеса.
Какого…
— Что это?! — выдохнул я, переводя взгляд с мобильника на ноут.
В ушах появился гул, словно мимо меня пронесся поезд.
Тут же появился Тайлер, вновь придвинувшись к Диего и вытащив наушник, с хищной ухмылкой ответил:
— Это магия.
Какая к чёрту магия?!
— Не смешно. Что это?! Как?! Я ничего не понимаю, — ошалело бормотал я.
Тут же пришло ещё одно оповещение.
— Это билет на почту пришёл, — пояснил Тайлер с непринужденным видом.
