— Нет.
Ракель непонимающе вздернула брови. Что задумал этот старый хрыч?
А визга все не было.
Ракель медленно приподняла голову. Тварь — багряно-черная морда с шипами и клыками, состоящая из свивающихся спиралью жгутов, нависла над Шанталь. Как она и думала, тварь медлила, принюхиваясь.
Девушка, чья бледность была различима даже в сумерках, сидела, застыв, и явно прощалась с жизнью. Или впала в ступор и не понимала, что происходит. Потом зачем-то полезла в сумку.
Ракель выдохнула и пожелала тронувшейся бедняжке быструю смерть. Потом ей пришла в голову мысль об оружии. Вдруг скромница Шанталь носит в сумке хлыст святого Шэнста? Говорят, он тварей им гонял и в хвост, и в гриву.
И разочарованно опустила голову, увидев, что достала Шанталь. Всего лишь книга, скорее, даже записная книжка.
Ракель прикрыла глаза. Не то чтобы она сильно переживала за высокородную дохлячку, но смотреть, как ее рвут на части, желания не было. Вот Хасселя жаль… Узреть смерть племянницы…
— А-а-а! — крик разнесся над набережной. — Сдохни!
— Что за… — Ракель вскочила на ноги. Две твари кружили друг напротив друга. Все та же морда, а вот черепа здесь раньше не было. Откуда он взялся? И что делает? Танцует? Нет, она готова сожрать свою печень, если это танец.
— Не стой, — крикнул Хассель, бросаясь к Леону, — вытаскивай девчонку.
Ракель сглотнула, попятилась, но все же взяла себя в руки. Легко сказать — вытаскивай, когда над головой девушки кружат целых две твари из бездны. Еще немного — и они сцепятся, а их самих размажет по пирсу.
Поднявшийся ветер взметал вверх мусор, волны с яростью бросались на пирс, стремясь добраться до стоящих там людей, лодки гулко стукались друг о друга, визгливо скрипели снасти, а в небе уже собирались черные тучи, и вспышки молний заливали окрестности белым светом.
— Тебе это дорого обойдется, Проповедник, — пробормотала Ракель, кидаясь в самый эпицентр разворачивающей бури.
— Давай! — вздернула за шкирку Шанталь. — Шевелись!
— Стой, — девчонка вдруг с силой вцепилась ей в руку, — Леон!
— О нем позаботятся, — крикнула, пытаясь перекричать ветер, — а нам надо убираться.
Она обхватила Шанталь за талию и поволокла прочь от разворачивающейся над головой битвы. Молнии били так часто, что каждый волосок на теле встал дыбом, а воздух вокруг искрился и казался живым.
— Шевелись, — пыхтела Ракель, искренне мечтая упасть и дальше двигаться ползком. Девчонка вздрагивала каждый раз, когда рядом в камень вонзалось ослепительное лезвие молнии, но шла и даже стала резвее передвигать ноги.
О том, что сейчас грохнет, ей подсказало шестое чувство. Затылок пронзила боль, по спине разлился холод — предвестник будущих неприятностей.
— Вниз! — подсечкой отправила на землю Шанталь. Дуреха так и продолжала сжимать в руке книжицу. Плюхнула сверху, ногами к морю, зажмурилась и открыла рот, искренне надеясь, что сегодня боги заняты другими делами и позволят им остаться в живых.
Глава девятнадцатая
Я медленно с трудом открыла глаза. Тело болело везде. Такое ощущение, что меня волоком проволокли через весь город, потом хорошенько отдубасили.
— Очнулась? — недружелюбно поинтересовались слева.
Я повернула голову и тут же пожалела, что пришла в себя. В паре метров от меня на стуле сидела Ракель. Ноги она положила еще на один стул, глаза прикрыла. Одета была странно: в штаны и какую-то куртку, явно снятую с плеча матроса. Выражение лица на удивление было умиротворенным.
— Убить бы тебя для профилактики дурости, — медленно протянула Ракель, не открывая глаз, — да тебе и без меня сейчас погано. Хассель говорит — откат от обрыва связи, но завтра полегчает.
— Обрыва связи? — непонимающе переспросила.
— Ага, — широко зевнула Ракель, — череп твой тю-тю. Вот тебе и плохо так.
В моей голове что-то щелкнуло, и воспоминаний вдруг стало слишком много.
— Леон! — подскочила на кровати.
— О! Выздоровела, болезная. А ну лежать! — прикрикнула Ракель.
— Нет, я должна, — спустила ноги на пол, попробовала встать, но комната пошла кругом, меня куда-то потащило, и я начала заваливаться набок.
— Да, что за наказание такое? — подхватила меня Ракель, укладывая обратно. — Не нанималась я в няньки. Еще раз встанешь — добью, чтоб не мучилась.
Я шмыгнула носом, глаза защипало от подступивших слез.
— Еще и сырость разводить вздумала… — закатила глаза Ракель. — Жив твой красавчик, жив. Пару ребер сломал, плечо вывихнул, а в остальном — жив. И не реви, я сказала. Сказала, не реви.
Я вытирала ладонями бегущие по щекам слезы и улыбалась.
— Смотреть тошно, честное слово, — сказала, отворачиваясь, Ракель.
— А у кого-то глаза покраснели.
— Насморк у меня, поняла?
Ракель достала из кармана штанов платок и шумно высморкалась.
Я все-таки встала, придерживаясь за стул, шагнула к Ракель и обняла эту колючку.
— Спасибо, — прошептала, обнимая за плечи.
Ракель замерла, а потом выдохнула, пробормотав:
— Нет, вы точно родственники.
— Все, — отпихнула меня от себя, — развела море сырости, как будто вокруг мало воды. Быстро в постель, а то дяде пожалуюсь.
Пришлось ложиться, хотя сердце звало идти на поиски одного человека. Взять его за руку, убедиться, что жив. Сказать, чтобы не смел больше рисковать ради меня. Сказать, что не смогу жить, если он умрет. Что одна дурочка не достойна его жертвы.
— Расскажи, — попросила, когда Ракель укрыла меня одеялом.
— Рассказать, как мы бегали по городу, ища одну, гм, тебя? Или как ты таскала в сумке потустороннюю сущность? Ведь чувствовала, что с тобой что-то не так, но не могла понять, что именно.
— Нет, после.
— После того, как твой череп сожрал морду и подавился, да так сильно, что сдох сам?
— Я помню молнии. Много молний, которые били рядом с нами. А потом ты меня толкнула, я упала и дальше пустота.
— Знаешь, вы похожи. Хассель — вот такой же везучий засранец. Порой думаешь — выхода нет, а он выкручивается, — лицо Ракель озарила задумчивая улыбка, стирая грубость и смягчая черты ее лица. И я подумала, какая она… удивительная. И сколько раз спасала мою жизнь.
— Мы наняли лодку и перехватили пароход у выхода из бухты. Послезавтра будешь дома.
Послезавтра. Неужели все закончилось, и я действительно окажусь дома?! Не верится.
От избытка чувств я снова хлюпнула носом.
— А теперь говори, что у тебя с этим красавчиком? Только не ври, что ты его невеста.
