Одна села Леону на волосы. Я прыснула.
– Что? – приподнял бровь муж.
– Тебе идут голубые бабочки в волосах.
– А тебе красные.
Я ойкнула, провела рукой по волосам, и с них слетела, закружившись над столом, крупная красно-желтая бабочка. Мы дружно засмеялись, хозяин тоже разулыбался, глядя на нас.
– Чем планируешь заниматься? – спросил Леон, когда мы остались одни в шатре.
– К чему вопрос? – насторожилась.
– Дворец разрушен, император пал жертвой твоего очарования, дело закрывают. Боюсь, ты заскучаешь дома.
– Боишься, его постигнет судьба дворца?
– Немного переживаю за нашу гостью.
– Я тоже, – вздохнула, – но они такие же жертвы, как и я. Не могу оставить без помощи, хотя еще не придумала, как помочь.
– Помнишь, я обещал поездку на море? До приема осталось чуть больше трех недель. За это время я разберусь с делами и оформлю отпуск.
– Правда? – подпрыгнула от радости.
– Правда. Только представь: море, закат и мы с тобой. Рядом есть старая усадьба, которую моя мама велела не разбирать. Уверен, нашей гостье там понравится.
– Звучит прекрасно, – я улыбнулась, ловя ответную улыбку в глазах Леона. Он поднял мою ладонь к губам, нежно поцеловал. Придвинулся ближе. Обнял, прислоняя лицо к моему плечу. Вдохнул.
– Ты потрясающе пахнешь. Не могу думать ни о чем, кроме тебя. Уедем прямо сейчас? – посмотрел с мольбой.
– А как же комплимент? – спросила с насмешкой.
– Закажу – и нам доставят все, что захочешь.
Я таяла от блеска нетерпения в глазах мужа, ощущая, как внизу живота разливается огонь томления. К бездне комплимент. Я тоже не готова его ждать.
Наклонилась, прошептав на ухо мужчине:
– Хочу тебя.
Штора шатра отодвинулась, пропуская хозяина с официантом. На подносах в их руках стояли пиалы с ягодным шербетом. Мужчины растеряно оглядели пустой шатер, хозяин улыбнулся, покачал головой.
– Молодежь, все им невтерпеж. Такая красивая пара. Детишек им и побольше.
Эпилог
Я стояла на песчаном берегу, вдыхая соленый, пахнущий водорослями воздух. Наступал мягкий сентябрьский вечер, солнце готовилось окунуться в соленые воды Ярского моря, в спину дул теплый ветер, принося с собой ароматы засушенной на жаре травы.
– Не замерзла? – на плечи легла, укрывая мужская куртка. Я откинулась, прижимаясь к груди Леона.
– Нет, мне хорошо, но с тобой лучше. Слышала, Шонраж сегодня приезжает?
– Да, – муж дотронулся губами до виска. Поцеловал. – Не жди вечером, буду поздно.
– Как обычно, – вздохнула ревниво. Я боялась этих внезапных приездов, боялась, что рано или поздно наш затянувшийся отпуск закончится, и Леону придется вернуться в столицу.
– Прости, – сильные руки крепче сжались, обнимая, – хочешь, завтра отправимся к Черепашьим островам? Или устроим пикник в саду?
– Решим завтра, – обернулась, поцеловав мужа в подбородок. Прижалась к груди, слушая стук сердца.
– Как тебя принял губернатор?
Я хмыкнула, вспомнив растерянное лицо мужчины и его, не находящие себе места, руки. Бедняга явно не знал, как себя вести с высокопоставленной гостьей.
– Неплохо.
Меня заверили в уважении, в полном содействии, но обещать чего-либо конкретного не стали. Ничего, это было первый раунд. Я обязательно добьюсь, чтобы здесь открыли школу для девочек.
– Я переживаю, что ты устаешь.
Устаешь… Гораздо больше я уставала дома. Бесконечные визиты, подготовка к приему, который провели на последней неделе мая. Меня смиряли с жизнью лишь ежедневные свидания. Леон целыми днями пропадал на службе и во дворце, но вечера были наши. Мы гуляли, ужинали в ресторанах, посетили оперу, балет, побывали на ярмарке. Я знала, что муж напряженно работал эти дни, и душу грело, что он находил не только время на меня, но и на подготовку к свиданиям. Я тоже вносила свой вклад: покупала мелкие сувениры, вычитывала самые забавные новости из газет, чтобы потом практически в лицах пересказать их супругу. И Леон оттаивал. Стряхивал напряжение и усталость, начинал шутить, улыбаться, а большего мне и не нужно было.
Ракель сдержала свое обещание-угрозу и отвела меня в «правильное» обществе. Удивительно, но мне понравилась бесшабашная атмосфера подвальчика «У дяди Томса». Пришлись по душе безудержные пляски, песни хором, танцы подавальщиц на стойке, а темное пиво было хоть и горьковатым на вкус, но вполне приличным.
В компанию к нам на тот вечер затесался Ирлан. Последнее время он слишком часто для «просто знакомого» оказывался рядом. Ракель фыркала, хмурилась, язвила, но не прогоняла. Подозреваю, поход к дядюшке Томсу был очередной проверкой для бедняги.
Ирлан оказался не таким уж изнеженным маменькиным сынком, как казалось вначале. Поступил на дипломатическую службу, восстановился в академии, где планировал продолжить учебу с сентября, а еще он безропотно сносил все «испытания», которые ему устраивала несносная Ракель. И кажется, тьфу, чтоб не сглазить, сердце нашей колючки начало смягчаться.
– Не переживай, твоя матушка очень мне помогает.
Это действительно было так. Устройство школы, да еще в такой глуши, как местный приморский городок, который оживал лишь на летний сезон – то еще занятие. Вдобавок, надо было не просто получить разрешение от властей, выкупить подходящий особняк, но уговорить местных аристократов войти в попечительский совет женского пансиона. Найти учителей, нанять персонал… Голова шла кругом, и поддержка Фэльмы была очень кстати.
– Слышно что-нибудь от мастера Иля?
– Нет, – покачала головой, – после того письма, где он сообщает о благополучном прибытии на место, больше ничего. Я все еще жду от него решения нашей проблемы, – и я бросила взгляд вправо, где среди деревьев виднелась крыша старого особняка. Там нашли пристанище уже больше двадцати ночниц. Новый дом пришелся им по вкусу, и никаких проблем с обитателями не было. С помощью слуг я распространила слухи о поселившихся в доме призраках, вдобавок мы заколотили окна и двери на первом этаже, перекрывая доступ любопытных внутрь. Мастер Иль обещал создать заклинание, которое вернет ночниц домой, но это было делом не одного месяца.
Фридгерс тоже прислал письмо, сообщая, что я все еще единственная в его сердце, а в остальном – он счастлив в стенах магической академии.
В конце июня, когда жара пришла в столицу, его величество подписал прошение об отпуске Леона, отправив в поместье до «первого заговора». И вот мы здесь уже больше двух месяцев наслаждаемся отдыхом. За это время нас навестили мои родители с сестрами, приезжал дядя с Ракель, которую он официально сделал своей воспитанницей, уговорив-таки остаться в Роландии. Три недели, которые он гостил у нас, я не узнавала свекровь. Фэльма словно помолодела. Их часто можно было видеть прогуливающимися по берегу. Я не вмешивалась. Вряд ли его величество одобрит их брак – злопамятен слишком, но если им хорошо вдвоем, я буду только рада.
