Спрятаться за ней, конечно, вряд ли удастся, но всё же хоть какое-то укрытие.
–Чего-чего, –огрызнулась червячина. –Если женщине отрезать волосы, она не взбесится? Вот морковкина ботва это и есть ее волосы.
Морковка медленно пошла ко мне, нехорошо улыбаясь.
–Простите меня, пожалуйста! –прошептала я. –Не знала. Клянусь! Думала, что вы –обычный овощ.
Морковка остановилась. Засунула палец в рот и задумалась, явно взвешивая: простить меня или нет?
–Никогда больше не позволю себе такой дерзости! – едва слышно пролепетала я, пытаясь умаслить ее.
Морковка вздохнула, лукаво подмигнула, подняла руку и скрутила фигу, сунув мне ее под нос.
–Вверх! На стол! –крикнула Игата.
И вовремя. Потому что морковка открыла рот на ширину приклада и полила длинной струёй пламени то место на полу, где я только что лежала.
–Помогите! –заорала я и запрыгнула на стол, вмиг забыв, что у меня лишний вес и полное отсутствие таланта к спорту.
Перекатилась через стол, спрыгнула на пол, сбила с ног двух табахов, схватила табурет, швырнула в морковку и бросилась наутек. Но табурет пролетел мимо вредного овоща, не причинив никакого вреда. Эта корнеплодная скотина продолжала скакать по столу и плеваться огнем, как взбесившийся огнемёт. Откуда только в ней столько ярости взялось?
Асан бросился ко мне, закрыл своим телом, провёл рукой по сердцу, вытащил из него горсть черных льдинок и швырнул в гнидный овощ. Морковка упала навзничь, широко раскинув руки и ноги. Все, кто был на Кухне, облегченно выдохнули. Асан, пользуясь затишьем, бросился к столу, на котором я готовила, схватил отрезанную ботву в одну руку, морковку – в другую, приложил ботву к ее голове и что-то прошептал. Морковка счастливо вздохнула, вытянулась в руке Асана, подпрыгнула, чмокнула его в щеку и… превратилась в обычный овощ.
–Держи, недотёпа, –Король Женского Несчастья протянул мне морковку. –Если бы ты не была такой красивой, да еще и отмеченной Жаборылом, я бы тебя казнил. Но придется проявить отвратительные для моей натуры доброту и покладистость.
–Спасибо, ваше кулинарное величество! –я присела в глубоком реверансе.
–И всё? Одно спасибо? После того, как я спас твое милое личико от смертельных ожогов? –Асан обхватил меня за талию и приподнял, прижимая к себе.
–А что еще? –я чуть не сломала себе шею, стараясь держать голову как можно дальше от его лица, потому что он почти прижался к моим губам жадным ртом.
–А ты подумай! –его рука скользнула вверх, сжимая мою грудь.
–Довольно, Асан! –Ошер подошёл к нему, буквально вырвал меня из рук брата и передвинул за спину, заслоняя собой. –Пудинг остывает. И если Варвара немедленно не польет его соусом, блюдо не получится. Ты мешаешь ей работать. А ведь сам всегда повторяешь, что дело важнее всего!
–Ты прав! –Асан шутливо поднял руки. –Ступай, красавица! И не вздумай испортить соус!
Я быстро выскользнула из-за спины Короля Счастья и побежала к столу.
–Все дело в соусе, –принялась поучать меня Игата. – Перемоли морковку мельницей и брось в кастрюльку.
Я послушно исполнила ее приказ. Добавила воды, уварила морковку до нежного пюре, добавила сок белого апельсина.
–А теперь главное, –прошептала Игата. – В огненную морковку удобно добавлять желе вражды. Оно растворяется в соусе и его не видно. Сыпь от души!
Я окинула быстрым взглядом Кухню, проверяя: не наблюдает ли кто за мной? Открыла банки, которые обычно наполняла кротовидная Тавлина, зачерпнула полную ложку желе вражды и бросила в соус. Потом добавила в него еще немного гномьего упрямства, щепотку толченых рогов стрекозла и пару горошин козлиного лиходела, который обычно кладут во все блюда для козлов-мужиков. Асан просто обожает эту приправу.
–Теперь добавь немного "уси-пуси", – Ошер незаметно подкрался сзади.
Я вздрогнула, обернулась и спросила:
–Это еще зачем?
–Сразу видно, что у тебя нет никакого опыта в любовных отношениях, –улыбнулся Ошер. –Запомни раз и навсегда: "уси-пуси" –это приправа, которая считается залогом счастья для любой пары. Это когда они друг на друга рявкают а потом начинают сюсюкать. Думаешь, это просто так случается? Это на нашей кухне кладут эту специю в их еду, –Ошер извлек из кармана передника маленькую бутылочку и вытряхнул на ладонь несколько ярко-розовых кристалликов, похожих на соль грубого помола.
–Держи! –он положил кристаллики на мою ладонь.
Я послушно добавила приправу в соус. Потом взяла красивый золотой поднос. Поставила на него форму с пудингом, щедро залитым соусом из огненной моркови. Рядом поставила тарелочку, выточенную из цельного солнечного камня, очень похожего на янтарь. Розовый мангогруш ярко засверкал на желтой тарелке. Я начинила его садовым зефиром и полила алой глазурью из шоколадного арбуза. Это было так красиво, что сама невольно залюбовалась! Эх, в Москве вполне можно было бы подать это как блюдо от шефа. Мне за такое точно сразу бы дали звезду Мишлена –самую крутую в кулинарном мире награду. Вроде Оскара, только для поваров.
Фатум взял поднос и исчез в горшке. Ошер продолжал смотреть на меня и улыбаться. А я буквально растворилась в его глазах.
–Осторожнее, на тебя смотрят! Причем с большим неудовольствием, –прошипела Игата.
Я с трудом оторвала взгляд от Ошера и увидела, что Асан буравит нас злым взглядом. Сняв с головы колпак, он раздраженно бросил его на стол и подошел к нам.
–Что происходит? –он навис надо мной.
–Я помогаю ей готовить, – пожал плечами Ошер и отошел.
Асан наклонился еще ниже, убрал с моего лица непокорную прядь, выбившуюся из-под колпака, и прошептал:
– Невыносимо видеть вас вместе! Единственное, что успокаивает: это ненадолго. Выбрось его из головы. Сила и власть – вот тебе нужно. Завтра перед казнью сирены я сделаю важное заявление. Весь Митбах узнает, что ты –моя невеста. И когда мы найдем Жаборыла, то сыграем свадьбу.
–Да! –Игата так ликовала в моей голове, что у меня даже поплыли перед глазами цветные пятна.
–Я никогда не соглашусь! –осадила я ее.
