– Эй, а что ты ешь?
– Заказываю коробочки в ближайшем ресторане, – пожал плечами Марк.
– Значит, самое время заказать, – решил Тейлор. – Сегодня у нас вынужденный выходной. Я намеренно попросил полицейских слегка помутить воду. Посмотрим, получится ли поймать в ней рыбку.
Эйнджел не стал возражать. Он уже успокоился и сам удивился тому, что Тейлор и Алекса не раздражали его. Не воспринимались его хрупким подсознанием как захватчики. Они были… частью его дома!
– Что хотите съесть? – уточнил блондинчик, открывая список ближайших ресторанчиков в телефоне.
– Мне стеклянную лапшу с рыбой, – решила девушка, – еще салатный ролл в сырной тортилье, мороженое и зеленый чай.
– Мне стейк, салат и чизкейк, – решил Тейт.
– Я, пожалуй, возьму рыбу… – пробормотал Марк, быстро набирая сообщения.
Глава 23
Через час курьеры доставили готовые блюда, напитки и десерты. Отдельный мрачный дядька в синем комбинезоне привез продукты из супермаркета, из которых можно было приготовить что-то самим. К этому времени Тейлор водрузил ноут на столик и погрузился в работу. Алекса обнаружила на полках раскраску-антистресс, полную мандал, и развлекалась в своем стиле. Марк принес с кухни поднос для чайной церемонии и меланхолично взбивал свежезаваренный зеленый чай, описывая девушке нюансы церемонии, которые узнал, побывав в Японии на одном из крупных показов мод.
День прошел в необременительных занятиях, которые периодически разбивали звонки на телефон Тейлора и мелкие проказы Фитца. А вечером… Когда Тейт все же закрыл свой лэптоп и потянулся, обозначая конец рабочего дня, Марк и Алекса тут же потянули его в ванную. Позволили принять короткий душ, а после уложили в джакузи и сами очутились рядом. Купание в такой компании могло бы стать причиной затопления соседей, но на этот раз всем руководил Марк. Блондин сразу объявил, что истинное наслаждение надо еще заслужить, и снял с полки мочалку из сердцевины люффы.
Мытье головы и тела, легкий массаж рук и ног, мягкое высушивание огромным полотенцем, а потом густой полумрак гостиной, разбиваемый светом фонарей за окном. Тейлор упал на тахту, сдаваясь, и был тотчас обласкан и зацелован. Пока Алекса отвлекала его, Марк приготовил свои любимые игрушки. Тейт и дернуться не успел, как его кисти оказались прикованы к петле, вделанной в стену, а ноги привязаны к ножкам тахты. После этого девушка мягко сместила поцелуи вниз, к пупку, а Эйнджел завязал другу глаза:
– Просто… чувствуй!
И Тейлор чувствовал. Стонал, вырывался, иногда рычал и даже ругался, но и наслаждался до звездочек в глазах. Ему позволили не контролировать ситуацию. Отдать ее в руки тех, кому он доверял, и просто получать удовольствие от всего. От льда и губ. От жгучего глотка виски с девичьих губ и внезапного укуса хлыста на бедрах. Он мог делать все, что хотел. И он хотел сладко стонать, когда Алекса оседлала его бедра. Хотел вслушиваться в ее стоны, когда Марк уткнул ее головой в живот Тейлора и взял сзади, раскачивая тахту в привычном бешеном ритме. Он наслаждался легкими укусами на собственных плечах и шее и дернулся так, что сломал тахту, когда чьи-то пальцы повернули зажимы на его сосках…
* * *
Это была безумная ночь, но она помогла Тейлору отпустить контроль и не сойти с ума от собственного бессилия. А утром Марк принес всем кофе и мрачно сказал:
– С тобой желает поговорить шеф полиции. Сейчас.
– Что, прямо здесь?
– Нет, он ждет тебя в машине у входа.
Поняв, что дело серьезное, Тейт молча выпил кофе, натянул на голову кепку и вышел из квартиры.
– Думаешь, полиция уже знает, кто это сделал? – задала риторический вопрос девушка, глядя на свой латте.
– Думаю, мы скоро будем все знать, – отозвался Марк, собирая в пакет остатки трапезы.
Робот-пылесос, еле выбравшийся из-под сломанной тахты, деловито зашуршал у стола, собирая крошки. Алекса философски пожала плечами и взяла пончик. Зачем переживать и расстраиваться, если можно не переживать и не расстраиваться?
Тейлор вернулся довольно быстро. Сел прямо на пол, допил остывший кофе, съел пончик, потом поднял взгляд и заявил, что все закончилось.
– Полиция нашла того, кто организовал покушение. Просто сбрендивший псих. Его уже отправили на лечение. Мы можем возвращаться домой.
Эйнджел, кажется, не удивился такому быстрому решению проблемы. Алекса только плечами пожала – она не успела ничего забрать из квартиры Тейта.
– Поедем в загородный дом? – уточнила она. – Или сначала в квартиру?
– Меня ждут в офисе, – признался Тейлор, – а вы с Марком можете ехать, куда хотите.
– Тогда лучше в дом, – поразмыслив, решила девушка, и ей никто не возразил.
Следующие несколько месяцев напоминали сказку. Нежную, страстную и в то же время очень-очень семейную. Марку все реже требовалась помощь Тейта. Он учился иначе справляться со стрессами и удивленно спрашивал психолога, почему он раньше не рассказывал ему про арт-терапию, танцы и декламацию? Доктор в ответ поднимал к потолку умные серые глаза и заверял пациента, что рассказывал, и неоднократно, однако… Пациент вылечивается, когда сам жаждет выздоровления. А Марк прежде не желал выздоравливать! Теперь же его жизнь обрела новый смысл.
Он брал Алексу на съемки и на показы мод. Возил по магазинам и бутикам. Сам подбирал для нее духи и обувь. Ведь молодая женщина в изящных туфельках с красной подошвой – это красиво! Ему нравилось открывать перед ней мир с этой стороны – и раскрывать через это все себя. Как-то понемногу в обществе сложилось мнение, что мисс Мэлдон – девушка мистера Эйнджела, и никто не спешил это предположение опровергать. Фотографы млели, когда ловили в объектив взгляд прежнего «ледяного принца», брошенный на Алексу, бродящую среди софитов. А уж их совместные фото заполняли страницы всевозможных журнальчиков и колонок новостей.
Тейлор тоже, казалось, обрел равновесие. Теперь, когда родственники не сжирали его время, он баловал Алексу по-своему. Водил в музеи, в театры, интересовался ее успехами в учебе, дарил драгоценности и милые безделушки, стоящие не меньше бриллиантов.
Но все же главное происходило ночью. Неважно, где они находились – в отеле или в квартире Марка, в небоскребе Тейта или в его же загородном доме. Они ложились в постель втроем и, даже если уставали до состояния «упасть и уснуть», падали и засыпали только друг с другом. Отдельные комнаты теперь служили кабинетами, гардеробными, ванными, но никогда – спальнями.
Тихо и незаметно пришло Рождество. Алекса выполнила давнее желание Тейлора и написала их с Марком портреты. Себя писать не стала – помнила, что через четыре месяца все закончится. Придет лето, и настанет пора ей уехать. Но Рождество время волшебства, сказки, подарков. Нельзя грустить, когда отовсюду раздаются звон колокольчиков и смех. И Алекса не грустила.
