Сохранились тексты угаритских песнопений, обращенных к Баалу: ему торжественно обещали в жертву ребенка-первенца, если он отгонит от города могущественного соседнего правителя: «O Ваал, если ты прогонишь от наших ворот сильного врага, воина от наших стен, быка, Ваал, мы освятим, обет, Ваал, мы исполним, первенца, Ваал, мы освятим…»
[27].
Ханаанский ритуал детского жертвоприношения «в целях обороны» засвидетельствован на египетских военных барельефах храма в Карнаке. На них изображена группа сановников осажденного египтянами ханаанского города, устремивших руки и лица к небесам. Один из них держит сосуд для воскурения благовоний, а два других сбрасывают убитых детей со стены города. У одного из сбрасывающих в руке нож. Нужно, наверное, обладать особым цинизмом, чтобы утверждать, как делают некоторые современные авторы, что барельеф изображает, как взрослые спасают детей, спуская их со стен, чтобы они могли убежать. Очевидно, что нож в руке для такого спасения был бы совершенно не нужен.
Рассказ о том, как царь Моава отбивался от израильтян, полностью совпадает с данными египетских рельефов и табличек: «И увидел царь Моавитский, что битва одолевает его… и взял он сына своего первенца, которому следовало царствовать вместо него, и вознес его во всесожжение на стене» (4 Цар 3:26–27). Ветхий Завет свидетельствует о «ненавистных делах волхвований» и «нечестивых жертвоприношениях», совершавшихся в Ханаане, и о безжалостных убийствах детей, и о пожирании на жертвенных пирах человеческой плоти и крови (Прем 12:3–6).
Бог не случайно потребовал от пребывавшего в земле Ханаанской Авраама человеческой жертвы первенца, а затем отвел его руку и повелел не причинять Исааку никакого вреда. Тем самым Израилю было наглядно показано различие между верой в истинного Бога и демоническими суевериями его соседей-ханаанейцев.
В Вавилонии широко практиковалась храмовая проституция в честь богини Иштар, именно отсюда происходит выражение «блудница вавилонская». Однако в Ханаане женской проституцией дело не ограничивалось. Там при святилищах обитали, выполняя роль проституток, и мужчины, подвергшиеся оскоплению. Живший во II веке н. э. в Сирии древнегреческий писатель Лукиан Самосатский в своем произведении «О сирийской богине» оставил описание оргии, в которой вместе со жрецами принимали участие ханаанские муже-женщины:
«Каждый год многие оскопляют себя и становятся похожими на женщин… Они никогда не надевают мужской одежды, но носят женское платье и исполняют женские работы… в то время, как одни играют на флейтах и справляют оргии, на многих уже находит безумие, и, хотя пришли они сюда только как на зрелище, начинают делать следующее… юноша, которому надлежит совершить это, с громким криком сбрасывает свои одежды, выходит на середину и выхватывает меч; мечи эти постоянно находятся там, как я думаю, для этих целей. Оскопив себя мечом, юноша носится по всему городу, держа в руках то, что он отсек. И в какой бы дом он ни забросил это, оттуда он получает женские одежды и украшения»
[28] (пер. С. С. Лукьянова).
«Обилие непристойных фетишей, изображающих мужской половой орган – символ оплодотворяющей силы Ваала, – обнаруженных археологами в Финикии и доизраильских слоях Ханаана, очень ярко свидетельствует о грубо-чувственном характере народной религиозности»
[29], – так характеризует религию Ханаана богослов игумен Арсений (Соколов).
Здесь эгоистические интересы человека выставлены напоказ в самой простой и грубой форме. Собственно, у финансистов – наследников Ханаана – эта символика сохранится. Все эти Вааловы фаллосы через несколько тысячелетий обретут в США, а затем и по всему миру, прямых «архитектурных наследников» в виде небоскребов. А роща-«ашер» под названием «Богемская роща» возле Сан-Франциско, Калифорния, и в наши дни ежегодно проводит оргиастические сборища современных ханаанейцев.
Церковь Бога Всевышнего
В эпоху расцвета III династии Ура, когда этот город был столицей Империи Шумера и Аккада, в нем родился Авраам, сын Фарры, ставший отцом всех верующих в Бога единого. В правление царя Шульги (2094–2047 гг. до Р.Х.), если следовать библейской хронологии, Фарра и Авраам, взяв с собой всех родственников и домочадцев, удалились из Ура и отправились на север в сирийский Харран – родовые земли амореев.
Языческие владыки Ура находились в этот период на пике своего могущества. Как свидетельствует Писание, Фарра и его дети тоже были язычниками: «за рекою жили отцы ваши издревле, Фарра, отец Авраама и отец Нахора, и служили иным богам. Но Я взял отца вашего Авраама из-за реки и водил его по всей земле Ханаанской» (Нав 24:2–3).
Однако даже поклоняясь «иным богам», Авраам, несомненно, обладал чутким религиозным сознанием и стремлением к истинной вере. Но то, что представало его глазам в столице, было обмирщением, забвением сакрального, профанацией религии. Царь Ура экспроприировал храмовые земли, которые таким образом из собственности божества перешли во владение человека. Сам Шульги был обожествлен и восхвалялся сверх всякой меры. Подлинное живое чувство власти, служащей воле Божией, сменилось, по словам И. Дьяконова, настоящим триумфом бюрократизма.
Тогда Авраам решил покинуть процветающую внешне, но уже обреченную на разгром амореями и эламитами, столицу Империи. Он предпочел пустыню, по пути в которую и услышал призыв Божий: «И сказал Господь Авраму: пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего (и иди) в землю, которую Я укажу тебе; и Я произведу от тебя великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое, и будешь ты в благословение; Я благословлю благословляющих тебя, и злословящих тебя прокляну; и благословятся в тебе все племена земные» (Быт 12:1–3).
Призвание Богом верующих из столицы в пустыню не раз повторится в истории уже Христианской Империи. Особенно чуткие в духовном отношении люди, удаляясь от обмирщения и ересей в пустыню, образовали монашество – чудесный народ, обладающий великой силой и спасающий Империю словом и молитвой. Способность людей следовать Божьему призыву, как некогда Авраам, всегда была надежнейшим индикатором духовного здоровья и Церкви, и Империи.
В случае же с Авраамом такое призвание было особенно важно, поскольку через него впавшее в языческий мрак человечество возвращалось к вере в истинного Бога. Символом этого стали чудесные события, происшедшие с Авраамом после битвы в долине Сиддим. Царь Элама, господствовавший над Междуречьем после разгрома Ура, отправился вместе со своими месопотамскими вассалами в поход на взбунтовавшихся царей Содома и Гоморры и разбил их. Среди угнанных в плен оказался и родич Авраама Лот. Тогда патриарх собрал своих слуг и в ночной атаке разгромил эламитов. Когда Авраам возвратился с победой, то отверг попытку царя Содомского, символизирующего падший мир, обогатить его: «даже нитки и ремня от обуви не возьму из всего твоего, чтобы ты не сказал: я обогатил Аврама» (Быт 14:23).
