КОНСТАНТИН ВЕЛИКИЙ
(306–337 гг.)
Таким образом, христианство было вновь объявлено «законной религией», не только равной всем прочим культам, имевшим подобный статус, но еще и попавшей под защиту самого императора.
Все храмы, святилища и прочие места молитвенных собраний, ранее отобранные у христиан, предписывалось вернуть им без промедления. Кроме того, вообще все имущество христианских общин, отторгнутое в годы гонений, следовало им возвратить, притом казна покрывала убытки, понесенные при этом новыми собственниками. Содержание эдикта объявлялось повсюду и везде, то есть получило публичный характер.
Благосклонность Константина Великого к христианству не ограничилась одним лишь Миланским эдиктом. Император не сделал христианство государственной религией, однако оно стало верой самого государя. Он на протяжении многих лет оказывал христианской общине деятельную помощь. В годы его правления христиане возвращались из ссылки, вызволялись из темниц, а за счет императорской казны строились христианские храмы. При Константине на монетах появился первый христианский символ – лабарум. Дети императора воспитывались в христианском духе – таким образом закладывалась основа на будущее для прочной связи между императорской властью и Церковью.
Когда потребовалось, император не остановился и перед задачей обороны Церкви силой оружия. Соправитель Константина, Лициний, притворно одобряя политический поворот в сторону христианства, сначала тайно притеснял христиан и ставил препятствия на пути распространения истинной веры, а потом и явно выступил против нее. Константин начал против него войну и победил. В сущности, это была первая религиозная война в защиту христианства.
Формально при Константине христианство имело правовое равенство со множеством иных религий Империи, но, по сути, оно стало «первым среди равных» и стремительно двигалось к господствующему положению. Фактически Константин создал прочный фундамент для духовного владычества христиан в Империи. Позднее Церковь канонизирует императора в чине «святого равноапостольного», ибо, как писал историк Церкви протоиерей И. Мейендорф, «ни один человек в истории не способствовал, прямо или косвенно, обращению стольких людей в христианскую веру»
[194].
В послании к Александру, епископу Александрийскому, Константин говорит следующее: «Во всех действиях я руководствовался двумя побуждениями. Во-первых, я предположил представления всех людей о Божестве соединить как бы в один общий строй; во-вторых, возвратить прежнее здоровье целому организму Империи, пораженному как бы некоей тяжкой болезнью. Поставив это задачей для себя, одно я решил, взвешивая все тайным взором мысли; другого я пытался достигнуть силой оружия. Я понимал, что если бы, согласно моим задушевным желаниям, я установил общее согласие в мыслях между всеми почитателями Бога, то это принесет пользу и управлению государственному, дав ему изменение, соответствующее благочестивым расположением всех»
[195].
Таким образом, император Константин мыслил и действовал как правитель, всецело предавшийся духом христианской вере. Нет единого мнения относительно времени, когда именно он принял святое крещение. По одной версии, это произошло уже на смертном одре, и крестил его Евсевий, епископ Никомедийский, а по другой – Константин стал христианином гораздо раньше, около 323 года, и таинство крещения ему преподал святой Сильвестр, епископ города Рима. В любом случае, император был не только «сочувствующим» истинной вере, но и сам вошел в крещальную купель. Как свидетельствуют исторические источники, крестились и члены его семьи, а также все последующие римские императоры.
По словам А. Лебедева, «Всех привести к религиозному единению через распространение и утверждение христианства в Империи – вот, что было глубочайшим стремлением Константина. Отсюда его покровительство христианству. Торжество христианства в душах всех людей, подчиненных его скипетру, занимало его, как цель его жизни»
[196].
Итак, впервые именно во времена Константина Великого между Империей и Церковью устанавливается симфония (греч. συμφωνία – «согласие»), или соработничество. Империя приняла в свое лоно Церковь истинного Бога, дала ей свободу и покровительство, обеспечила ее рост, защиту и возможность проповедовать веру Христову. Иными словами, создала условия для того, чтобы всякий подданный императора мог без страха обратиться к истинной религии и спасти свою душу для Царства Небесного. В свою очередь, Церковь приняла на себя функцию духовного окормления и объединения всех племен и народов громадной Империи в общее вероисповедное единство. При Константине большинство императорских подданных еще коснело в язычестве, однако Церковь уже получила возможность с течением времени исправить это положение.
Новая Империя отлична от Империи Ветхой прежде всего тем, что она начала выполнять свое главное предназначение, начертанное самим Господом: превратить всех людей мира в единую общину верующих истинно или хотя бы предложить им всем благое и непринужденное обращение к истинной вере без каких бы то ни было препятствий.
Империя, объединенная с Церковью Иисуса Христа, превратилась в Новый Израиль. Ветхий Израиль отказался следовать Божьему замыслу о нем, отверг призывы пророков, а его первосвященники отправили на казнь Сына Божьего. Империя, объединившись с Христианской Церковью в своих пределах, стала Новым Израилем, царством истинно верующих.
Новый Рим – Константинополь
Первые два с половиной века императорской власти в Риме этот город сохранял положение безусловного центра громадного государства. Империя жила ради Рима и окружавшей его области, ради их благосостояния и процветания. Императорские указы публиковались urbi et orbi (лат. «городу и миру»). Вечный город считался безусловной столицей и довольно долго, вместе со всем Апеннинским полуостровом, не облагался налогами.
