Иконоборческую политику сопровождали гонения на православных иконопочитателей и в первую очередь на монашество, более всех сопротивлявшееся новой ереси. Иноческие обители закрывали, над монахами публично глумились, порой гонения оборачивались кровавыми расправами с несогласными.
Историк Церкви А. Дворкин пишет: «Императоры-иконоборцы были великолепными правителями и полководцами, пользующимися безоговорочным авторитетом в армии, а за иконопочитание выступали прежде всего монахи. Монахов в Империи было великое множество, и это порождало ряд проблем, особенно с точки зрения императоров: шел постоянный отток людских ресурсов, денег, земель, столь нужных государству во время, крайне для него напряженное… Решался вопрос о самом существовании Империи: новая волна арабского нашествия подобралась к самому ее сердцу. Естественно, монахи казались этим воинам-императорам если не прямо изменниками, то дезертирами и бездельниками. И эти политические факторы также подливали масла в огонь иконоборческих споров»
[249].
ЛЕВ III ИСАВР
(717–741 гг.)
Наиболее известными императорами-иконоборцами, помимо Льва III, были Константин V, Лев V и Феофил. Они всячески принуждали духовенство, в том числе и патриархов, принять новую ересь. Иконоборчество, то усиливаясь, то ослабевая, просуществовало до середины IX века. Оно внесло гибельный раскол в имперское общество, а также вбило клин между Империей и христианским миром Западной Европы.
Первый государь-иконоборец происходил из провинции, граничившей с арабами. Иконоборчество напоминает войну с почитанием изображений в Арабском халифате. По другой версии, борьба с изображениями и у мусульман, и у христиан объясняется влиянием иудаизма, где всякое изображение Бога находится под запретом. Сохранились свидетельства церковных источников, в которых говорится о прямом влиянии на Льва III неких иудейских «волхвов».
Еще один источник иконоборчества специалисты видят в малоазийских очагах радикальных ересей и сект: монтанистов, манихеев и павликиан. Среди них был распространен крайний дуализм, то есть представление о борьбе между «двумя богами» – господином горнего мира и темным создателем мира земного («сатанаилом»). Мир воспринимался ими не как создание Единого Бога-Творца, а как темная субстанция, отягощенная злом. Более того, продолжение рода и брак как благословение Богом земной любви также выглядели в их глазах как зло; отсюда – распространение в их среде ханаанской содомии.
Эти еретики и сектанты были врагами христианства, они отвергали церковный культ и, как следствие, не признавали иконопочитания. Империя боролась с ними силой оружия, но они подспудно разрушали ее изнутри, воздействуя через своих адептов на общественные настроения.
Первый сильный удар по иконоборчеству нанесла Святая Ирина, вдова императора Льва IV и мать императора Константина VI. Ей удалось в 787 году созвать в Никее VII Вселенский Собор. Отцами этого Собора было восстановлено почитание святых икон, отныне признававшихся равночестными Кресту и Евангелию. Однако к тому времени иконоборчество уже пустило корни в столичной интеллектуальной среде. Немалое число его поклонников было и среди военных. Поэтому одного акта «контрреформы» оказалось недостаточно.
Рецидив иконоборчества случился при Льве V. Император сместил патриарха, не соглашавшегося с его религиозной политикой, и даже созвал иконоборческий собор. Император Феофил, продолжив курс Льва V, вообще запретил изготовление икон и начал очередное гонение на их почитателей. Занимавший тогда константинопольскую кафедру патриарх Иоанн Грамматик также вел себя как неистовый иконоборец.
Лишь после смерти Феофила и низложения Иоанна Грамматика вдова императора святая Феодора, будучи регентом при малолетнем сыне Михаиле III, вместе с новым патриархом святителем Мефодием в полной мере восстановили иконопочитание. Это произошло в 843 году, на Соборе, созванном через 40 дней после кончины Феофила. Императоров-иконоборцев и само иконоборчество предали анафеме, а только что почившего императора Феофила Собор признал православным, так как, по свидетельству самой Феодоры, перед смертью он успел покаяться перед святыми иконами.
Соборные «статьи» против иконоборчества были торжественно зачитаны в храме Святой Софии. В память об этом событии Церковь уже более тысячи лет ежегодно в первое воскресение Великого поста празднует Торжество Православия.
После окончательного искоренения иконоборчества стало понятно, сколь пагубные последствия оно имело для единства Империи. Ранее вся Церковь воспринимала константинопольского императора как своего господина. Римские папы признавали себя его подданными, и это ясно видно по многочисленным папским документам, в которых постоянно упоминается имя императора. Когда же Лев III взял официальный курс на поддержку иконоборчества, запад Империи не принял новой ереси и остался православным. Папа Григорий II, открыто призвав верующих к неповиновению и назвав новое движение ересью, фактически заявил о разрыве с Константинополем. Его преемник, папа Григорий III, отлучил от Церкви всех, кто уничтожал иконы. Константинополь ответил выводом из-под церковной юрисдикции Рима всех епархий Иллирии, южной Италии и Сицилии.
В результате, будучи еще православным, папство вышло из подчинения иконоборческому Константинополю и оказалось исторгнутым из имперской церковной ойкумены. Принимая во внимание, что позиции Империи на Западе были сильно подорваны, неразумный конфликт с папством мог в перспективе очень дорого обойтись Константинополю. Так и произошло.
Папство же, оторвавшись от Нового Рима административно, политически, культурно, принялось искать иную силу, на которую могло бы опереться как на союзника. И нашло ее во Франкском королевстве.
«Империя» Карла Великого
Начало возвышения франков среди других германских королевств можно отсчитывать со дня битвы при Пуатье (732 г.), когда Карл Мартелл разгромил арабское войско, до того завоевавшее всю Испанию и юг Галлии.
Высадившись на Пиренейском полуострове в начале VIII века, мусульманский военачальник Тарик ибн Зияд (берберского, то есть ханаанского происхождения) во главе всего лишь семитысячного отряда завоевал православное королевство вестготов. Победоносность столь ничтожных сил объясняется просто: местные евреи изменили своему королю и с готовностью открывали ворота городов мусульманам. Со времени своего перехода в иудаизм или принятия римского гражданства во II веке до Р.Х., ханаанейцы продолжали составлять верхушку испанских городов. Жить под христианским королем им было тяжело, поэтому они с радостью предпочли власть исламизированных соплеменников.
Независимой осталась лишь небольшая область на севере, где возникло королевство Астурия. Здесь в 718 году арабам впервые нанесли поражение в Ковадонгской битве. Долгих семь веков понадобится испанским христианам для реконкисты своих земель.
