После показа программы «Раскрытие: другая сторона Джимми Сэвила» в 2012 году лондонская полиция начала расследование совершенных им преступлений. Десять недель спустя они объявили, что с ними связались сотни людей. Сэвил стал проходить подозреваемым по десяткам преступлений в 17 разных полицейских управлениях, в то время как 80 % из тех, кто заявил о насилии с его стороны, на момент совершения преступления были детьми.
К марту 2013 года в адрес Сэвила поступило более 214 заявлений, каждое из которых, будь своевременно подано в полицию, могло привести к его уголовной ответственности. Четыре жертвы заявили об изнасиловании Сэвилом, когда им не было десяти лет. Другие, четверым из которых также на тот момент было меньше десяти, сообщали о насильственных действиях сексуального характера с его стороны. Жертвами Сэвила становились как мальчики, так и девочки. Кроме того, хоть это и не доказано, имеются основания предполагать – с его собственных слов и по показаниям других людей, – что Сэвил был замешан в актах сексуального насилия над трупами в морге.
26 июня 2014 года министр здравоохранения Великобритании Джереми Хант принес публичные извинения в Палате общин пациентам Национальной системы здравоохранения, ставшим жертвами Сэвила.
«Сэвил был бессердечным, беспринципным и коварным хищником, который домогался и насиловал людей, многие из которых были пациентами и детьми, полноправно рассчитывавшими, что им ничего не может угрожать. Его преступная деятельность растянулась на пять десятилетий – с 1960-х по 2010-е годы. Все это время вся страна уважала и любила его, он был для нас настоящим национальным достоянием, пусть и немного эксцентричным, – человеком, посвятившим себя благотворительности. Теперь же выясняется, что на самом деле он был отвратительным насильником, который раз за разом пользовался доверием всей нации ради своего злого умысла».
Я рад, что Джимми Сэвил войдет в книги по истории в качестве серийного педофила и детского насильника, а не телеведущего и диджея. Горжусь тем, какую роль сыграл в его разоблачении и нисколько этого не скрываю. Что бы ни сделал Джимми Сэвил в своей жизни, чего бы ни добился для себя и окружающих, он заслуживает, чтобы его запомнили лишь как насильника.
Он запомнится оставленным после себя следом – историями жертв, которым пришлось по кусочкам собирать свои жизни после совершенных им ужасных злодеяний. Они смогли выжить, в отличие от его репутации – на его могиле даже не осталось надгробия (оно было снято и уничтожено, простояв всего 19 дней). Считаю, это большее, на что он мог рассчитывать. Впрочем, есть один неприятный момент. Конечно, хорошо, что жертвам Сэвила выпала возможность рассказать о том, что он с ними сделал, и им поверили, но нельзя забывать, что в конечном счете ему все сошло с рук. Я хотел бы увидеть Сэвила на скамье подсудимых, а потом и за решеткой.
Программа о Сэвиле началась для меня необычно – с участием двух телеканалов. В июле 2011 года я возвращался из французского Лиона со встречи в Интерполе вместе с командой Newsnight и Мейрионом Джонсом, невероятно талантливым телепродюсером и журналистом, которого очень уважаю. По дороге домой он вдруг сказал:
– А ты слышал, что Джимми Сэвил был весьма странным малым, насиловавшим детей?
Задумавшись на мгновение, я ответил:
– Нет. В смысле, он действительно странный, но ничего такого я о нем не слышал.
– Его вроде бы арестовала полиция, – сказал Мейрион. – Не знаю, бывшее ли твое полицейское управление или какое-то другое.
– Что ж, попробую разузнать, – пообещал я ему.
Слухи вокруг Сэвила ходили годами. В 2000 году в интервью Луи Теру, снятому для цикла документальных передач «Когда Луи встречается с…», Сэвил разглагольствовал о «распутных журналистах», распускающих слухи о том, что он может быть педофилом, и заявил: «Я знаю, что не такой».
По возвращении домой я стал наводить справки и узнал, что Сэвила действительно допрашивали люди из моего бывшего управления – полиции Суррея. Один бывший высокопоставленный полицейский сообщил мне, что Сэвил был официально допрошен в рамках полицейского расследования, о чем я и рассказал Мейриону.
– Мы планируем что-нибудь снять по этому поводу, – сказал Мейрион. – Есть человек, который готов рассказать про преступления Сэвила, хоть сам и не был его жертвой…
Он поделился со мной всем, что узнал о Сэвиле, но чуть ли не на следующий день перезвонил:
– Они отказались от этой идеи. Newsnight не будут ничего снимать.
Я был крайне удивлен. Оказалось, они вовсе не собирались выяснять, был ли Сэвил преступником, и изначально хотели снять сюжет о возможной недобросовестной работе полиции. Отказались ли они проводить расследование, когда была такая возможность, побоявшись известности Сэвила?
Я был в недоумении. Все упускали из виду тот факт, что речь шла вовсе не о плохой работе полиции. Джимми Сэвил – друг премьер-министра Маргарет Тэтчер, филантроп и так далее – был педофилом. В этом была вся суть.
Я снова поговорил с Мейрионом Джонсом:
– Позволь мне взяться за это, и я попробую что-нибудь сделать.
С его благословения я обратился с этой идеей на канал ITV, сказав продюсерам:
– Это действительно весьма любопытная история, но заниматься ею придется с максимальной осторожностью. Потребуется время и нужно будет держать все в полном секрете.
Как и следовало ожидать, у руководства ITV возникли серьезные опасения. Мы часами напролет сидели в главном конференц-зале, подробно все обговаривая, и в итоге Алекс Гардинер, исполнительный продюсер и мой друг, сказал:
– Слушай, Марк, я думаю, что ты прав – в этом что-то есть. Давай возьмемся.
Следует помнить, что Сэвил только что умер – в глазах общественности он все еще был героем.
Это было смелое решение, учитывая, что тогда никто из нас – уж я тем более – не догадывался, как все обернется. Мы стали прорабатывать эту идею, поначалу только вдвоем – мой продюсер Лесли Гардинер (без которой программа никогда не состоялась бы, и она не родственница Алекса, как можно подумать) и я. Мы принялись копать, держа все в строгом секрете.
Мы объяснили совету директоров ITV, что не будем постоянно держать их в курсе, и они будут знать обо всем лишь в общих чертах. Я предложил ряд идей, чтобы ограничить круг лиц, которые могут ознакомиться с нашими материалами, потому что с каждым днем мы узнавали что-то новое. Конечно, я и представить не мог, что история получится настолько сенсационной, хоть и понимал, сколь громким может получиться расследование.
Я был уверен, что у Сэвила есть скелеты в шкафу, оставалось лишь найти их. Интуиция меня не подвела: наша программа перевернула общественное представление о нем с ног на голову. За один день из парня с передачи Jim’ll Fix It
[12] он превратился в насильника, выслеживающего жертв в больницах и телестудиях по всей стране.
