Мне удалось поговорить со множеством женщин. Порой приходилось вести долгий разговор, чтобы в итоге понять, что на самом деле никакого преступления в их отношении совершено не было. Отследить некоторых из них оказалось очень непросто: многие вышли замуж и сменили фамилии, зачастую покинув место, где выросли – особенно те, кто в детстве находился на попечении государства. Многие поначалу весьма неохотно шли на контакт. Поразительно, насколько изменилась с тех пор ситуация для жертв насилия – теперь им гораздо проще обо всем рассказать.
После первых нескольких недель расследования стало ясно, что у ряда людей были подозрения насчет Сэвила еще при его жизни, но либо им не верили, либо они не могли предоставить убедительных доказательств его преступлений. Одним из тех, кто не остался равнодушным, был бывший председатель благотворительного фонда BBC «Нуждающиеся дети». По словам сэра Роджера Джонса, он слышал вещи, убедившие его в том, что Сэвил был «весьма противным человеком», из-за чего он отказался от любого сотрудничества с ним.
Слухов было вполне достаточно: «Если человек соберется пойти в наступление и выдвинуть против Сэвила обвинения, ему потребуются неопровержимые доказательства, которых ни у кого попросту не было. Защитить же себя можно и без всяких доказательств». Тем не менее больше никто на BBC не принял эти слухи всерьез и никак не помешал появлению Джимми Сэвила на экране в передаче с детьми «Джим все исправит» или в Top of the Pops
[13].
Сейчас существует огромное количество платформ для прослушивания музыки и просмотра выступлений групп. Программу Top of the Pops на пике ее популярности каждую неделю смотрели 15 миллионов человек. Для подростков в 1970-х она была единственной возможностью увидеть любимых музыкальных исполнителей. В отличие от остальных телепередач, где группы просто выступали на камеру, Top of the Pops снимали со зрителями, которые танцевали возле сцены.
Тысячи подростков по всей стране мечтали заполучить приглашение в телестудию, хотя на деле все было далеко не так привлекательно, как они себе представляли – зрителей загоняли в просторный зал, чтобы постоять у сцены, где музыканты под фонограмму делают вид, что играют и поют. Наверное, единственным волнующим моментом было попасть в кадр, чтобы помахать родным и друзьям, которые смотрят передачу дома, либо если диджей (а в 1970-х это практически всегда был мужчина) решит встать рядом, обняв за плечи, чтобы представить следующего исполнителя. Это еще если посчастливилось не попасть на съемки в неделю, когда ведущим был Джимми Сэвил.
Я нашел женщин, которые познакомились с Сэвилом, участвуя в съемках передачи Top of the Pops. Официально на нее пускали только подростков старше пятнадцати, но многие зрители попадали туда, если им можно было дать столько на вид. Один продюсер с BBC рассказал мне, как однажды встретил Сэвила с девушкой, которой, как он полагает, было всего 12. Сэвил сказал, что познакомился с ней на съемках программы, после чего она провела с ним ночь.
Две женщины, участвовавшие в съемках программы в то время, согласились дать интервью на камеру. Даже спустя годы они боялись обо всем рассказать. Учитывая это и их текущие жизненные обстоятельства, нужно было постараться максимально скрыть их личности во время съемки. Я не стану рассказывать, как именно их нашел, поскольку выдам людей, конфиденциальность которых обещал защитить.
Обе женщины сообщили, что встретились с Сэвилом, когда им было по 15 лет. По словам одной, у нее случился с ним полноценный половой контакт, а другая рассказала, что у них с Сэвилом был секс, когда ей было уже 16. Она не давала на это согласия, и теперь считает произошедшее изнасилованием. Они описали ряд случаев домогательств со стороны Сэвила и признались, что обе подхватили от него заболевания, передающиеся половым путем.
Мы с продюсерами решили быть осторожными и не обсуждать подробно рассказы этих женщин о насилии перед съемками интервью. Было важно, чтобы истории основывались только на их воспоминаниях, чтобы если они в чем-то совпадут, не оставалось никаких сомнений, что дело именно в Сэвиле и его поведении, а не в нас. Я понятия не имел, что женщины, обвинившие его в изнасиловании, расскажут о чем-то настолько серьезном. Занимаясь расследованиями, я не раз слышал истории о сексуальном насилии по отношению к детям, но эти рассказы было слышать особенно тяжело. В последующие дни мы с Лесли много говорили об этом и решили оказать необходимую поддержку всем участникам, в том числе и съемочной группе.
Используя методы и навыки, освоенные за годы работы сначала детективом, а затем журналистом-расследователем, я продолжил поиски людей, которые могли бы открыть новые направления в расследовании, и собирал показания тех, кто мог дать информацию о деятельности Сэвила в прошлом. В результате я побеседовал со многими знаменитостями, представителями СМИ и людьми, которые познакомились с ним, будучи еще детьми.
Нашлись и другие люди, заявившие о насилии с его стороны, и к концу расследования пять человек согласились рассказать свои истории на камеру. Не думаю, что я сделал что-то особенное, чтобы убедить их поговорить с нами: мы лишь предложили возможность поделиться тем, что они годами держали в тайне. Мы проверили детали их рассказов, которые могли, и продолжили собирать материалы для программы.
Я продолжил обсуждать с Лесли, как удерживать наше расследование в тайне. Мне не хотелось, чтобы СМИ пронюхали о том, чем мы занимаемся. Может, нам и пошло бы на пользу, если бы больше людей узнали, что могут рассказать о Сэвиле, но лишние трудности были не нужны. А мы могли с ними столкнуться, если бы сторонники Сэвила узнали, что мы копаемся в его прошлом. Это лишь отпугнуло бы новых потенциальных желающих дать интервью, в то время как те, кто уже согласился обо всем рассказать, могли пойти на попятную.
Теперь кажется немыслимым, что нам приходилось действовать настолько скрытно. Как я уже говорил, теперь Сэвила помнят лишь как известного педофила, но в первые месяцы после смерти его продолжали считать национальным героем. Помимо типичных трудностей, с которыми приходится иметь дело, расследуя старые преступления, ситуация усугублялась еще и тем, что мы имели дело с человеком, чья репутация казалась настолько непоколебимой, что даже за пару дней до выхода программы я не был до конца уверен, будет ли она выпущена в эфир.
Собранные материалы были показаны ведущему барристеру, королевскому адвокату Иану Глену (который, к сожалению, уже скончался), чтобы понять, достаточно ли доказательств с юридической точки зрения. Он заключил, что в показаниях вырисовывался явный состав уголовного преступления: несколько групп потерпевших никак не были связаны между собой, и некоторые детали их рассказов были подтверждены независимыми свидетелями. По его мнению, доказательств, с которыми он ознакомился, оказалось бы достаточно для ареста Сэвила, будь он еще жив.
Именно это мы и хотели услышать. Мы раскопали нечто куда более существенное, выйдя за рамки слухов. Будь Сэвил все еще жив, ему было бы не избежать суда. При его жизни, разумеется, до суда ни разу не доходило. Расследование, начатое в 2007 году полицией Суррея, так ни к чему и не привело, не говоря уже об уголовном деле. Полиция Суррея заявила, что в их распоряжении были показания лишь одной потерпевшей из школы Данкрофт, но нам доподлинно известно, что впоследствии были допрошены как минимум еще две женщины, у которых взяли показания в рамках расследования.
