— Поехали, братишка, — прошептал парень, закрывая глаза. — Дай Бог, все сработает.
Перед глазами опустилась темнота, должная стать фоном для чего-то хорошего. Оставался только вопрос, а для чего именно? Что ему представить такое, что рождало у него лишь добрые, теплые эмоции?
Алексей улыбнулся. Вопрос — фигня. Именно сейчас у него на уме и перед глазами было лишь одно. Конечно, тяжёлые, приятно колыхающиеся, едва прикрытые молочно-жемчужного цвета… груди Лизаветы. Словом, сиськи! СИСЬКИ! Что может быть добрее и теплее?! Только они, родимые. Большие, упругие, одуряюще пахнущие. Касаешься их и забываешь обо всем на свете.
В какой-то момент этих мыслей Алексей почувствовал запах чего-то паленого. Лениво открыл глаза и… Мать вашу! Одеяло на кровати под ним полным ходом тлело! С краешка даже крошечный огонек появился.
— Фу-фу-фу-фу-фу-фу! — со всей дури начал он дуть на тлеющийся огонек. — Получилось! Сиськи сработали! Б…ь!
Баах! От высокой температуры с громким хлопком лопнула колба с физраствором, что висела на медицинской штанге рядом. Брызги кипящей жидкости веером хлынули на отпрянувшего парня.
— Черт! Черт! Сиськи — активатор! Гормоны, мать вашу! О, б…ь! Кровать…
В том месте, где он опирался спиной на спинку кровати, пылали краснотой искривленные от высокой температуры металлические дужки кровати.
Получается, он смог. У него получилось…
Заготовка дров для костра идет полным ходом
По мере приближения дня первого заседания Имперского Совета — объеденного совещания Боярской Думы и Дворянского собрания — количество неотложных дел, требующих самого пристального внимания от Вяземского, множилось многократно. Он часами просматривал десятки страниц отчетов, прогнозов, подготовленных его аналитиками. Много встречался с другими боярами и дворянами, которые разделяли его взгляды и, главное, намерения. Боярин замкнул на себя все нити подготовки заговора и боялся пропустить что-нибудь важное, что аналитики сочтут не заслуживающим внимания. Сейчас, когда оставалось совсем немного до решающей схватки, победу в ней могла определить любая мелочь.
Собственно, сейчас он и работал с одним из таких документов, глазами быстро проглатывая одну строку за другой на мониторе визора.
— …Странное, очень странное шевеление вокруг этого новика, — еле слышно бормотал боярин, всматриваясь в текст. — Ведь чистая пустышка… Ничего не решает… Может император хочет разыграть эту карту против меня? Мол, нарушения, притеснение и все такое…
Содержание собранного досье на новика рода Вяземских Алексея Михайловича Бельского, того самого наглого мальчишка, что так дерзко разговаривал с ним, оставляло крайне двойственное впечатление. Не тяжелое или запутанное, а именно двойственное. С одной стороны, изложенные в досье факты, и яйца выеденного не стоили. Обычный средней руки дворянский род попросился в новики, предложив за это ценное изобретение. Разработку Вяземские получили, самого ученого уже нет. Осталось, этот род проглотить и оставшуюся шелуху выплюнуть. За месяц — другой его стряпчие обдерут Бельских, как липку. Вся принадлежащая им собственность так или иначе перейдет под контроль рода. Это уже много раз проворачивали и в этом не было ничего сложного и по факту противозаконного. Однако, с другой стороны, ситуация с Бельским-младшим представлялась не столь однозначной. Вокруг этого ничем ни примечательного пацана за последний месяц случилось столько заметных событий и происшествий, что их язык не поворачивался назвать случайными.
Вяземский откинул на спинку кресло, запрокинул голову и глубоко задумался. Происходившие вокруг подростка события, если рассматривать их поодиночке, можно было с большой натяжкой представить результатом случайного стечения обстоятельств. Но представление их звеньями единой цепи совершенно кардинально меняло картину. Бельский представлялся каким-то магнитом, что притягивал к себе неприятности. Даже обычное перечисление происшествий, в которые ему удалось вляпаться за последнее время, впечатляли: попадание под удар родового заклинания в момент дуэли двух дворян, уже самостоятельное участие в дуэли с довольно сильным адептом магии, теракт, нападение на машины спасательных служб, которая перевозила подростка. Если, предположить случайное развитие событий, то Бельского следовало сжечь на костре, как это делали в далекое прошлое с проклятыми. Глупость, конечно. Сейчас избавиться от человека можно было гораздо проще и без лишнего пафоса.
— Хотя… красиво, — у боярина на мгновение мелькнула мысль о том, что прилюдные казни не такая уж и глупая идея. — Что еще нужно людишкам? Зрелище и страх… Почему бы и нет, — «сделал» себе в памяти зарубку, что после переворота можно было вернуться к этой идее.
Словом, с Бельским все было далеко не просто. К тому же подозрительность Вяземского еще больше возбудило внимание императора к этому роду и, главное, к самому подростку. Почему? Из-за чего? Когда последний раз император так интересовался каким-то новиком? Никогда, сам же ответил себе боярин. Он не мог припомнить такого случая от слова «никогда».
Правда, аналитики такое неожиданное внимание к Бельскому объясняли очень просто. Мол, младшая дочь императора, великая княжна Анна, начала проявлять благосклонность к парню. Этот факт отметили даже СМИ, фиксировав некоторые ее знаки внимание и характерные жесты. Именно особоеотношение императора к своей младшей дочери и стало причиной проявленного интереса к подростку, делали вывод аналитики.
— Может быть, — шевелил губами боярин, признавая высокую вероятность такого предположения. — Очень может быть.
В пользу этой версии говорили и многочисленные безуспешные попытки самого Вяземского устроить знакомство цесаревны с одним из молодых отпрысков-дворян, на которых у него имелся компромат. Очень уж привлекательной казалась идея заполучить в свои руки рычаг влияния на жениха и, чем черт не шутит, будущего мужа цесаревны. К сожалению, все его попытки были безуспешны. Служба имперской безопасности всякий раз, а в этом у него не было никаких сомнений, делал так, чтобы его кандидат «пролетал» мимо. Ничего не помогало. С каждым из потенциальных парней и женихов цесаревны работал целый штат профессиональных визажистов, стилистов, танцоров и т. д. Психологи на основе составленного портрета княжны составляли для парнейспециальные алгоритмы действий — что делать, что и как говорить, какие слова лучше использовать, какие темы в разговоре нельзя упоминать, как смотреть нужно на девушку. Вяземский даже сейчас начинал раздражаться, когда только представлял, какие суммы денег уходили на все это.
— А этот молокосос без штанов и денег всех обошел… Хм… И рожей-то особо не вышел. У нас по-смазливее были… Чего этим бабам нужно? — бормотал он, продолжая листать файл. — Ладно. Посмотрим.
Он еще раз пробежался глазами по заключительной части файла, где описывался психологический портрет Бельского.
— Пустышка… Нагловато, конечно, но слюнтяй и слабак. На такого надавишь, из него дерьмо полезет и к мамочке побежит жаловаться, — с презрением рассуждал вслух боярин. — Может император поэтому к нему и присматривается. При таком характере, муж его ненаглядной дочке даже рыпнуться не сможет. Будет сидеть по веником и молчать в тряпочку. Очень похоже на правду… В любом случае, это уже не так важно, — буркнул Вяземский, закрывая многостраничный файл и отправляя его в архив. — Через несколько недель этот вопрос, вообще, потеряет всякое значение. Вдруг, за это время с Бельским-младшим случиться какой-нибудь несчастный случай.
