— Дашунь? — Снова мой босс. — Ну как? Давай.
— Нет, Вадим, извини, ничего не получится.
Услышала, как кто-то в офисе, кажется Эля, крикнула Вадиму, чтобы он не приставал ко мне — ты что забыл, Дашка помолвлена!
Да уж, помолвлена! Как бы не так… Думать об Алексе совсем не хотелось. Он мелькал где-то вдали, как сумрачная тень, мысли о нём я гнала прочь.
*****
Стеклянные раздвижные двери вели из холла на террасу, где я вчера сидела в полной прострации, закутанная в плед. Мы с Матвеем отправились на прогулку. Я видела жёлтые листья на дорожках участка, чёрную землю под мокрой коричневой хвоей.
Когда надела блестящую стёганную куртку, заботливый хозяин дома попытался напялить на меня сверху ещё и одну из своих — принёс из гардеробной.
— Я же утону в ней!
— Зато не замёрзнешь. Ты не представляешь, как холодно сейчас в лесу.
— Но я буду выглядеть, как бродяжка!
— Хорошо, тогда снова завернём тебя в плед! — с этими словами Матвей закутал меня едва ли не с головой.
Когда мы пересекли участок и удалились от дома уже на километр, я поняла, что Матвей был прав. Прозрачный влажный воздух обжигал холодом. Птицы щебетали, задевали ветви, где-то высоко стучал дятел. Земля, покрытая хвоей, пружинила под ногами.
Матвей шёл рядом и обнимал меня за плечи, согревал. Я очень уютно умещалась у него под рукой. Так было хорошо рядом с ним. Действительность распадалась на фрагменты, которые никак не сочетались. Я не могла соединить два образа — того Матвея, который набросился на меня в офисе, и этого — такого доброго, ласкового… Тот мужчина, который обошёлся со мной так жестоко, исчез. Остался только этот, сегодняшний. Я ощущала к нему бесконечное доверие.
Он не разрешил подойти к могиле Бонни.
— Потом навестишь. Сейчас не надо. Ты же снова будешь плакать.
Мы бродили по лесу, ледяной воздух бодрил, он был необыкновенно чистым, не то что в городе.
— У тебя щеки красные, — улыбнулся Матвей. Он остановился, закутал меня поплотнее в плед, наклонился и поцеловал в нос. Мой нос был ледяным, его губы — горячими.
Он подхватил меня и поднял лицом к лицу, так, что я оказалась выше и теперь смотрела на него сверху вниз. Я обняла Матвея за шею и тоже прижалась губами к его лбу. Погрела ладони о его уши — они тоже были очень горячими.
— Ледышка моя. Замёрзла?
— Только руки.
— Грей их об меня, грей.
Он покружился со мной, потом опустил на землю, и мы продолжили нашу прогулку.
— Малышка, расскажи о себе.
— А что рассказывать? — смутилась я.
— Мне всё интересно.
— Ты же сидел на моей страничке в Контакте, — мстительно прищурилась. — Уже давно всё обо мне выяснил!
— А у тебя там ничего и нет, — улыбнулся Матвей.
Да, в ВК у меня были, в основном, фотографии Бонни…
— Видишь, я даже не знал, что Алекс — твой жених.
Тень пробежала по лицу мужчины, и я тоже сникла.
— Алекс попросил не выкладывать его фото. А так… Что рассказывать… У меня мама и брат Серёжка. Он, как и твой Вася, пошёл в первый класс. Ещё у меня была Бонни, но её больше нет. Ты это знаешь.
— Знаю…
Матвей посильнее прижал меня к себе, сочувственно погладил по спине. Потом он всё же принялся задавать мне вопросы. Его действительно интересовало всё — моё детство и как я жила с родителями, как училась в школе и колледже, с кем дружила.
Скрывать мне было нечего, даже мои отношения с Алексом были настолько невинными, что и о них тоже можно было рассказывать. Но в конце концов, мы снова вырулили на тему Бонни. Я вспомнила тысячу смешных случаев из её долгой — и такой короткой! — жизни. Когда рассказывала о проделках моего рыжика, вдруг стало так приятно! Милые воспоминания согревали душу, казалось, Бонни всё ещё со мной.
Матвей внимательно слушал и при этом так на меня смотрел, что мне хотелось говорить ещё и ещё. Как ему это удалось? Я никогда не была болтушкой, обычно предпочитала молчать.
— Ты удивительная, — покачал головой Матвей, подводя итог нашему разговору.
— Самая обыкновенная! — возразила я.
— Ты просто чудо. Но сама этого не понимаешь. А я знаю, вижу.
Несколько метров мы шли молча, вдыхая холодный чистый воздух. Матвей сжимал мою руку в своей квадратной горячей лапище.
— А мне можно задать вопрос, — нерешительно спросила я.
— Конечно, милая! Что ты хочешь узнать?
— Матвей… — Никак не могла собраться с духом, чтобы спросить о таком.
— Ну что? — улыбнулся.
— Ты же перепутал меня с проституткой…
Мой спутник резко остановился. Чёрная тень легла на лицо. Я испугалась, но всё же закончила:
— … значит… ты постоянно пользуешься их услугами?
Глава 17
ДАША
Мужчина выглядел так, словно его ударили. Он опустил голову. Вот кто бы мог его ударить? Какого размера кулак и какой бойцовский опыт надо иметь для этого? Однако, я сделала это одной фразой.
Стало ужасно страшно. Ну вот, мы так хорошо общались, а я всё испортила. Теперь Матвей будет злиться, что лезу в его мужские дела.
Но он снова меня обнял, сграбастал, немножко даже придушил в своих медвежьих объятиях и потёрся подбородком о мою голову.
— Даш… Не постоянно. Да и вообще не пользуюсь… Это случайно вышло. Я не заказываю проституток в офис, поверь. И в сауну тоже не заказываю. Я, конечно, не ангел, но и озабоченным тоже никогда не был. Маленькая, прости меня за то, что случилось. Я готов ещё миллион раз попросить у тебя прощения. Но всё равно будет мало, потому что то, что я сделал, это чудовищно.
Пару минут мы молча смотрели друг другу в глаза, затем отправились дальше. Вскоре я осмелилась задать ещё один «неудобный» вопрос. Спросила о Васиной маме.
— Вася сказал, она погибла в автокатастрофе…
— Да, Таня разбилась на трассе два года назад. — Лицо Матвея снова омрачилось. — В этом году ей бы исполнилось тридцать три. Мы развелись уже через год после рождения Васьки. Оба поняли, что дальше так нельзя. За год совместной жизни буквально извели друг друга. А после развода вдруг стали ладить. — Матвей пожал плечами. — Вот как бывает. Таня была прекрасной матерью, Вася её обожал.
— Так жаль мальчишку.
— Очень! До сих пор рисует для неё картинки, делает из лего зверушек. А потом мы везём его подарки маме на кладбище.
— Бедный малыш…
Я судорожно вздохнула, на глаза моментально набежали слёзы. Матвей сжал мою руку, погладил по голове…
