Она заметила Голубичку.
— Привет! — натужно прошипела она. — Ох, извини! Знаешь, какая это тяжелая работенка? Но ничего, со временем будет легче.
Она поползла дальше к куче дичи, куда уже сбрасывали свой улов ее брат с сестрой. Увидев Иглогривку, оба радостно просияли. — Иглогривка! — промычала Пестроцветик, не выпуская из пасти принесенную мышь, и бросилась к сестре. Подбежав, она бросила мышь под лапы Иглогривке. — Поешь с нами?
Голубичка вошла в палатку Воробья.
— Привет, — устало поздоровалась она. Ей был необходим совет. Она хотела снова подружиться с Искролапкой. И очень хотела есть дичь вместе с ней, как Иглогривка и Пестроцветик.
Воробей хвостом сметал в кучу сухое крошево целебных трав. Заслышав шаги Голубички, он поднял голову.
— Скажи, как тебе больше понравилось бы есть целебные травы — с цветочным нектаром или с мышиной кровью?
— С кровью, — рассеянно ответила Голубичка.
Воробей перестал размахивать хвостом.
— В чем дело? — спросил он. Его голубые глаза настороженно блеснули в полутьме палатки.
— Можно я расскажу Искролапке о пророчестве? — взмолилась Голубичка. — Пожалуйста!
Воробей вздохнул и снова начал обметать свои травы.
— Нет.
— Но я уже не могу дружить с ней, как раньше! Это нас разделяет!
— Почему?
— Потому что ей кажется, будто ко мне относятся по-особенному.
— Она завидует?
— Нет! — возмущенно воскликнула Голубичка, бросаясь на защиту сестры. Потом подумала и вздохнула. — Ну, кажется, да. Наверное.
— Мы с Львиносветом никогда никому не рассказывали об этом, — заметил Воробей.
— Потому что вам нечего было скрывать друг от друга!
— Так было не всегда, — ответил Воробей и стал вытаскивать самые чистые листочки из кучи, отряхивая их от пыли. — Я первым узнал о пророчестве, но не мог рассказать о нем Остролистой и Львиносвету до тех пор, пока не решил, что оно относится и к ним тоже.
— Но ведь Остролистая не была одной из Трех.
— Я тогда этого не знал, — вздохнул Воробей, отряхивая еще один кусочек. Глаза его потемнели. — И она тоже не знала. Она считала себя частью Трех. И не смогла пережить того, что это оказалось не так.
— Она просто не знала, как ей повезло, — прошептала Голубичка. Но любопытство не давало ей покоя. — А что с ней стало?
— Она ушла, — коротко ответил Воробей, вытаскивая новый листок из кучи. — Не смогла больше оставаться здесь.
— Потому что оказалась обычной кошкой, а не одной из Трех? — нахмурилась Голубичка. Она часто пыталась представить, каково это — быть самой обыкновенной воительницей. Разве это не намного проще, чем быть Избранницей?
— Отчасти, — ответил Воробей.
— Отчасти? — переспросила Голубичка, сгорая от желания узнать, в чем там было дело.
Воробей взял листья в пасть и понес к трещине в задней части пещеры, где хранил свои запасы. Оче- видно, он давал Голубичке понять, что разговор окончен и больше она ничего не узнает.
«Вот как? — сердито подумала маленькая ученица, выходя из пещеры. — Опять секреты?»
Пестроцветик, Шмель и Иглогривка лежали на пригретом солнцем пятачке и с аппетитом ужинали. Искролапка сидела рядом с Шиповницей и ела дрозда.
Голубичка посмотрела на сестру.
«Я бы все тебе рассказала, если бы могла!»
Искролапка проглотила последний кусочек и принялась вылизывать Шиповницу.
«Но я должна хранить тайну, — мрачно подумала Искролапка. — Даже если мне придется навсегда потерять свою лучшую подругу».
Глава XIV
Искролапка поежилась. Ледяной ветер гнал серые тучи по небу срывал лепестки цветов на лугу. Земля содрогалась под ее лапами.
Лошади скакали по траве и толпились в дальней стороне луга, глаза у них были дикие, уши прижаты к голове.
Где же Коршун?
Искролапка заметно нервничала. Сегодня ей совсем не хотелось стоять на пастбище одной. Ветер завывал в тусклой сухой траве, ерошил шерсть на спине маленькой ученицы.
Наконец- то! Она увидела, как черная тень летит по траве, высоко подняв пушистый хвост.
Сорвавшись с места, Искролапка бросилась к Речному воителю.
— Наконец-то ты пришел! — пропыхтела она.
Встретив знакомый взгляд его темно-синих глаз, Искролапка сразу успокоилась и повеселела. — Я уж подумала, ты не придешь! Я тебя так долго ждала!
Коршун сел и бросил на нее ленивый взгляд из-под полуопущенных век.
— Значит, тебе повезло, что ты встретила меня.
— Научи меня чему-нибудь новому! — взмолилась Искролапка. Пеплогривка была в восторге от успехов, которые она стала делать в последнее время, и Искролапке не терпелось снова поразить свою наставницу новыми приемами.
Коршун зевнул и напряг плечи, вытягивая спину.
— Ну покажи мне хоть один боевой приемчик! — не отставала Искролапка.
— По-моему, я и так много чему научил тебя за последнее время.
— Но я уже отработала все эти приемы! Мне нужно что-нибудь новое! — Искролапка с надеждой заглянула ему в глаза. — Пожалуйста, прошу тебя.
Коршун устало поднялся с травы.
— Своим соплеменникам ты так же надоедаешь, как и мне?
— Они не учат меня ничему интересному! — воскликнула Искролапка.
— Что ж, тогда смотри внимательно. — Коршун бросился на ученицу, подсек передней лапой ее задние ноги и заставил перекувырнуться, так что Искролапка и моргнуть не успела, как оказалась распростертой на спине.
— Вот это да! — пискнула она, вскакивая на все четыре лапы. — Дай-ка я попробую!
Прыгнув на Коршуна, она обвила лапой его задние ноги и потянула.
Ничего не произошло. Широкоплечий воин стоял, как скала, а потом, повернув голову, скучающе посмотрел на Искролапку.
— Ты уже начала?
Озадаченная и огорченная, она отошла на шаг и попробовала еще раз.
Но Речной воин будто прирос к земле.
Искролапка склонила голову на бок.
— Скажи, как ты это делаешь?
— Проведи лапой по моей задней ноге, — велел Коршун. — Нащупала жилу, которая идет вдоль задней части сустава?
Искролапка дотронулась до твердого, как мышиный хвост, сухожилия, напрягшегося прямо под изгибом лапы.
— Наноси удар туда, — подсказал Коршун. — Только резко и с силой. Пытайся подсечь обе лапы одним движением.
Воодушевленная Искролапка присела, не сводя глаз с цели, и прыгнула. Выбросив вперед переднюю лапу, она изо всей силы ударила Коршуна по сухожилиям, и у него моментально подогнулись лапы. Не тратя ни мгновения, Искролапка поддала ему плечом и сбила с ног, а потом вскочила сверху и прижала к земле.
