— Эйн? — Людвиг разглядывал водоходов, не понимая ни слова.
— Убери меч. И не доставай, пока я не скажу.
Ульф смотрел таким же удивлённым взглядом. Значит, до сих пор не выучил язык южан.
— Глаза не врут? Ты точно жив?
— Нет, — буркнул Эйнар. — Это мой призрак пришёл тебя мучить.
Ульф расхохотался.
— Всё такая же сволочь. Без бороды ты стал смазливее моей жены, — он фыркнул и бесцеремонно ткнул Эйнара в шрам на лице. — Узнал тебя только по этой отметине.
Забытая обида вновь вспыхнула с новой силой, будто и не прошло пяти лет.
— Я из-за этой раны не мог потом нормально пить и есть полгода, — сказал Эйнар, не пытаясь скрыть злости. Слова когда-то родного языка казались чужими. — Половина лица не шевелилась.
— Всё такой же обидчивый самовлюблённый хер, — заключил Ульф.
Он стоял напротив, огромный и сильный. Воин развёл руки. Сейчас завершит то, что не закончил тогда. Но Ульф обхватил Эйнара в своих медвежьих объятиях.
— Мог бы и поумнеть за эти годы. Как же я рад, что ты выжил.
Эйнар кашлянул и с трудом вырвался.
— Ты растолстел.
Ульф похлопал себя по пузу.
— Не всем же быть стройным девицам, как тебе. А это кто? — он показал на Людвига. — Мужик твой?
— Да иди-ка ты на хрен.
Ульф тот расхохотался с довольным видом.
— Лейв тоже тут.
— И как он?
— О! Он теперь большая шишка, командует походом. Пошли, он обрадуется! Он часто о тебе говорит. Проклятие, мы же думали, что ты сдох! Мужика своего тоже бери.
Воспоминания, которые Эйнар старался забыть, вновь возвращались. Вечно недовольный Старик и улыбающийся Хенрик. Лейв и Ульф, те, кому он верил и те, кто его предал. А потом бой, ужасная боль в лице и плевки в спину. И как любимый младший брат засыпает солью следы, чтобы изгой никогда не вернулся.
— Мы должны уходить, — сказал Эйнар. — Ты не хуже меня знаешь, что клан сделает с изгоем.
— Пока я рядом, никто тебя и пальцем не тронет.
— А Лейв?
— Да он уже сто раз говорил, что жалеет об этом. Он обрадуется, вот увидишь.
Лейв был подростком, когда изгнал Эйнара. Сейчас должен быть чуть старше Людвига. Наверное, брата не узнать. Но и не надо. Тёплых воспоминаний о детстве давно не осталось, есть только плохие.
— Жаль, — здоровяк расстроился. — Повидал бы клан, с братом поговорил, на Старого Змея посмотрел. Ну, раз надо идти, то что поделаешь, прощай. Рад, что ты всё-таки жив.
— Проваливай, изгой, — Альфи скорчил гневную рожу.
— А это ты видел? — Ульф показал могучий кулак и крысёныш отошёл подальше. — Пошли, провожу тебя немного, а то вдруг попадутся эти курицы.
Он двинул по улице, будто не видя разгорающегося в ближайшем доме пожара. Изнутри кто-то вопил, долго, пока не затих. Пламя перебиралось к соседям.
Глава 5.3
— Ты их знаешь? — спросил Людвиг.
— Угу.
— Именно такими я нордеров и представлял. Кто они?
— Потом расскажу, — сказал Эйнар. Если будет это потом.
— Может, передумаешь? — Ульф обошёл лужу крови. — До порта не так и далеко.
— Нет.
— Ну как знаешь. Лейв расстроится. Я бы на твоём… вот так и думал, что эти в жопу укушенные выродки будут здесь.
Их окружил отряд ворон около десятка бойцов, а вёл их нескладный прыщавый юнец. Сынок Сиггурда, наверняка такой же подонок, как и его папаша.
— Так это ты отбил добычу у моих людей? — прогундосил Зигрид. Вроде так его звали.
— Теперь это мои пленники, — ответил Ульф. — Делаю с ними, что хочу. А тебе что?
— Они напали на мой клан! — взвизгнул Зигрид. — Я требую…
— Член изо рта вытащи сначала, потом требуй!
Водоходы напряглись, прыщавый гайдер побледнел и перевёл взгляд на Эйнара. Сегодня день тех, с кем лучше не встречаться.
— Ты? — Зигрид открыл рот. — Это ты?
— Нет, это не я, — ответил Эйнар.
— Это ты погубил дрэк отца!
Вообще, корабль погиб из-за обезумевшего от страха Сиггурда, как и весь его стак. Но вряд ли сынок мерзавца будет внимать гласу рассудка. А ведь какой-то час назад Эйнар мечтал, что жизнь наконец наладится.
— Они умрут, — сказал Зигрид. — И ты с ними, Ульф, если будешь стоять у меня на пути.
— Ну это мы посмотрим. Зарублю несколько куриц перед смертью! Ну, кто первый?
Вороны переглядывались, не очень-то и желая связываться с лучшим бойцом клана Змея. Ульф похрустел пальцами и достал меч таким движением, будто собирался нарезать хлеба, а не сразиться с целым отрядом. Кто-то из водоходов Зигрида вздрогнул.
— Виг, готовься, — шепнул Эйнар.
Альфи бочком отходит в сторону, оставляя сражение остальным. Эйнар не сомневался, что и сам здесь лишний, но всё равно нужно драться. Это страшно, но сами вороны боялись не меньше. После боя с Ульфом их погибнет немало, а может и все. И они это знали, судя по их взглядам.
— Люблю такие моменты, — раздался давно забытый вкрадчивый голос. — Резня за добычу. Твой покойный папаша этим и прославился. В бою его не найти, зато когда приходит время делить трофеи, он тут как тут.
Зигрид сглотнул, его водоходы погрустнели ещё сильнее. К Ульфу подошёл невысокий мужчина в короткой, украшенной орнаментами золочённом панцире поверх кольчуги. Тяжёлый бархатный плащ за плечами доходил до земли и подметал улицу, собирая мусор.
— Или чего вы решили подраться? — Гуннар внимательно рассматривал всех целым глазом. Пустую глазницу он прятал, зачёсывая волосы.
— Ульф забрал нашу добычу, — сказал Зигрид, смотря под ноги. — Когда мы…
— Раз забрал, то это его, — Гуннар поправил заплетённую в косу бороду, украшенную блестящими камушками. — Но если вы собираетесь напасть на моего родича, я в стороне не останусь.
— Лживая сука, — шепнул Ульф.
Перевес у ворон, но их боевой дух достиг дна, из которого, впрочем, он редко выбивался. Зато вернулся Альфи, напустив на себя такой вид, будто и не уходил. Гуннар положил руку на украшенный эфес рыцарского меча.
— Кто хочет напасть? Вообще никто? Трусы! У вас хоть кто-то умеет оружие держать? Или вы вместо топоров только члены друг дружке привыкли трогать? Вороны, вы и есть вороны, ссыкливые мерзавцы.
— Следи за своим языком, Сестрица, — пробормотал водоход Зигрида.
Гуннар сверкнул глазом и без предупреждения бросился на смелого, но не очень умного воина.
