— Он не придёт, — сказал Виктор. Кот выглянул в открытую дверь, но выходить не стал. — Ты ел?
Спросил, будто Марк Туллий мог ответить. Кот потёрся о ноги и вернулся на свой пост у двери. Интересно, он так всё время сидит?
— Марк, пошли поедим.
Еда в чашке свежая, но нетронутая. Кот будто увидел её впервые и тут же принялся есть. Вода тоже свежая, только стояла в другой стороне, подальше, как и просил Ник. Он говорил, что коты не пьют, если вода рядом с едой. Глупости, всегда отвечал Виктор.
— Он ест, только когда кто-то стоит поблизости, — раздался голос. — И это не я. Меня он не принимает.
Беда вскинул игломёт, но тут же убрал. На подоконнике сидел Медведь, обхватив колени руками. Он всё в той же старой куртке Ника, будто другой одежды у него не было.
— Ты что тут делаешь, Айзек?
— Пришёл проведать Марка Тулия. Ник просил. Сказал, что его старик точно забудет.
— Я не забыл.
Кот наелся и уже лакал воду из чашки.
— Он всё ждёт хозяина, — сказал Айзек глухим голосом. — Ждёт и тоскует.
— Ему плевать, — ответил Виктор. — Это же кот.
— Это тебе плевать! Ты как сраная машина, без чувств и эмоций. Прикрываешься своим блоком, будто без него бы ты что-то чувствовал. Сколько ты убил ночью?
— Десяток, наверное. Я не считал.
Медведь хмыкнул.
— Такой ты по жизни. В любой непонятной ситуации надо кого-то убить. Тебе это так же легко, как щёлкнуть пальцами.
— Ник не был связан с Адвентом, — Виктор проигнорировал выпад. — Никак. Его убили дигерины, случайно. И сделали всё, чтобы выпутаться без проблем. Но я найду, кто виноват.
— И убьёшь?
— Да. Всех, кто к этому причастен. Без раздумий.
Медведь разглядывал свои руки. А ведь парень ненамного старше самого Ника. Может, поэтому они так легко сдружились. Айзек всегда хотел, чтобы у него были друзья. Даже когда он был в отряде Танатос… в качестве оружия.
— Если бы я не опоздал, — сказал он и уткнулся в колени. — Если бы я успел… я бы изменил это, чего бы мне это не стоило. Даже если бы моя кровь вскипела, он бы выжил. Но я опоздал. Это из-за меня всё случилось…
— Не кори себя, ты…
— Заткнись Беда, — Медведь приподнял голову и направил руку на Виктора. — Я могу убить тебя одним движением. Знаешь, когда мы сбежали на эту планету, я мечтал, что однажды убью тебя. И непросто убью, а чтобы ты мучался. Как он тогда сказал? Доктор Михельсон? Что он спросил у тебя?
— Что тебе снится, палач, так он спросил.
— Он был хорошим человеком, — Айзек вздохнул. — Потом я подумал, что для тебя это будет слишком просто. Я хотел убить твою жену, но не мог на это решится… долго, а потом её не стало и без моих усилий. А потом я хотел убить твоего сына, чтобы ты страдал, как все мы, кто остался там, в лаборатории. Я хотел сделать это подло, втереться к нему в доверие, как ты сам меня учил… Но я не смог. Ник был не такой, как ты, он был достоин жизни. Он тогда горевал из-за матери, и из-за того, что тебе было плевать на её смерть. Он был хорошим парнем… моим единственным другом в этой сраной жизни. И вот, его нет. И всё-таки, он так и не узнал, какое ты чудовище. Это бы разбило ему сердце.
Медведь отвернулся и посмотрел в окно.
— Я долго мечтал увидеть твои страдания и слёзы. Мне недолго осталось, так что я это не увижу. Ты должен был умереть, не он.
— Ты закончил, Медведь? — Виктор скрестил руки. — Теперь выметайся нахер отсюда.
Парень спрыгнул на пол и пошёл на выход, не поднимая головы. У двери он остановился.
— Прости, Беда. Я не должен был так говорить.
— Уходи.
— Извини.
— Уходи. Я хочу побыть один. Нет, постой.
Медведь остановился, смотря на Виктора исподлобья.
— Передай Натану два имени, — сказал Беда. — Один из них Амир, второй Коринес. Оба дигерины, скорее всего, в звании гидеора. Они были здесь.
— Я помню, — ответил Медведь. — Но найти дигеринов невозможно.
— Да-да, у них нет имени. Теперь уходи.
Дверь не скрипнула, когда Айзек ушёл, даже Марк Тулий этого не услышал.
— Мне же не плевать? — спросил Виктор у кота. — Мне не плевать, Марк, можешь мне поверить. Если бы я только мог. Знаешь, это такое ощущение, будто я забыл что-то очень важное.
Кот зевнул, не горя желанием отвечать. За окном совсем светло, но усталость дала о себе знать. Беда лёг на диван, а Марк Туллий тут же запрыгнул ему на грудь.
— Спи, старик, — сказал Виктор и закрыл глаза.
Кот замурчал, но, услышав, как кто-то снаружи поднимается по лестнице, мяукнул и побежал к двери встречать. Но никто не пришёл. Пора ехать домой и Беда поднялся. Но это оказался сон.
На кухне стояло два кресла, грубое их подобие, сделанное из множества одинаковых кубиков. Некоторые иногда парили в воздухе и тут же присоединялись к остальным. Виктор вздохнул и сел на одно.
— Знаешь, на месте императора я бы дал тебе медаль, — сказал Приходящий, рассматривая сигарету в руках. На кухне светло, но он по-прежнему в темноте. — Уничтожил гнездо террористов, перекрыл поставки наркотиков. Ты сделал за одну ночь то, что служба дигеринов пыталась сделать лет десять.
— Заткнись! — крикнул Беда. — Ты знал, что мой сын невиновен! Его убили случайно! Просто так!
— Ты обвиняешь персонажа из своего сна в том, что он что-то не знал? — Приходящий усмехнулся. — А я ещё себя считал безумным. Да, он убит случайно. Помнишь ту перестрелка в клубе Олимп? Сколько тогда погибло непричастных… некоторые были одного возраста с Ником. Может быть, это твоя расплата за них?
— Кто ты такой?
— Твоё внутреннее эго, конечно же. Но избавь меня от таких вопросов, мне надоело усмехаться. Я тот, кто должен быть мёртвым, так что оставь это на потом. Да, я знал, что твой сынишка схватил пулю, которая ему не предназначалась, а присутствующие там дигерины сделали должностной подлог и сфальсифицировали улики. И теперь Ник Райвенгов не студент, хороший друг и славный парень, а враг государства и террорист. Такой же, как его папаша.
— Кто его убил? Назови мне имя.
— У дигеринов нет имени, ты забыл? Забавно, но во сне ты намного искреннее. Учти одну вещь, Виктор. Я не добрый самаритянин, помогающий ближнему, и не ангел, который ведёт тебя по пути мести. У меня нет цели помогать тебе, я даю тебе услугу за услугу. Пока ещё рано, ты всё ещё слабый. Поэтому ты должен был получить этот заряд ненависти, ведь без неё ты проиграешь в самом конце. Ты должен был узнать всё сам. Я лишь даю подсказки. Ты размяк за последние десять лет, так что приди в форму и тогда по-настоящему сосредоточишься на своих целях.
