– Нет, – ответил Мейсон. – На преступление я не пойду, а это
именно преступление – уничтожение существенной улики. Тем более что я
предпринял все меры к тому, чтобы бутылочку можно было легко опознать. Я тебе
говорил, что за ней ныряли четверо подростков. Когда они нашли пузырек, я
сказал им, кто я такой. Мальчишку, который нашел улику, я взял с собой к
Корбелю. Чтобы он согласился со мной поехать, пришлось сначала заскочить к нему
домой, где я представился его родителям. Дома он сменил одежду. Так что след за
собой я оставил широкий и светлый, как Бродвей. Но иначе я поступить не мог.
– Да, думаю, нам действительно следует хорошенько выпить, –
сказал доктор Денэйр. – Где этот твой скотч?
– Делла хранит его где-то в буфете, – ответил Мейсон.
Адвокат открыл дверцу буфета и извлек на свет божий бутылку
шотландского виски и два стаканчика. Разлил скотч по стаканам, добавил в каждый
по кубику льда, извлеченного из холодильника, и сказал:
– Что ж, будем наслаждаться жизнью, пока есть возможность.
Вскоре нам придется давать объяснения.
– В конце концов, – начал рассуждать доктор Денэйр, – я
просто следовал курсом, который ты мне проложил. Мы оба всего лишь пытались
проверить высказывания этой юной леди.
– В точности так, – согласился Мейсон. – А теперь, поскольку
мы их проверили и подтвердили, мне осталось сделать только одно…
– Что же?
– Отправиться в полицию и заявить, что я обнаружил
вещественное доказательство, которое сейчас находится в руках доктора Корбеля.
– Веселенькое тебе предстоит объяснение.
– Это точно.
– Они тебя обвинят в попытке сокрытия улик.
– А вот тут у них ничего не выйдет. Тот широкий след,
который я оставил, будет свидетельствовать в мою пользу.
– Ладно, – сказал доктор Денэйр, – будем надеяться, что ты
сможешь вывернуться.
– Когда дело касается полиции, – мрачно проговорил Мейсон, –
мне плевать, вывернусь я или нет. А вот когда дело касается присяжных или
комитета по рассмотрению жалоб в Ассоциации адвокатов, то тут я бы хотел быть
чистым. Максимально.
– Понятно. А мне что делать? – спросил доктор Денэйр.
– Ты, Делла Стрит и Надин Фарр будете ждать здесь, пока я не
дам о себе знать, – проинструктировал Мейсон. – Я же направляюсь в управление
полиции, где постараюсь основательно запудрить им мозги.
– Не хотел бы я оказаться на твоем месте.
– Да, местечко не из приятных, Берт, – пожал плечами Мейсон.
– Но мы забыли о деле.
– Верно. Давай еще по одной.
Они налили. Выпили.
– У нас есть один шанс, – сказал Мейсон, – и только один.
Возможно, один из миллиона.
– Что за шанс?
– Что Герман Корбель определит содержимое бутылочки, и тогда
я смогу разыграть грандиозное шоу – заставлю его позвонить в полицию,
рассказать им, что я его проинструктировал поставить их в известность сразу же
после определения состава таблеток и что сам уже на пути в полицейское
управление.
Мейсон приоткрыл дверь кухни и сказал в комнату:
– Делла, мы тут угостились твоим скотчем, а еще мне нужен
телефон.
– Шнур длинный, можете отнести аппарат на кухню, – ответила
Делла.
– А мне можно глоточек скотча? – попросила Надин Фарр.
Мейсон покачал головой.
– Не сейчас. Мне нужно, чтобы вы были в форме.
Делла Стрит подала Мейсону телефон. Мейсон протащил длинный
шнур аппарата на кухню, установил телефон на сушилке раковины и набрал номер
Германа Корбеля. Услышав голос химика, он сказал:
– Это Мейсон. Как там? Есть что-нибудь?
Корбель был так взволнован, что перешел на родной немецкий.
– Йа-йа! – воскликнул он.
– Эй, в чем дело? – встревожился Мейсон.
– Полиция.
– Полиция? – переспросил Мейсон с испугом в голосе. – Что –
полиция?!
– Они у меня были.
– И?
– Они забрали бутылку.
– О господи! – воскликнул Мейсон.
– Все забрали – бутылочку, пилюли, дробь…
– Но как они узнали про все это?
– Думаю, они ездили на озеро. Там узнали, что ты нанимал
ныряльщиков и что те нашли бутылку. Отыскали родителей парнишки, который ее
нашел. Вычислили самого парнишку. Быстро они там работают, в полиции.
– Уж это точно – быстро… – вздохнул Мейсон. – Так, значит,
они все забрали?
– Все, кроме маленького кусочка таблетки, которую я успел
раздробить. Про нее они не знали.
– Этого хватит для анализа?
– Для абсолютно точного анализа – едва ли, но, думаю,
достаточно, чтобы определить, что это за вещество.
– Цианид?
– Пока я не знаю, что это. Но если ты думаешь, что это
цианид, то мне легче будет установить – так это или нет. Однако полиция ищет
тебя.
– Могу представить, – хмыкнул Мейсон. – Ладно, я перезвоню.
Мейсон положил трубку и повернулся к доктору Денэйру.
– Ну что ж, каша заварилась, – сказал он. – Полиция побывала
на озере Твомби. Должно быть, они там появились вскоре после того, как я уехал.
Они узнали, что я нанимал ныряльщиков из местных мальчишек и что ныряльщики
отыскали бутылку. Они установили имя того, кто нашел бутылку. Отправились к его
родителям. Родители рассказали, что я у них был. Полиция поговорила, видимо, и
с самим парнишкой, с Артуром Фелтоном. Он, должно быть, и сказал им про Германа
Корбеля. После чего они совершили налет на его лабораторию и наложили лапу на
вещественное доказательство. Так что теперь мы в глубокой заднице. Полиция
знает, что я вовлечен в это дело и что представляю интересы Надин Фарр. Они не
дураки и быстро сообразят, что, вероятнее всего, Надин сейчас находится у Деллы
Стрит. Начнут искать Деллу…
– Ты считаешь, они явятся сюда?
– Возможно, они уже в пути, – ответил Мейсон.
– Что делаем?
– С одной стороны, я не желаю, чтобы Надин Фарр считалась
беглянкой от правосудия, – ответил Мейсон. – А с другой, не хочу, чтобы ее допрашивали,
пока я сам с ней не поговорю. Так что нам нельзя терять ни секунды.
Мейсон пинком открыл дверь кухни и крикнул дамам:
– Нам надо уходить! Соберите вещи.
Делла тревожно посмотрела на него:
