Подошла кабинка лифта. Дрейк быстро произнес:
– Жаль, что мне не удалось рассказать тебе кое-что из того,
что я узнал. Это может оказаться важным, Перри.
– Мне тоже жаль.
Дверь лифта открылась.
– Ты будешь мне звонить?
– Время от времени, – пообещал Мейсон.
Они с Деллой зашли в кабинку и более не произносили ни
слова, пока не оказались в уютном салоне автомобиля Мейсона. Адвокат запустил
мотор и повел машину в сторону Голливуда.
– Так вы полагаете, Гамильтон Бергер будет обливать вас
грязью в газетах? – нарушила молчание Делла.
– О нет, не сам Гамильтон Бергер, – отозвался Мейсон. – Это
ведь нарушение этики, когда прокурор использует газеты, чтобы создать у
общественности предвзятое отношение к делу. Что ты! Гамильтон Бергер даже в
мыслях не сделает ничего подобного! Гамильтон Бергер будет свято блюсти
профессиональную этику. Он, возможно, даже откажется отвечать на вопросы
газетчиков, дабы, упаси боже, не нарушить профессионального кодекса. Да только
вот беда: полиция наша настолько сообразительна, что прямо-таки с подкорки
считывает все потаенные мысли прокурора Бергера. Они совершенно точно знают,
что бы сказал Гамильтон Бергер, если бы имел возможность говорить. И уж они-то
предоставят журналистам требуемую информацию во всей полноте. С другой стороны,
адвокат, представляющий подзащитную, не может замолвить за себя словечко. Он –
на крючке.
– Вы хотите сказать, что не сможете даже дать опровержение в
газетах? – спросила Делла.
– Что толку в опровержениях? – с горечью произнес Мейсон.
– Тогда я и не знаю, что бы могло нам помочь, – сказала
девушка.
Мейсон задумчиво проговорил:
– Бутылка с безвредными таблетками и дробью не вылупилась из
икры на дне озера Твомби. Кто-то ее туда бросил. И нам надо иметь железную
уверенность того, кто это на самом деле сделал, иначе…
– Иначе?.. – с нажимом спросила она, и голос ее дрогнул,
когда Мейсон притормозил у светофора.
– Иначе я в глубокой заднице, – ответил он.
Несколько минут они ехали в молчании, затем заговорил
Мейсон:
– Давай подытожим факты, Делла. У нас есть Надин Фарр,
которая призналась в убийстве путем отравления Мошера Хигли, но сейчас
чувствует, что все ее трудности позади. Она в настоящий момент находится где-то
вместе с Джексоном Ньюберном. Она, видимо, рассказала ему обо всем, что имело
место в последнее время, и ни он, ни она не знают, что их разыскивает полиция.
У нас есть доктор Денэйр, с которым мы пока никак не можем связаться. Есть еще
миссис Джексон Ньюберн, которая глубоко и искренне ненавидит Надин, смутно
подозревая, что ее муженек этого чувства не разделяет, а совсем наоборот –
возможно, уже запутался в сетях обаяния Надин. Ну и, наконец, у нас есть
полиция, лихорадочно разыскивающая Надин, и Джон Локк, очевидно ни о чем не
подозревающий.
– Почему ты сказал – очевидно не подозревающий? – спросила
Делла Стрит.
– Потому, – ответил Мейсон, – что кто-то весьма разумный
решил помочь Надин Фарр, бросив в воды озера Твомби бутылочку с безвредными
таблетками и дробью – исходя из того предположения, что, найдя ее, полиция не
станет искать дальше. Но полиция оказалась умнее и теперь считает, что это
сделал я. Но поскольку я точно знаю, что я этого не делал, то, естественно, я
пытаюсь найти автора этой блестящей задумки. И в списке подозреваемых Джон Локк
занимает одно из почетных первых мест. Мимо него я никак не могу пройти.
– Предположим, это сделал он?
– В таком случае, – ответил Мейсон, – надо во что бы то ни
стало получить его признание и сделать так, чтобы эта драматическая история
появилась во всех газетах под крупными заголовками.
– Именно поэтому мы так спешим – чтобы перехватить Джона
Локка?
– Это одна из причин, по которой мы так спешим перехватить
Джона Локка.
Последовало молчание, не прерывавшееся до того самого
момента, когда Мейсон нашел место для парковки вблизи «Копченого фазана».
Мейсон взял Деллу под руку и продефилировал по тротуару мимо кафе в одну
сторону, потом в другую.
Человек, стоявший у дверей, зажег спичку и прикурил. Пламя
осветило его лицо.
– Мейсон, – прошептал он.
Адвокат остановился.
– Продолжайте идти, – сказал незнакомец, – я присоединюсь к
вам.
Мейсон и Делла продолжили прогулку по тротуару. Человек
нагнал их, оглянулся через плечо и пристроился рядом с Мейсоном.
– Он здесь? – спросил адвокат.
– Все еще здесь.
– Полиция?
– Пока чисто. Я думал, копы вас разыскивают.
– Так и есть. Но они еще не знают, где я. Что он делает?
– Заканчивает десерт. Он скоро выйдет. Поэтому я тоже ушел.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – Возвращайтесь и займите
исходную позицию. Когда он выйдет, зажгите еще спичку.
– А вы со мной?
– Нет, идите первым, – ответил Мейсон, – я подожду чуть
поодаль.
Агент вернулся ко входу в кафе. Мейсон и Делла продолжили
неспешную прогулку.
Делла принюхалась к доносящимся из здания ароматам.
– Могу поспорить, что здесь очень неплохо готовят, – сказала
она.
Мейсон кивнул.
– Похоже на то, если судить по запахам.
– А не зайти ли нам внутрь? Могли бы чего-нибудь съесть, а
его попросили бы присоединиться к нам.
Мейсон покачал головой.
– Почему? – спросила Делла.
– Люди Дрейка очень быстро установили, что он здесь бывает.
Полиция может это установить еще быстрее. Они могут появиться здесь в любую
минуту. Вот он!
Дверь кафе отворилась. Наружу вышел молодой человек,
осмотрел улицу, повернулся в сторону Деллы Стрит и Перри Мейсона. Детектив в
дверях зажег спичку и поднес к сигарете.
Молодой человек быстро зашагал прочь. Это был стройный
молодой мужчина с быстрыми порывистыми движениями, выдававшими нервную энергию
и некоторую напряженность. Он, несомненно, принадлежал к тому типу людей,
которые быстро впадают в гнев, быстро формируют симпатии и антипатии и если уж
упрутся в чем-то, то переубедить их невозможно.
– Ладно, – негромко сказал Мейсон Делле Стрит, – идем
потихоньку.
Они медленно пошли по тротуару. У конца квартала молодой
человек нагнал их.
– Джон Локк? – спросил Мейсон, когда парень с ними
поравнялся.
