Клуб «Уайлдкэт» снял один из таких особняков и, найдя его
идеально подходящим для своих целей, произвел капитальный ремонт и полную
реконструкцию, так что здание выглядело ярким пятном на унылом фоне некогда
горделивых, а ныне обшарпанных построек, смирившихся со своей старческой
участью.
Мейсон легко взбежал по ступеням широкого, ярко освещенного
крыльца и позвонил. Швейцар в пестрой ливрее отворил дверь. Мейсон
сформулировал свои намерения.
– Минутку, – ответил швейцар, – я посмотрю, здесь ли он.
Он отступил внутрь, закрыв за собой дверь.
Мейсон ждал.
Спустя несколько минут дверь снова открылась. Стройный,
безукоризненно одетый мужчина в возрасте между тридцатью и сорока, с серыми,
проницательными глазами быстрым шагом атлета вышел на порог и протянул руку.
– Мейсон? – спросил он.
– Верно. А вы Ньюберн?
– Да.
Они обменялись рукопожатиями.
– Вы уж простите меня, – сказал Ньюберн, – что не приглашаю
вас внутрь. Там полно членов клуба, а вы человек довольно известный. Наша
встреча может быть неверно истолкована.
– О, все в порядке, – заверил Мейсон. – У меня тут
неподалеку припаркована машина. Мы можем поговорить там.
– Вы один?
– Нет, со мной моя секретарша.
– Что ж, может, устроимся вон там, на углу крыльца? В конце
концов, это место ничем не хуже прочих.
И Ньюберн, не дожидаясь ответа Мейсона, двинулся в дальний
конец обширного крыльца, туда, куда не падал прямой свет от фонаря.
– У меня сегодня был весьма неприятный разговор, – сказал
он.
– Да? – отреагировал Мейсон.
– Мне позвонили из какого-то детективного агентства и стали
уверять, что я сегодня вечером встречался с Надин Фарр.
– Вы нашли это бестактным?
– Скажем, я нашел это досадной глупостью.
– Почему?
– Да потому, что я с ней не виделся.
– Но вы с ней знакомы.
– Конечно.
– Есть ли какая-нибудь причина, по которой вас раздосадовало
предположение, что вы сегодня виделись с Надин Фарр?
– Давайте начистоту, Мейсон, – сказал Ньюберн. – Я женат.
Моя жена интеллигентна и привлекательна, у нее широкий взгляд на вещи, но она
женщина, и ничто человеческое ей не чуждо. Она решила, что Надин Фарр не прочь
завести со мной интрижку. Совершенно никаких оснований для таких подозрений
нет, но, увы, это ее не интересует. Следовательно, любые инсинуации
относительно того, что я был сегодня с Надин Фарр, я нахожу крайне
раздражающими. Не знаю, кто нанял детектива, который высказывал эти гнусные
предположения, но если заявление такого рода будет сделано при свидетелях или
высказано на страницах газет, то я намерен привлечь виновного к суду, кем бы он
ни был. Надеюсь, я понятно излагаю?
– Вполне.
– Отлично. С учетом всех обстоятельств я вполне охотно готов
ответить на все вопросы, дабы устранить самое минимальное непонимание, но я
должен был обозначить свою позицию.
– Другими словами, – сказал Мейсон, – если я скажу
кому-нибудь, что вы сегодня встречались с Надин Фарр, вы подадите на меня в
суд?
– Я охарактеризую ваши высказывания как ложные, и если они
вызовут какие-нибудь неприятности у меня дома, то… боже мой, Мейсон, зачем я
вам это говорю? Вы же юрист. Вы прекрасно понимаете ситуацию. Я верю в ваше
благоразумие и в ваше умение хранить молчание.
– Отлично, – сказал Мейсон. – Мы здесь без свидетелей –
только вы и я. Так встречались вы сегодня с Надин Фарр или нет?
– Говорю со всей определенностью – нет!
– Она вам сегодня не звонила?
– Нет, сэр.
– Знали ли вы, неважно из какого источника, что она останавливалась
в мотеле на пляже, известном как «Хай-Тайд»?
Ньюберн рассмеялся.
– Конечно же, нет, Мейсон, – сказал он. – Ради бога, не
позволяйте детективным агентствам дурачить вас своими липовыми отчетами. Вы же
человек опытный и должны знать, что эти агенты всегда пытаются дать такой
отчет, из которого вытекает потребность в дальнейшей работе. Они отыскивают то,
чего хочет клиент и…
– Менеджер, – перебил Мейсон, – показала, что некий молодой
человек, похожий по ее описанию на вас, приехал к мотелю на двухцветном
«Олдсмобиле», забрал с собой Надин и увез.
– «Олдсмобиль» – марка распространенная, – ответил Ньюберн.
– В нашей округе их наверняка зарегистрированы тысячи, а людей, похожих на меня
по описанию, вы найдете десятки тысяч.
– И, – продолжал Мейсон, словно не заметив слов собеседника,
– менеджер сказала, что видела, как водитель автомобиля свернул к станции
обслуживания, расположенной за квартал от мотеля. Так уж получилось, что записи
на станции обслуживания показывают, что кто-то, приехавший на вашей машине,
использующий вашу кредитную карточку, останавливался на станции, чтобы
заправить бак. А подпись на квитанции выглядит как ваша подпись.
Мейсон замолчал.
Джексон Ньюберн лишился дара речи. Он глядел на адвоката с
ужасом.
Мейсон закурил сигарету. Прошло не менее тридцати секунд,
прежде чем Ньюберн смог выдавить:
– Кто еще знает об этом, Мейсон?
– Я это знаю, – ответил Мейсон. – Детективное агентство,
услугами которого я пользовался, тоже знает. Будет знать и полиция, когда
переговорит с менеджером мотеля.
– Вот паскудство! – воскликнул Ньюберн с крайним
раздражением.
Мейсон приподнял бровь.
– Я сделал большую глупость, остановившись на этой станции
обслуживания. Но я не знал, что за мной следят.
– Менеджеры мотелей, особенно женщины, всегда немножко
любопытны, когда речь идет о привлекательных молодых женщинах, в одиночку
снимающих номер, за которыми заезжают хорошо одетые мужчины на дорогих
автомобилях, – пояснил Мейсон.
Ньюберн нервно щелкнул пальцами.
– Сигаретку? – предложил Мейсон.
Ньюберн покачал головой.
– Ну и? – после некоторой паузы спросил Мейсон.
– Я думаю.
– Мне кажется, это неверное решение.
– Что вы имеете в виду?
– Вы пытаетесь, – пояснил Мейсон, – придумать историю,
которая меня удовлетворит, и всучить ее мне. Не следует этого делать.
