– Чудеса! – сказал я. – Рад за него. Но теперь они вернулись.
– Да, впитывают атмосферу Катманду.
– Очень некстати.
– Имеешь в виду, что нам теперь никак не заполучить ключ от номера, где держат йети?
– Ш-ш-ш! – яростно зашипел Натан.
– Извини, забылся. Однако нам надо что-то придумать. Картеры пробудут здесь еще неделю.
– Может быть, через окно? – предложил я.
Фредс покачал головой.
– Мне туда забраться – раз плюнуть, но у них окна прямо над садом, а там всегда полно народа.
– Черт! – отозвался Натан и одним махом проглотил свой виски. – Филу вполне может прийти в голову объявить о… о том, какую он сделал находку, прямо сейчас – устроит пресс-конференцию, пока Картеры еще здесь. Отличный способ быстро добиться повышенного внимания прессы, и это очень даже в его духе.
Мы пропустили еще по две рюмки и продолжали думать.
– А знаешь, Натан, – медленно произнес я, – есть еще один вариант, который мы пока еще не обсуждали, но тебе придется играть тут главную роль.
– Что ты имеешь в виду?
– Сара.
– Что? Боже, нет. Нет. Я не смогу. Как я с ней буду разговаривать? В самом-то деле? Это просто… Да и не хочу я!
– Но почему?
– Она не станет меня слушать. – Натан посмотрел в свой бокал и в раздражении раскрутил оставшийся на дне виски. В голосе его появилась обида: – Скорее всего она просто расскажет про нас Филу, и вот тогда мы точно влипнем.
– Не уверен. Мне кажется, она не такой человек. Как ты думаешь, Фредс?
– Не знаю, – удивленно ответил Фредс. – Я никогда ее не видел.
– Нет, в самом деле, она просто не может так поступить… – Решив, что это пока наш единственный шанс, я не отставал от Натана. Он упирался и в конце концов, так и не поддавшись на мои уговоры, предложил уходить.
Мы оплатили счет и двинулись к выходу. Но в фойе, когда мы были почти уже у самых стеклянных дверей, Натан вдруг остановился как вкопанный. Секунду спустя в фойе вошла высокая привлекательная женщина в больших круглых очках. Натан все еще стоял на месте. Я сразу же догадался, кто эта женщина, и толкнул его в бок.
– Помни, ради чего мы все это делаем.
Очень вовремя. Натан сделал глубокий вздох и, когда женщина проходила мимо нас, сорвал с себя шляпу и темные очки.
– Сара!
Женщина испуганно отскочила назад.
– Натан! Боже! Что ты… Почему ты здесь?
– Ты прекрасно знаешь, почему я здесь, Сара, – произнес Натан мрачным тоном, расправил плечи и уставился на нее горящими глазами. Наверно, если бы дело происходило в суде и эту женщину судили за убийство его матери, даже тогда Натану вряд ли бы удалось выразить взглядом более сильные чувства.
– Что… – начала она, но не справилась с голосом.
Губы Натана изогнулись в презрительной гримасе. Я решил, что он слегка переигрывает, и уже хотел было вмешаться в разговор, чтобы как-то сгладить враждебность, но Натан вновь заговорил, и в его голосе послышалась настоящая боль:
– Я никогда не думал, что ты на такое способна, Сара.
Светло-каштановые волосы, кудряшки, большие очки – что-то в ее облике было от школьницы, которая вот-вот расплачется от обиды: губы ее дрожали, веки тоже мелко подрагивали.
– Я… я…
Затем ее лицо скривилось. Сара чуть всхлипнула и, сделав несколько неверных шагов к Натану, буквально повисла на нем, уронив голову ему на плечо. Натан с совершенно ошарашенным видом погладил ее по волосам.
– Натан… – жалобно произнесла она, хлюпая носом. – Это просто ужасно…
– Да, я знаю, – сказал он, все еще в оцепенении. – Успокойся.
Так они и стояли, пока я наконец, прочистив горло, не предложил:
– А не пойти ли нам куда-нибудь выпить?
Мне начало казаться, что дела складываются не так уж плохо.
VI
Мы отправились в кофейню при отеле «Аннапурна», и там Сара подтвердила все самые худшие опасения Натана.
– Они держат его в запертой ванной комнате!
Судя по ее рассказу, снежный человек терял аппетит, и Валери упрашивала мистера Фицджералда поскорее отвезти его в крохотный городской зоопарк, однако тот вызвал из Штатов группу журналистов, чтобы устроить день или два спустя пресс-конференцию, и они с Филом решили подождать. Им очень хотелось видеть на этой, как выразился Фредс, церемонии Картеров, но пока еще они не знали, удастся ли их пригласить.
Фредс и я по очереди задавали Саре вопросы о порядках в отеле. Выяснилось, что Фил, Валери и Фицджералд дежурят, сменяя друг друга, в номере и сторожат ванную. Как его кормят? Спокойно ли он себя ведет? Вопросы, ответы, вопросы, ответы… Когда Сара справилась с собой, оказалось, что она способна рассуждать вполне здраво и логично. Натан же, наоборот, все это время только бубнил:
– Мы должны его вызволить… Надо сделать это как можно скорее… Он может умереть… – Когда Сара накрыла своей рукой его, это только прибавило ему эмоциональности. – Мы просто обязаны его спасти!
– Я знаю, Натан, – сказал я, пытаясь при этом думать. – Мы все это знаем. – План у меня в голове почти созрел. – Сара, у тебя есть ключ от номера?
Она кивнула.
– О'кей, двинулись.
– Что, прямо сейчас? – воскликнул Натан.
– Разумеется. Ты сам говорил, что у нас мало времени. Они могут заметить, что Сары нет слишком долго, или эти журналисты могут прилететь раньше… А кроме того, нужно еще кое-что подготовить.
VII
К «Шератону» мы вернулись уже ближе к концу дня. Я и Фредс прибыли на взятых напрокат велосипедах, а Натан с Сарой следом за нами на такси. Долго объяснялись с водителем, пока до него не дошло наконец, что он должен ждать нас у входа в отель. Затем мы с Фредсом прошли внутрь. Осмотревшись, подали сигнал Натану и Саре и двинулись прямиком к телефонам-автоматам в фойе. Натан и Сара подошли к дежурному и сняли номер: нам нужно было, чтобы они до поры до времени не показывались никому на глаза.
Я обзвонил все комнаты на последнем (четвертом) этаже, и, как я и предполагал, половину из них занимали американцы. Я объяснил, что меня зовут Дж. Ривс Фицджералд и что я – доверенное лицо Картеров, которые также остановились в этом отеле. Все, конечно, о Картерах уже знали. Дальше я сообщил, что Картеры устраивают для живущих в отеле американцев небольшой прием и мы надеемся, что все присоединятся к нам в баре при казино, когда будет удобно: сами Картеры, мол, спустятся через час или около того. Все были в полном восторге от приглашения (за исключением одного сварливого республиканца, с которым я просто не стал разговаривать), и все обещали быть пораньше.
