«Белые горы» представляют из себя красивую, с богатой растительностью цепь гор в 4—5 тысяч футов высоты. Местами видны белые, меловые утесы (отсюда, вероятно, и название «белые горы»). Около места, откуда начинается городской водопровод, река падает вниз очень красивым водопадом. Американцы охраняют район водопровода и, опасаясь, вероятно, что-либо может быть испорчено посетителями, не пускают туда никого без особого письменного разрешения.
Поездкой мы все остались очень довольны.
К отходу парохода (к 6 часам вечера) на пристани собралась масса местной публики: одни провожали своих друзей и знакомых, другие просто ради любопытства. Местные красавицы были разодеты в праздничные и довольно яркие платья; на многих платья местного типа, с оригинальным корсажем в виде каркаса, юбки испанского покроя и почти все с шалями (но не на плечах, а на руках – вероятно, не набрасывали на себя из-за жары).
Дамы на пароходе с большим интересом рассматривали туалеты местных дам и вслух делали свои замечания. Очень оригинальны корсажи – как бы на каркасах. Вероятно, это опять-таки следствие жары, чтобы материя платья не приставала к телу и белью. Под каркасами видно полупрозрачное легкое белье, а на каркасах еще более прозрачная яркая и легкая материя.
При отходе парохода на пристани делалось что-то невообразимое: экспансивная публика кричала, пела, пищала.
11 марта. Море тихое; масса летучих рыбок. Солнце начинает поджаривать, и сегодня всю палубу затягивают тентом.
12 марта. Море как зеркало.
13 марта. В 10 часов утра подошли к северной оконечности острова Борнео и бросили якорь в полутора верстах от города Магу. Мелко, а потому суда останавливаются вдали от берега.
Это английская колония. Город Магу расположен на седьмом градусе северной широты на северной оконечности острова Борнео, около места разработки нефти. Для подачи нефти на суда проведено в море несколько труб нефтепроводов, которые поддерживаются на поверхности воды особыми бакенами на якорях. Когда нужно – концы труб поднимаются на суда при помощи кранов.
Хотя мы простояли против города целый день, спуска на берег не было. С парохода же видно только, что все кругом города покрыто густым лесом, а вдали видны горы. Пляж, по-видимому, хороший.
С интересом наблюдал громадных медуз; некоторые в диаметре были около метра. Почти все медузы оранжевого цвета.
Вечером любовался фосфоресценцией воды; масса светящихся моллюсков; некоторые светят как яркие электрические лампочки.
В 10 часов вечера двинулись дальше.
14 марта. Море тихое; погода пасмурная, и было прохладно.
15 марта. Море гладкое как зеркало. Хотя солнце все заливает светом и теплом, но в каютах, при открытых иллюминаторах и электрических вентиляторах, жары нет.
Прошли мимо какого-то небольшого острова, покрытого густой растительностью.
По вечерам играет оркестр, и молодежь танцует модные танцы. Солидные немцы относятся к этим танцам неодобрительно.
16 марта. В 7 часов утра ошвартовались, как говорят моряки, около Сингапурской пристани. Сингапурский порт великолепен и как база для британского флота очень хорош. Ныне же (1938 г.), когда закончено расширение гавани, построены громадные доки и мастерские, это исключительный по качествам порт, который может служить базой для громадного военного флота и который благодаря мощным укреплениям с дальнобойной артиллерией является действительно вторым Гибралтаром.
В 9 часов утра я с небольшой компанией отправился в город. Красива только набережная и генерал-губернаторский дом с прилегающим к нему парком. Город же ничего особенного не представляет. Китайская часть города очень красочна, но вонь везде страшная. Затем поехали на автомобиле в ботанический сад, по чудной аллее, так ярко описанной Клодом Фарраром. Выехав за черту города, были очарованы. По бокам шоссе, тянущегося среди сплошных садов, наполненных всевозможными пальмами, мимозами, другими тропическими деревьями и цветами, на протяжении примерно 8—10 верст тянутся отдельные виллы, из которых многие красивой архитектуры. Все более состоятельные обыватели живут за городом.
Ботанический сад очень обширный и богатый. По всем направлениям изрезан дорогами для автомобилей, для верховой езды и дорожками для пешеходов. Обошли очень богатую и интересную оранжерею.
За ботаническим садом тянутся обширные сады мангустана. Теперь фруктов на деревьях не было, и они сами по себе не красивы. Местами попадаются участки леса, еще не подвергнутые культуре, и начинаются малайские селения.
Объехав порядочную часть этого района, поехали к так называемому «резервуару». Это большое природное озеро, лежащее среди красивой местности. Оно вычищено, берега укреплены и всюду великолепные газоны, площадки с цветами и группы деревьев. Вода из озера направляется в фильтры и затем поступает в городской водопровод. По берегам проложены дорожки со скамейками, устроены беседки. Говорят, что по вечерам собирается здесь много публики.
Так как днем жарко и большинство из мужчин занято службой, то развлекаются по вечерам и ночам. Ботанический сад и «резервуар» – любимые места сингапурских обывателей.
Минуса два: говорят, что много комаров и москитов, а в местах, прилегающих к более диким лесным участкам, очень много змей, и при этом очень ядовитых.
Вернулись мы на пароход к 12 часам дня и позавтракали. После завтрака приехал на пароход китайский доктор, ехавший с нами из Шанхая по вызову какого-то богатого китайца из Сингапура. Доктор приехал с сыном этого китайца на двух автомобилях и предложил нескольким пассажирам, в том числе и мне, проехать посмотреть устройство богатого китайского дома, а затем провезти нас в музей. Мы поехали.
Оказалось, что за китайской частью города вдоль берега бухты тянутся отдельные усадьбы богатых китайцев. То, что мы осмотрели, представляет из себя очень богатую, но чрезвычайно безвкусную постройку, как бы приспособленную исключительно для кутежей кафешантанного типа. Обстановка наполовину китайская, наполовину европейская.
Что из себя представляет жилая часть дома (2-й этаж), мы не видели. Китаец (который приезжал на пароход с китайцем-доктором), который пригласил нас осмотреть дом, сказал, что туда пройти нельзя, так как там помещается его больной отец.
Из большого hall, обставленного крайне безвкусно, шла широкая мраморная лестница во второй этаж – в жилые комнаты. Рядом же с лестницей очень широкая дверь открывалась в обширную парадную комнату с большими окнами и хорами. Китайцы нам объяснили, что в этой комнате, рядом с которой было еще две небольшие гостиные, принимаются гости. Из этой же комнаты имеется выход в сад, разбитый до берега моря.
В саду две большие беседки в китайском стиле, приспособленные под столовые. От берега проведена в бухту довольно длинная как бы дамба, в конце которой большая беседка, опять-таки представляющая из себя обширную, богатую и безвкусную столовую. Поразило нас то, что на дамбе, по пути к столовой, на самом видном месте устроено два W. С. Общее впечатление, что это, скорей, какой-то богатый загородный кабак, а не частный дом.
