Входная галерея в гробнице Рамсеса V. Фивы
Из хаоса, произведенного управлением иноземных властителей, медленно возникало новое государство по мере того, как ожесточенные войны Яхмоса I постепенно приходили к концу. К государственной религии чужеземная династия не выказывала симпатии, и во многих местах храмы лежали разрушенными и покинутыми. Поэтому Яхмос на 24-м году своей жизни возобновил работы в знаменитых каменоломнях в Аяне или Турре, против Гизы (откуда брались глыбы для пирамид IV династии), с целью достать камень для храмов в Мемфисе, Фивах (Луксоре) и, вероятно, иных местах. Для этих работ все еще употреблял волов, взятых им у сирийцев во время азиатских войн. Ни одна из этих его построек, однако, не сохранилась. Для отправления ритуала в государственном храме в Карнаке он пожертвовал в него великолепный набор богатых принадлежностей культа из драгоценных металлов и построил на реке новую храмовую барку из кедра, полученного в виде дани от ливанских князей. Его величайшим созданием остается сама XVIII династия, для блистательного поприща которой его собственные дела заложили столь прочный фундамент. Несмотря на свое почти 22-летнее царствование, Яхмос, по-видимому, умер молодым (в 1557 г. до н. э.), так как его мать еще жила в десятый год царствования его сына и преемника Аменхотепа I. Он был погребен этим последним в древней усыпальнице XI династии, в северном конце западной фиванской равнины, в каменной гробнице, теперь уже давно погибшей. Драгоценности его матери, похищенные из ее соседней гробницы в древние времена, были найдены Мариетом спрятанными поблизости. Тело Яхмоса I, так же как и эти драгоценности, сохраняется ныне в Каирском музее.
Глава 14
Усиление государства. Возвышение Империи
Время еще не созрело для великих дел, ожидавших монархов новой династии. Древние владения Среднего царства, от вторых порогов до моря, еще далеко не обладали прочностью, необходимой для того, чтобы быть устойчивыми в административном и промышленном отношениях. Нубия давно не чувствовала над собой сильной руки с севера, и мятежники в южной части Египта мешали Яхмосу I посылать непрерывно войска в область выше порогов. Троглодиты, позднее беспокоившие своими набегами римлян на той же самой границе и никогда ими окончательно не покоренные, имели теперь предводителя, и поход Яхмоса против них не имел длительных результатов. Варварам было легко отступить в восточную пустыню при приближении египтян и затем вернуться, после того как опасность прошла. Аменхотеп I, преемник Яхмоса, был поэтому вынужден вторгнуться с войском в Нубию и проникнуть до границы Среднего царства у вторых порогов, где храм Сенусертов и Аменемхетов находился долгое время в руках варваров и лежал, без сомнения, в развалинах.
Оба элькабских Яхмоса сопровождали царя, и Яхмос, сын Эбаны, сообщает, что «его величество взял в плен нубийского троглодита посреди его солдат». С потерей начальника исход был ясен. Оба Яхмоса взяли пленных, выказали большую доблесть и были награждены царем. Северная Нубия была подчинена наместнику или губернатору древнего города Нехена, который стал теперь северной границей южного административного округа, заключавшей всю территорию к югу от него, управляемую Египтом, по меньшей мере, вплоть до Северной Нубии или Уауата. С этого времени новый губернатор имел возможность отправляться каждый год регулярно на север с местной данью. Едва Аменхотеп одержал победу у вторых порогов, как другая опасность на противоположной границе призвала его на север. Яхмос, сын Эбаны, с гордостью сообщает, что он привез царя в Египет на своем судне, вероятно, от вторых порогов, то есть приблизительно за двести миль, в два дня. Долгий период слабости и дезорганизации, последовавший за правлением гиксосов, дал ливийцам никогда не упускавшуюся ими возможность вторгнуться и занять богатые местности Дельты. Хотя единственный наш источник не упоминает ни об одном из таких вторжений, тем не менее очевидно, что война Аменхотепа I с ливийцами, именно в это время, не может быть объяснена ничем иным. Находя их набеги настолько угрожающими, что на них следовало обратить внимание, фараон оттеснил их назад и вторгся в их страну. Мы ничего не знаем о последовавших, быть может, битвах, но Яхмос-пен-Нехебт из Эль-Каба утверждает, что он убил трех врагов и принес их отрубленные руки, за что, разумеется, был награжден царем. Очистив границу от врагов и обеспечив за собой Нубию, Аменхотеп получил возможность обратить свое оружие против Азии. К несчастью, мы ничего не знаем об этой сирийской войне, но возможно, что фараон проник далеко на север, даже до Евфрата. Во всяком случае, он сделал достаточно, чтобы его преемник мог хвалиться, что он правит вплоть до Евфрата, прежде чем он сам сделал какие-либо завоевания в Азии. Благодаря этой войне или из какого-либо иного источника, он добыл средства для постройки в Фивах роскошных зданий, включая молельню при его гробнице на западной равнине и великолепные храмовые врата в Карнаке, позднее снесенные Тутмосом III. Архитектор, возводивший эти здания, которые впоследствии все погибли, рассказывает о смерти царя в Фивах после по меньшей мере десятилетнего царствования.
Мы не знаем, оставил ли Аменхотеп сына-наследника. Его преемник Тутмос I происходил от женщины, рождение и семейные отношения которой неизвестны и которая, почти наверное, была не царской крови. Ее великий сын был, по-видимому, обязан своим восшествием на престол браку с принцессой древней линии по имени Яхмос, благодаря чему он получил право занять престол. Успев в этом, он тотчас же выпустил манифест, возвещавший всему царству о его короновании. Это произошло около января 1540 или 1535 г. до н. э. Чиновники в Нубии сочли манифест достаточно важным, чтобы высечь его на плитах, поставленных ими в Вади-Хальфе, Куббане и, быть может, иных местах. Чиновник, сделавший это, имел основание выразить свою приверженность к новому царю, потому что он был назначен на новую и важную должность при самом его восшествии на престол. Наместник Нехена не был больше в состоянии управлять Нубией и собирать дань. Страна требовала исключительного внимания ответственного губернатора, бывшего фактически наместником. Последний получил титул «губернатора южных стран, царского сына Кушитского», хотя он не был обязательно членом царского дома и мог быть не царского происхождения. С великой церемонией, в присутствии фараона, один из чиновников сокровищницы вручил назначенному сановнику печать его новой должности со словами: «Вот печать фараона, назначающего тебе область от Нехена до Напаты». Юрисдикция вице-короля, таким образом, простиралась до четвертых порогов, причем область от этой южной границы до вторых порогов была известна под именем Куша. Ни в Куше, ни в Южной Нубии все еще не было большого главенствующего государства, но вся страна находилась под управлением отдельных могущественных вождей, владевших каждый определенной территорией. Было невозможно подчинить местных правителей сразу, и спустя приблизительно 200 лет мы еще находим кушитских вождей и вождя уауатского в таком северном пункте, как Ибрим. Хотя они и владели лишь номинальной властью, тем не менее только постепенно были они заменены египетскими административными чиновниками. Кроме того, при Тутмосе I южная часть новой провинции была покорена еще далеко не окончательно. Назначение первого наместника, Тура, представляло поэтому для него серьезную задачу.
