Глава 15
Междоусобия Тутмосидов и правление царицы Хатшепсут
Когда наступила тридцатая годовщина назначения Тутмоса I наследником престола, бывшая в то же время тридцатой годовщиной его коронации, он отправил своего верного архитектора Инени в гранитные каменоломни у первых порогов за двумя обелисками для предстоящих торжеств Хебсед, или тридцатилетнего юбилея. В барке длиной более 200 футов и шириной в одну треть длины Инени спустил огромные обелиски вниз по реке до Фив и поставил их перед пилонами Карнакского храма, им же построенными для царя. На одном из них, стоящем и сейчас у храмовых врат, он начертал царские имена и титулы, но, прежде чем он начал надпись на втором, произошли неожиданные перемены, вследствие чего обелиск так и остался без имени Тутмоса I. Фараон был теперь стариком, и его притязания на престол, успешно поддерживаемые им до того времени, вероятно, потерпели ущерб вследствие смерти его жены, царицы Яхмос, которая одна давала ему серьезное право на корону. Она была преемницей и представительницей древних фиванских князей, сражавшихся с гиксосами и изгнавших их, и существовала сильная партия, считавшая, что одна только эта линия имела право на царские почести. Яхмос родила Тутмосу I четверых детей – двух сыновей и двух дочерей, но оба сына и одна из дочерей умерли в юности или в детстве. Оставшаяся в живых дочь Хатшепсут была, таким образом, единственным отпрыском древней линии, и настолько сильна была легитимная партия, что она заставила царя за много лет перед тем, приблизительно в середине его царствования, назначить ее своей преемницей, несмотря на национальное нерасположение подчиняться правлению царицы, проявлявшееся в течение всей египетской истории. В числе других детей Тутмос I имел двух сыновей от других жен: один, ставший позднее Тутмосом II, был сыном принцессы Мутнофрет, а другой, позднее Тутмос III, родился от неизвестной наложницы царя по имени Исида. Конец царствования Тутмоса окутан глубоким мраком, и восстановление его не лишено трудности. Следы семейных раздоров, сохранившиеся в письменах на стенах храмов, недостаточны для того, чтобы мы могли спустя 3500 лет проследить запутанную борьбу. Смутный период, последовавший за царствованием Тутмоса I, вероятно, обнимает все царствование Тутмоса II и начало царствования Тутмоса III. Когда горизонт наконец проясняется, мы находим Тутмоса III уже давно занимающим престол, если не считать того, что его царствование было прервано вначале на короткое время эфемерным правлением Тутмоса II. Таким образом, хотя царствование Тутмоса III в действительности началось ранее правления Тутмоса II, семь восьмых его протекают после смерти этого последнего, и поэтому обычное счисление лет царствования обоих царей наиболее удобно. Среди смутной борьбы, усеянной романтическими и драматическими эпизодами, проходит жизнь красивой и одаренной принцессы древней линии, Хатшепсут, дочери Тутмоса I. Возможно, что после смерти ее братьев ее повенчали со сводным братом, сыном наложницы, которого мы должны называть Тутмосом III. Когда он был молодым принцем без всякой будущности, не имевшим ни по отцу, ни по матери никаких прав на престол, он был помещен в Карнакский храм как жрец со степенью пророка. С тех пор он успел давно заручиться поддержкой жрецов, ибо после смерти старой царицы Яхмос Тутмос III имел те же права на престол, что и некогда его отец, другими словами, через свою жену. К этому законному праву поддерживавшее его жречество Амона согласилось присоединить божественную санкцию. Было ли то следствие предварительного соглашения с Тутмосом I, или же то был совсем для него неожиданный переворот, но только восшествие на престол Тутмоса III было провозглашено внезапно в храме Амона. В праздничный день, когда среди возгласов толпы выносили из святая святых во двор храма изображение бога, жрец Тутмос III стоял с другими священнослужителями посреди северной колоннады в храмовом зале Тутмоса I. Жрецы обнесли бога с обеих сторон колоннады, как если бы он искал кого-то, и наконец бог остановился перед молодым принцем, который простерся перед ним на полу. Бог поднял его и в знак своей воли поставил немедленно на «царское место», где мог стоять только фараон в торжественных случаях во время храмовых служб; Тутмос I, лишь за минуту перед тем возжигавший перед богом фимиам и приносивший ему великую жертву, был, таким образом, смещен с трона его же волей, всенародно и ясно выраженной. Пятикратное имя и титулатура Тутмоса III были немедленно опубликованы, и 3 мая 1501 г. до н. э. он внезапно перешел от обязанностей незаметного пророка Амона во дворец фараонов. Спустя годы, по случаю открытия нескольких новых залов в Карнакском храме Амона, он возобновил этот эпизод в памяти собравшихся придворных, причем присовокупил, что вместо того, чтобы ему идти в Гелиополь, он был восхищен на небо, где видел солнечного бога во всей его неизреченной славе и был им надлежащим образом повенчан на царство и одарен царскими именами. Это сообщение о несравненных почестях со стороны бога он велел затем начертать на стене храма, дабы оно всем было ведомо навеки.
Тутмос I, очевидно, не казался опасным, так как ему позволили жить. Тутмос III вскоре сбросил с себя опеку легитимной партии. После тридцати месяцев правления он воздвиг на месте древнего кирпичного храма своего предка Сенусерта III в Семне, у вторых порогов, храм из прекрасного нубийского песчаника, в котором заботливо восстановил древнюю пограничную плиту Среднего царства и возобновил декрет Сенусерта, обеспечивающий приношения храму путем постоянного дохода. При этом он ни одним словом не обмолвился в своей царской титулатуре, стоящей в начале дарственной записи, о каком-либо соправительстве своей жены Хатшепсут. В действительности он не нашел для нее более почетного титула, чем «великая, или главная, царская жена». Но не так легко было отстранить легитимную партию. Назначение Хатшепсут наследницей около пятнадцати лет перед тем и, что было еще более значительно, ее происхождение от древней фиванской фамилии Секененра и Яхмосов являлись очень серьезными фактами в глазах вельмож этой партии. В результате их стараний Тутмос III был вынужден признать свою жену соправительницей и фактически допустить ее к участию в управлении. Вскоре ее сторонники стали настолько сильны, что царь оказался серьезно урезан в своих правах и даже в конце концов отодвинут на задний план. Таким образом, Хатшепсут стала царем – факт невероятный и вовсе не гармонировавший с государственной легендой о происхождении фараона. Она была названа «женским Гором»! Слово «величество» получило женскую форму (так как по-египетски оно согласуется с полом правителя), и обычаи двора были изменены и исковерканы так, чтобы они могли подходить к правлению женщины.
Хатшепсут немедленно предприняла самостоятельные работы и постройку царских памятников, в особенности великолепного храма для посмертной службы по ней в углублении скал, на западной стороне реки, в Фивах. Это храм, известный теперь под именем Дейр-эль-Бахри; в дальнейшем мы будем иметь случай говорить о нем подробнее. Мы не можем установить в настоящее время, ослабили ли себя взаимной борьбой жреческая партия Тутмоса III и партия легитимистов, так что они стали легкой добычей третьей партии, или же счастливый поворот судьбы благоприятствовал партии Тутмоса II. Во всяком случае, приблизительно после пяти лет царствования Тутмоса III и его энергичной жены Тутмосу II, соединившемуся со старым низложенным царем Тутмосом I, удалось отстранить Тутмоса III и Хатшепсут и завладеть короной. После того Тутмос I и II, отец и сын, начали ожесточенно преследовать память Хатшепсут, стирая ее имя на памятниках и помещая вместо него два своих имени всюду, где только было возможно.
