— «Полосатые»? «Доят» кластер?
— Эх, как же с новичками тяжко. «Полосатики» — это одна из группировок местных внешников. Ты, надеюсь, слышал, что их там, что собак нерезаных, они тоже из разных миров в Улей лезут. Бывает, даже между собой воюют. Но такое редко случается; иммунных гонять им нравится гораздо больше, чем друг друга. Этих легко узнать — их солдаты носят форму с характерным камуфляжем: полоски, как шкура у тигра. Потому и прозвище такое у них и их прихвостней. Какие-то латиняне: не то французы, не то бельгийцы, — хрен их разберет. А насчет доят — муры, что под этими внешниками стоят, на этот кластер, где мы сейчас очутились, заявляются сразу после перезагрузки, гребут всех иммунных новичков, пакуют их в транспорт и везут к себе на фермы, под разборку. Если рейдера в городе на горячем прихватят, цацкаться тоже не будут, им за бывалых иммунных идет повышенный коэффициент награды от «полосатых». Неудивительно, ведь наш-то ливер весь насквозь Ульем пропитался, не то что у свежаков, пороха и споранов не нюхавших.
— Теперь стало понятнее.
— Вот и прикинь — нам сейчас в это самое кубло придется лезть.
— А если переждать?
— Не вариант, эта веселуха на несколько дней, мы за это время, так или иначе, спалимся, не перед дронами или мурами, так мутанты найдут. Нет, отсюда надо валить в темпе, дорога у нас одна — только вперед. Слева — чернота, а перед ней кластер неприятный, сам слышал, что про него Шут сказал; правее — центр города, где основной движняк происходит, а за ним река с мостами, которую муры плотно держат, там у них и мышь не проскользнет. Да и не надо нам на ту сторону, ничего там хорошего нет. Для нас, по крайней мере. Вариант у нас один: по самому краешку кластера прокрасться, пока тут тишь да гладь, в спальные районы не лезть, просочиться через промзону. Там обычно более или менее тихо. Улей даст, проскочим. Ладно, завязываем языками трепать, перезагрузка вон на спад пошла, кисляк рассасывается. Сейчас уже можно будет двигать.
Передышка после дикого забега по кластеру, который вот-вот перезагрузится, подошла к концу. Они снова навьючили на себя рюкзаки и оружие и направились в дымку постепенно редеющего тумана.
Буран вполголоса обратился к Дикарю.
— Если на ментов напоремся, придется валить. Наглухо или как повезет, но валить.
— Свежаков? А если они иммунными окажутся?
— Ты сам посуди, Дикарь, вот ты бы на месте рядового мента, как отреагировал на группу хмурых, бородатых мужиков, с ног до головы увешанных огнестрелом, один из которых вообще больше похож на жертву аборта инопланетянина?
— Ну да, не подумал с этой стороны. Но все же валить их…
— Да мне тоже такой вариант не по нутру, но если нарвемся, резину не тяни. По ногам, по рукам, но стреляй, иначе завалят уже нас. У свежаков, не говоря уже про будущих пустышей, сам знаешь, мозги конкретно закипают, случиться может все, что угодно. Так что рисковать нашими шкурами лишний раз ни к чему, понял? Ты новичок еще, многого не понимаешь, а я уже сталкивался… со всяким. Свежаков наглухо валить — дурная примета, но когда монетка ребром встает, выбор невелик. Так что не тупи и не подставляйся. И своим тоже передай. Они у тебя зеленые совсем, особенно этот, который молоденький, с акцентом. За ним вообще глаз да глаз нужен.
— Понял, принял.
— Ну, вот и молоток. Все, ушами не хлопай, сейчас уже местные должны нарисоваться.
Дикарь немного отстал от него, поравнявшись с Лунем.
— Лунь, я понимаю, что вам сейчас все будет в новинку, но ты не расслабляйся и держи ухо востро. Сам слышал, что про этот кластер Буран наплел, на нем у нас могут быть проблемы. Большие. Так что смотри вокруг внимательно, считай, что ты снова на войну угодил, а противник тайком захватывает мирный город, в котором люди еще ни сном, ни духом про это. И на стражей порядка особое внимание, с ними могут быть проблемы. И я тебя прошу — за немцем приглядывай. Он у нас владеет важной информацией, ни к чему, чтобы она утекла к противнику.
Разведчик сощурил глаза, отчего все его лицо разрезали глубокие морщины, оно вдруг стало каким-то угловатым и резко-очерченным. Он перекинул «светку» за спину и взял в руки ППШ. Дикарь в ответ на это лишь удовлетворенно хмыкнул — его слова достигли цели.
— Это какой же, интересно, информацией он владеет?
— Я говорю про кластер, на котором вы с ним появились. Сам подумай, сколько там сейчас находится разнообразного оружия. У местных оружие, патроны и техника всегда в дефиците, сколько им не дай. На борьбу с зараженными все улетает, как в бездонную трубу. А ведь, вполне возможно, что когда этот ваш кластер начнет перезагружаться снова и снова, там опять будут войска. Вот и прикинь сам, какой ценностью для местных обладает эта информация!
— Верно, я об этом не подумал.
— Зато я подумал, так что имей в виду.
Между тем их разношерстный отряд зашел на окраину спального района. Вокруг там и тут небольшими группами и поодиночке стояли ничего не понимающие люди, которые с изумлением смотрели на вооруженную до зубов команду. Дикарь старался не смотреть в лица людей, чтобы не привлекать к себе избыточного внимания, которого и так было уж слишком много. Кое-кто терзал отказавшие телефоны, явно пытаясь дозвониться до полиции, чтобы сообщить об их группе куда следует; группа подростков, восторженно хихикая, издалека снимала их на камеры своих мобильников. А один поддатый мужик на нетвердых ногах подошел в упор и с искренним изумлением завзятого пропойцы, икнул и спросил заплетающимся голосом:
— А, мужики, вы это… ихто такие и куда?
Буран невежливо оттолкнул его в сторону, отчего «синяк» потерял равновесие и едва не шлепнулся на пыльный асфальт.
— Вали отсюда, мужик. Быстро вали.
Дикарь шел по улицам и ощущал себя очень странно. Словно он вернулся домой после долгого отсутствия и все вокруг ему теперь кажется каким-то незнакомым.
— Даже не по себе как-то. Вокруг мирная жизнь, люди своими делами занимаются. В голове не укладывается, что еще немного — и они начнут обращаться и друг друга жрать.
— У меня у самого поначалу так же было. Даже одно время специально под перезагрузку угадывал в свежие кластеры, чтобы хоть краешек мирной жизни понюхать. Заходил во всякие забегаловки, с местными пивко потягивал, болтал с будущими пустышами о том, о сем, пока они еще в себе были. Только блажь это все. Нет в Улье мирной жизни, ты и без меня это знаешь. Видимость одна. Привыкнешь со временем.
Жилые многоэтажки остались позади, они уперлись в забор, за которым располагались корпуса школы. Они прошли через проходную, в будке которой сидел усатый пожилой охранник. Тот, увидев их, выпучил от изумления глаза и выскочил из своего «аквариума».
— А это… мужики, вы кто?
Буран, не сбавляя хода, бросил ему через плечо:
— Электрики мы, сам что ли не видишь?
— А оружие вам зачем?
