— На всякий пожарный случай. Не мешай работать.
Охранник не нашелся, что на это ответить, и схватился за рацию, с опаской глядя в спины уходящему отряду.
Видно, учителя, обеспокоенные внезапным отключением электричества и пропажей связи, выпустили детвору с уроков. Малышня, радуясь возможности прогулять уроки, носилась по площадке, радостно визжала и играла в им одним понятные игры. Подростки из старших классов разбились на группки по интересам и с любопытством, свойственным лишь их возрасту, смотрели на них издалека. Дикарь опять поймал себя на мысли, что не может перестать сочувствовать этим детям. Он скосил взгляд на Шута — ведь он не слишком отличался от этих школьников по возрасту. Но тот смотрел сквозь своих сверстников отсутствующим взглядом, словно вовсе их не видел. Зато Буран заметил состояние Дикаря.
— Жалеешь их? Небось, про себя прикидываешь, как бы их спасти?
— Дети же, что их в Улье ждет.
— То же, что и всех остальных — зубы и когти зараженных. Да ты сам прикинь — ну ворвешься ты сюда, весь такой героический, с оружием наперевес, погрузишь их в автобусы. Ну, вывезешь из города. А дальше что? Куда их везти? Чем кормить? А главное — что делать, когда они до критической массы тела вырастут? Улей ведь их только до поры, до времени щадит, потом точно так же заразятся, как и все остальные. Вот и представь, какое будущее ты им подаришь. Вот только никого ты никуда не вывезешь — тебя «полосатые» или их прихвостни, а то и менты местные, еще в городе в капусту расстреляют, вместе с автобусами и пассажирами. Мурам дети ни к чему, толку от них никакого, а местные служители закона тебя самого за террориста примут и поступать с тобой будут соответственно.
— Тяжелый ты человек, Буран. Слишком циничный.
— Эх, Дикарь, знал бы ты, чего я натерпелся, когда вон этого, лопоухого, — он указал подбородком на идущего впереди Шута, — так же пожалел и с кластера вывел. Врагу не пожелаю. Нет для детей в Улье места. Он им уготовил одну лишь смерть.
— Но ведь его-то ты спас, в конце концов?
— Спас, да. Но больше я такой глупости не совершу. Мы пока с тобой мило беседуем, в Улей сотня свежих кластеров загрузилась. А может тысяча, кто ж точно скажет? И на этих кластерах десятки тысяч школ, детских садов, родильных отделений. Миллионы и миллионы детских жизней. Не можешь ты никому помочь. Можешь только подставиться и сдохнуть по глупости. И друзей своих под монастырь подвести за компанию, ни за хрен собачий.
Дикарю оставалось лишь сокрушенно покачать головой. Что он мог ответить старожилу Улья? Что он понимает всю логичность того, что тот пытается до него донести? Вот только сердцу не прикажешь. Не очерствел он еще настолько, чтобы спокойно смотреть на этих детей и тут же равнодушно отворачиваться от них, спеша по своим рейдерским делам. И оттого, что ему сейчас приходилось так поступать, он чувствовал себя последней сволочью. Он скосил взгляд на Бисмарка и Луня. Первый уподобился Шуту, закрылся от всего происходящего и делал вид, что его это не касается. А может быть, так и было на самом деле. А вот второй явно принял происходящее близко к сердцу. У него тряслись губы под щеткой усов, взгляд метался по игровой площадке, глядя на обреченных детей. Но он прекрасно слышал слова Бурана и с трудом, но сдерживался. Дикарь толкнул его плечом.
— Ты его слышал, мужик. Идем.
Тот лишь посмотрел на него затуманенным взглядом, судорожно, со всхлипом выдохнул и поплелся вслед за остальными, повесив голову.
Школа осталась позади, они вышли на узкую улочку между офисными зданиями. Впереди замаячил широкий проспект, когда проводник обеспокоенно закрутил головой, а после вдруг резко сорвался с места и кинулся к узкому проходу между двумя зданиями. Они поспешили за ним. Спустя несколько секунд по проспекту прошла колонна грузовиков, сопровождаемая «пикапом» с пулеметом на раме, явно адаптированным под нужды жителей Улья, и бронетранспортером. Следом за колонной, завывая сиреной и ярко сияя проблесковыми маячками, пронеслась машина «гайцов», которые в матюгальник требовали немедленно остановиться. В ответ с «пикапа» громыхнула короткая очередь. Следом раздался визг колес и гулкий удар, сопровождаемый хрипом сминаемого металла. Всего этого они уже не видели, могли лишь догадаться о печальной для служителей закона развязке по доносящимся со стороны удаляющейся колонны звукам.
— А вот и наши друзья пожаловали. Оперативно работают, Черти. Мы немного не успели выскочить, чтоб им пусто было. Надо в темпе отсюда валить, пока друзья друзей над городом дронов не развесили. Тогда останется только молиться. Давайте, девочки, шевелим булками в темпе вальса, если не хотите, чтобы вас за эти самые булки крепко прихватили муры. Вперед!
Проводник рванул с места, преодолевая асфальтовое полотно проспекта за считанные секунды. Завизжали колеса машин, местные принялись гудеть в клаксоны, но они, не обращая на это внимания, скрылись во дворах.
Спустя полчаса безумной скачки по жилому кварталу, на глазах у изумленных обывателей, они встали в небольшом парке, больше напоминающем широкую аллею. Она густо заросла акациями, скрывая их от посторонних взглядов.
— Посидите тут пару минут, я на разведку сползаю. Шут проследи за новичками, чтоб не дергались раньше времени.
Сказав это, Буран растворился в кустах. Причем растворился в прямом смысле этого слова — вон он стоял и вдруг исчез, словно и не было его тут никогда. Похоже, тоже какое-то умение Улья.
Вернулся быстро, они даже не успели толком перевести дух, как он вновь возник из пустоты на том же месте, где растворился пару минут назад.
— Дело дрянь. Там, — он махнул рукой в ту сторону, куда они двигались последние полчаса, — группа муров. Новичков, похоже, собирают. Мимо не пройти, место чистое, выпасут без вариантов. Правее опорный пункт, там БТР стоит и ЗУшка. Это у них, я так понимаю, заградотряд против серьезных тварей. А левее висит дрон, и его, заразу, никак стороной не обойти. Сунемся, а он нас тут же ракетами закидает, у него их целая кассета на подвеске, я видел. Шут, что у нас сзади?
— Туда сейчас нельзя. И думаю, что скоро здесь тоже будет нельзя.
— М-м-мать. И хрена ли делать?
— Много их там, которые новичков собирают?
— Человек восемь-десять. Грузовик, при нем «пикап» с пулеметом.
— Мимо никак не пройти?
— Дохлый номер, там пустырь, увидят хоть как.
— А если в одном из домов затихариться и переждать пока они свалят?
— У них в основной группе наверняка есть сенс, а может и не один. Ему в набитом пустышами городе работать не слишком комфортно, но они все равно найдут, не сомневайся. Да и на дронах частенько тепловизорные камеры установлены, спрятаться от них сложно. У зараженных температура тела выше, чем у иммунных, внешники об этом знают, так что отсидеться не вариант.
— Может, мы их перестрелять сможем?
— Ты смотри, супермен выискался. Если ты не догнал, там пулемет. Крупнокалиберный. Начнется замес — нас всех в винегрет покрошат за секунды. И это только этот отряд, а ведь есть и другие, они моментом подмогу отправят, стоит им первый выстрел услыхать. У муров тут постоянные терки со стронгами, они вечно на стреме. Врасплох застать не выйдет.
