— Что-то не так?
— Нет, все в порядке. Претензий со стороны стаба к тебе нет. Метку с тебя я снял, данные сейчас занесу.
— Есть что-то, о чем я должен знать перед входом на территорию?
— Применение любого оружия на территории поселения без уважительных на то причин карается смертью, отрубанием руки иили штрафом, в зависимости от тяжести, последствий преступления и количества пострадавших. Если будет доказано, что оружие было применено в целях самообороны, наказание не применяется. Кроме того, запрещается несанкционированное проникновение на любую охраняемую территорию. Под запретом также любые наркотики и спек. Ты новичок, вряд ли в курсе, поэтому предупреждаю: осторожнее с ширевом, у нас это не одобряется. Любые разборки либо за воротами стаба, либо на Арене. Если попадешь под вызов на дуэль, убедись, что среди свидетелей есть представитель власти стаба, который сможет подтвердить правдивость твоих слов. Простой совет — не создавай никому проблем и сам тогда никаких проблем не заработаешь. На этом все. Для новичков стаб бесплатно предоставляет общежитие на трое суток — это вариант для самых свежих. Не похоже, что ты сюда порожняком явился, поэтому рекомендую остановиться у Дикса в «Чайке» или у Дины. Это местные владельцы гостиниц и, по совместительству, мест культурного и не очень отдыха — не промахнешься. Если у тебя есть какая-то важная информация, которая может заинтересовать руководство, или, к примеру, наводка на четкий хабар, стаб может ее у тебя купить. Но об этом тебе нужно будет говорить с Палашом, а не со мной.
— Мы, вроде как, привезли одного из бугров Чертей.
— Мне уже вкратце пояснили на этот счет, будем работать. Этого ушлепка я прекрасно знаю, лично с ним разговаривал, когда он только-только в Улье очутился. Если Соленый расколется и выдаст нам что-то интересное по Чертям, стаб тебя отблагодарит, информация по мурам или атомитам нам всегда интересна. Буран сказал, что это ты спас свежаков? После того, как я опрошу каждого из прибывших и сниму метки, получишь поощрение за их спасение. Либо сегодня вечером, либо завтра подходи в здание администрации, секретарь с тобой рассчитается. На этом все, можешь идти.
Один из охранников открыл дверь за спиной ментата и пропустил его наружу. Там стоял Буран, что-то толкующий Шуту.
— Дуй к Дине, забей для нас номера, попроси, чтобы организовала баньку со всем сервисом. Потом можешь развлекаться. Если задержишься где, предупреди по рации. Все, вали, малой.
Шут, как у него водится, молча кивнул в ответ и потопал в сторону центра поселения.
— Ну что, герой дня без галстука, отбоярился от местного внутряка? Слишком быстро тебя Крест отпустил, даже подозрительно. Любит он над душой постоять. Ладно, пошли до Палаша прогуляемся, Грек с ним уже связался, передал, что высокое начальство желает потолковать о птичках. Нам, вон, даже транспорт предоставили в знак почета и уважения.
— А что насчет моих парней? Неохота их тут бросать, надо хотя бы сказаться, как и чего.
— Не переживай, отправят их вместе с остальными в общежитие, там потом с ними и встретишься. Никуда не денутся. Залезай.
Рейдер указал рукой на забавный трехколесный мотоцикл с небольшим кузовом сзади, слегка походивший на рикшу, только без крыши. За рулем сидел один из молодых парней-охранников, которых он видел при въезде на стене. Водитель белозубо улыбнулся и топнул кикстартер этого смешного уродца. Движок затарахтел на холостых оборотах. Буран, не дожидаясь его, угнездился на низкой лавочке, поставив рюкзак у своих ног. Дикарю ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру.
Пока ехали по стабу, он разглядывал первое мирное поселение Улья на своем пути. Впечатления были странными. Большая часть жилых помещений была построена из вездесущих грузовых контейнеров. Их складывали и собирали, как конструктор: небольшие жилые помещения из одного контейнера с парой окон, прорезанных в металле, из двух парных, соединенных в уплощенный параллелепипед, из четырех контейнеров в два этажа. У одного из ангаров он увидел целую башню — конструкцию из восьми попарно состыкованных бортами железных ящиков в четыре этажа, которые явно сообщались между собой внутри. Видимо, когда-то огромная территория порта была буквально напичкана этими контейнерами, а теперь их использовали повсеместно: для постройки стен и фортификационных укреплений, жилья, офисных и складских помещений; обшивали вагонкой и фанерой, красили, составляли между собой самыми причудливыми образами. Другой сегмент архитектуры — дома из сэндвич-панелей. Нарядных, ярких домиков из этого материала было немного, все они располагались ближе к центру стаба. Как видно, такого рода жилье стали строить здесь совсем недавно.
Пока ехали, он ловил на себе странные взгляды рейдера.
— Чего?
— Да вот смотрю на тебя. Как оно, чувствовать себя героем-спасителем?
— Да нет ничего такого.
— Мне-то хотя бы не ври, я тебя насквозь вижу. Думаешь, я забыл, что ты мне сказал там, на Б-12, после той школы. Нет, не забыл. А вот ты, похоже, ничего для себя из этого не вынес.
— О чем ты?
— Думаешь, ты этих людей спас?
— А разве нет?
— С одной стороны да — верно. А с другой стороны — ты им просто оказал медвежью услугу.
— С чего бы это?
— Ну, смотри сам. По неофициальной статистике девять из десяти свежих иммунных погибают в первую неделю в Улье. Как ты думаешь, почему?
— Потому что тут всегда и всюду полная задница происходит?
— Поэтому тоже, но я не об этом спрашивал. Первыми всегда погибают слабые, безвольные. Вторыми — глупые, не способные мыслить нестандартно, кто живет стереотипами. Похоже, что я чутка ошибся насчет тебя — и ты как раз из второй категории. Выживают лишь те, кто сможет быстро осмыслить и принять новые правила игры. Это естественный отбор в действии, друг мой! Эволюция, которую на Земле мы для себя сами отключили. Но в Улье человек больше не вершина эволюции, он — питательный субстрат для зараженных. И чтобы человек выжил здесь, нужно чтобы он это прочувствовал на собственной шкуре, цепляясь за жизнь зубами, ногтями, вырывая свой единственный шанс. Я такой, и малой у меня такой. И ты можешь стать, если будешь чаще головой работать, задатки у тебя есть. А эти люди — он мотнул головой назад, в сторону блокпоста, — они просто биомасса, корм. Да, ты их спас; с одной стороны — это хорошо, они смогут принести какую-то пользу стабу. К тому же мы их вытащили попутно, а не целенаправленно. Но запомни одну вещь — как только что-то случится, а в Улье рано или поздно всегда что-то случается, все они обречены. Мало того, они потянут за собой других. Потому что у балласта такая задача — тянуть на дно.
Сказанное Бураном стало для Дикаря откровением, как ушат ледяной воды на голову. Под таким углом он еще не смотрел на то, что происходит в Улье.
— Но как же главная заповедь: мол, помогай новичкам?
— Ты внимательно слушал? «Новичкам» — не значит «всем подряд». Новичок — это тот, кто смог сделать первые шаги в Улье самостоятельно, доказал свое право на вторую жизнь, понял? А такие, как та тетка, они обречены изначально. Не способны критически мыслить в стрессовых ситуациях, цепляются за груз своего жизненного опыта. Опыта из прошлой жизни, который тут не работает или работает из рук вон плохо. Я не говорю, что ты должен игнорировать всех вокруг, когда ходишь по стандартам. Просто не забывай головой пользоваться почаще, она у тебя для этих целей и приделана. Большинству из тех, кто оказывается тут, помочь невозможно, поскольку они сами не хотят себе помочь. Улей — это огромное сито. И он нас просеивает раз за разом, снова и снова, отбирая самых-самых. Как ты думаешь, почему он это делает? Не знаешь? Верно — и мало кто знает. Но он это делает, и кто ты такой, чтобы ему в этом мешать?
