— Иван, — склонилась Осинка и протянула изящную ручку к мастеру, не обращая внимания, на то, как опасливо отшатнулась Марья. — Отдыхай воин. Тебе рано умирать. За тебя не раз, очень искренне просили хорошие люди, — погладила мастера по голове она.
Мастер расслабился, буквально обмяк, перестал стонать, и тихонечко засопел. Марья испуганно бросилась к его запястью. Скачущий до этого пульс, принял спокойный и размеренный ритм. Иван просто крепко спал.
— Он будет очень долго спать, — предупредила лесавка, — а когда очнется, то будет бодр и полностью здоров.
После взор Осинки пал на изменившуюся в лице лесавку, что вначале вскочила, а после преклонила колено и опустила голову.
— Владычица, — благоговейно выдохнула лесавка не смея поднять на Осинку взгляд.
Настя, уличив момент, пока подмастерье влюбленными глазами поедал Осинку, а та отвлеклась на остальных, незаметно, бочком смещалась ближе к выходу. Оставалось несколько шагов до темного проема. Еще шажок, и можно было бы сбежать, но ветвистый разряд попал в тело, лежащее у самых ее ног. Труп вздрогнул и бряцнул оружием, что сжимал в остывшей руке. Колдунья замерла и тяжело вздохнула.
— Куда? — нахмурился Юра. — А ну давай назад!
— Юра, где, где она? — стала водить Осинка взглядом по разгромленному залу. — Я чувствую ее.
— Кто, Настя? Да здесь она.
— Где? Она сокрыла себя от глаз. Укажи мне ее рукой.
— Ага, — недовольно выдохнула Настя. — Поднимите мне веки! — зловещим голоском процитировала она древнюю классику.
— Да вот же она, — указал рукой подмастерье.
— Тыкать пальцем в девушку не красиво, молодой человек, — фыркнула колдунья.
— Настенька, сестричка, — улыбнулась Осинка колдунье. — Я тебя снова нашла. Ну, что же ты вечно от меня сбегаешь?
— И где я прокололась, на сей раз? — обреченно вздохнула Настя. — Я ведь, хорошо укрылась, не использовала силу в твоих владениях, пользовалась только оружием. Ты даже в двух шагах не видела и не чуяла меня.
— Ты неплохо таилась, брала незаметно силы то тут, то там, но на этот раз тебя подвела твоя жадность сестричка. Я знала, что ты не сможешь обойти стороной такой мощный дар. И рано или поздно, ты его — бы нашла, а я — бы нашла тебя.
— Подарок лесавки Осинки. Надо же, я как дура повелась. Хотя я видела дары лесавок и куда мощней, — язвила, поморщившись, она. — И ты от меня неплохо скрылась. Работала исподтишка, через влюбленного дурочка. Тебе должно быть стыдно сестра. Идешь к цели по головам.
— Я, как и ты, не знаю стыда. Да и Юра мне не пригодился. Ты и без того успела набрать столько сил, что не почуять тебя, было уже не возможно. Даже здесь, в этом оскверненном городе. Мне всего лишь нужен был поводырь.
Глупо смотрящего на сцену Юру, будто разомкнуло. Он перестал жадно поедать взглядом Осинку, а стал пытаться вникнуть в то, о чем они говорят.
— Погодите — погодите, — прищурился подмастерье, — Сестра, способности, поводырь… О чем вы? Ты и есть та сестра которую искала Осинка?
— Ну, все, я здесь. Ты снова меня нашла. Перестань морочить бедного парня.
— Прости Юра, — мило улыбнулась Осинка и махнула ручкой у его лица. — А дар, — задумалась она, — я оставлю часть тебе как награду.
Пелена влюбленности тот час же спала с глаз, а безудержный огонь погас в его юном сердце. Нахлынули иные чувства: холод и пустота. Наконец он осознал, что это все было напускное. Фальшивая любовь и счастье. Фальшивая страсть. Чувство любви, вмиг сменилось горьким разочарованием.
Он посмотрел на Осинку новым взглядом, и отшатнулся, не понимая, что она такое. Откуда в ней такая мощь?
Отрезвленный и удивленный Юра попятился от той, которой еще минуту назад был готов отдать все. Сейчас на парня нахлынули боль от образовавшейся в сердце пустоты и страх. Не поддельный страх, что вызывал животный трепет.
— Кто же ты? — нашел в себе силы спросить он, все больше мрачнея. — Ты меня использовала? — осенило его.
— Знакомьтесь, — вместо Осинки с издевкой начала Настя. — Богиня, это подмастерье. Подмастерье, это Богиня. Все. Все условности соблюдены. Свободен!
— Зачем ты так? — стала журить сестру Осинка. — Я Тара, владычица лесов, зверей, и лесавок, — без тени стеснения представилась она.
— Но плен, клеймо, любовь? — совсем поник Юра.
— Мне нужен был тот, кто не поддается чарам лесавок, ведь моя сестричка наполовину лесавка, ей стоило лишь улыбнуться, и ты отдал бы ей дар без лишних слов. К тому — же я не могла даровать такие силы первому встречному. Мне нужен был герой. Тот, кто не зазнается, кто не станет использовать мой дар во зло. Иван хорошо тебя воспитал, а ты проявил себя как сильный смелый, а главное искренне добрый человек. Ты стал достойным, и уверена, таким останешься и впредь.
— Ты использовала меня, как приманку — горько вздохнул он.
— Ты мужчина, — пожала плечиками Осинка — Тара. — Вас только пальцем помани, а я, пусть и Богиня, но прежде всего женщина. Мне на роду написано использовать мужчин. Тем более, ты мне действительно понравился.
— Ну и на том спасибо, — недовольно скривился Юра. — Я свободен? Могу идти?
— Да — да, ступай — благосклонно кивнула Богиня. — Спасибо тебе за все.
— Благодарю за службу, боец! — кривлялась Настя, приставив руку к голове, а после отдала честь. — Свободен! Кр — р — ругом! Шагом а — а — арш!
— Любовь — морковь, — бубнил себе под нос понуро отворачивающийся Юра. — Придурок, вашу в душу. Вот тебе и любимая, единственная. Судьба блин горелый.
— Она твоя судьба, — указала Богиня на и не шелохнувшуюся все это время Полынь.
— Да ну вас нахрен! — зло бросил он и отмахнулся. — Хорош с меня. Марья, понесли этого увальня. Нам еще парней Хмыка нужно спасать, ни-то от лучевой загнутся.
Более не обращая на сестер внимания, Подмастерье с Марьей собрались нести Ивана, но он оказался слишком тяжел. Оставалось лишь волочить его, взявшись за руки, что собственно они и собирались делать. Полынь с немого согласия Богини, отправилась им помогать, нагнулась, чтобы взять мастера за ноги.
— Отвали! — рыкнул на нее Юра.
— Юра, пусть поможет, — вступилась Марья. — Мы вдвоем его не донесем.
— Но после, — стал он зло цедить сквозь зубы. — Чтобы я тебя больше не видел. Ясно?
— Да, — всхлипнула лесавка, склонив голову.
Пока Настя, с наглым видом усаживалась в кресло, пыхтя и краснея, они понесли мастера в коридор.
— И что ты будешь делать, на сей раз? — покачивая окровавленным сапожком спросила она у Богини. — Неужели решилась наказать?
— Ты от своего не отступишься? Ведь так? Ты будешь продолжать лишать людей способностей? Я знаю каждого обиженного тобой, я чувствую их боль. Ты перешла все границы. Остановись, прошу! Остановись сестра, иначе я больше не смогу тебя прикрывать. Тобой займутся иные силы.
