С безразличным видом, помощник неспешно разложил бумаги в кожаную папку. Поправил, так, чтобы не один листок не выделялся из общей стопки. Сунул конверт за полу сюртука. И издавая противный, шумный сап, уставился на магистра.
— Все, ступай, — пренебрежительно махнул тот. — Прикажи пока никого не впускать. Я устал.
— Будет сделано, — качнул головой помощник и скрылся за дверью.
Послышался недовольный гам, и множество шагов удалялись вдаль по коридору.
Когда все стихло, мужчина поднялся и заперся. Прошел к окну, поправил гардины, и в воцарившемся полумраке стал делать магические пассы руками. Простейшее заклинание мгновенно заглушило все звуки, доносящиеся из-за окна и двери, и наоборот, если кому — либо захочется подслушать, происходящее в кабинете, то он услышит лишь тихий сап спящего человека.
Заскрипела потайная дверца, которую скрывала высотой в человеческий рост картина с пейзажем столицы княжества Мирное, в кабинет вошла фигура, скрытая серым балахоном.
Кукловод, только что узнала о произошедшем в Криничном, и теперь явилась с докладом.
— Криничный потерян, — дрожащим голосом произнесла она.
Услышав эту фразу, магистр был вне себя от ярости. Он нервно ходил по кабинету и был готов опрокидывать все, что попадается на глаза. Но вместо этого он подошел к напольным часам, подышал на стекло и рукавом брезгливо стер, оставленный помощником жирный мазок.
— Как это произошло? — успокоившись вернулся он к склонившей голову фигуре.
— Это… — женщина — кукловод дрожа не могла собраться. — Этому способствовал Иван. Он неожиданно двинулся в путь раньше, чем я все подготовила.
— Снова этот Иван. Что со старшим группы? Что с Митрофаном? И главное, что узнал Безродный? Каким образом он пронюхал про Криничный?
— Старший группы вопреки указаниям, отдал приказ ликвидировать Безродного. Ва… Безродный почуял опасность и начал действовать первым. При содействии стихийных они атаковали и разгромили остатки группы, пока большая часть бойцов отправилась в рейд. Митрофан погиб. Иван знает лишь общую легенду.
— Немедленно зачистить всех оставшихся бойцов и старшего группы, — успокоившись, холодно приказал он. — Ну, Иван, ну сукин сын. Как он умудряется сунуть нос в наши дела? — хмыкнул он. — Твой Иван, нам слишком дорого обошелся. Ты понимаешь это? Безродный насколько я помню, должен был быть вовлечен в авантюру с устранением Влада. Не так ли?
— Приманка уже готова. Безродный обязательно пустится дальше, спасать свою возлюбленную. Криничный в любом случае был на маршруте его следования. Если бы его не попытались убрать, то я более чем уверена, что он отдохнул бы и ничего не заподозрив, продолжил путь. Это был просчет адепта.
— Отлично. из-за этого самодовольного идиота, мы теперь имеем головную боль в виде образования анклава колдунов в Криничном. Теперь их просто так, голыми руками не взять. Придется ломать голову, как с ними справиться. Они слишком большая угроза. — Магистр подумал, помолчал и продолжил. — Держи все под контролем. Иван и Влад должны быть ликвидированы. Сейчас же отозвать всех старших групп. Сами группы уничтожить. И чтобы никаких следов. Теперь будем действовать более осторожно. Нам нужен более тонкий расчет.
— Я вас не подведу отец, — преданно ответила женщина и преклонила пред магистром колено.
— Ну, все, ступай моя девочка. Теперь мне нужно о многом подумать.
Женщина поклонилась, и поспешила скрыться в потайном, хотя ни для кого давно не тайном ходе.
Спустившись по узким каменным ступеням ниже уровня земли, она попала в отлично сохранившийся отрезок старой канализации, миновала это царство плесени и мрака, и по металлической лесенке, выбралась в сухой, чистый подвал. Замаскировав люк, она подошла к странной, конической конструкции из срощенных между собой, человеческих костей и черепов.
Одна за другой, вспыхнули несколько свечей.
Начертав на конусе с помощью кисточки, человеческой кровью несколько рун, она принялась ментально настраиваться на Криничный. Несколько раз впитывалась в выбеленные кости алая кровь, несколько раз обновлялись руны, и вот, наконец, она пробилась сквозь ментальный шум к нужной точке пространства.
Ее поиск увенчался успехом. Она нащупала чувство страха. Не простого страха, страха не за себя. Это было как раз то, что нужно. Немного убеждения, капелька внушения и грамотной игры на страхах, лучшее средство для вербовки агента.
— Кто ты? — отозвалась мысль на призыв кукловода. — Я чувствую тебя. Уйди. Сгинь. Не то пожалеешь!
— Мне давно не — о — чем жалеть. Ты знаешь, кто я. Ты знаешь, что я. Моей силой пропитан весь Криничный.
— О нет!
— Да. Я знаю, чего ты боишься. И я могу помочь. Заключим сделку, и те, за кого ты боишься, больше не будут страдать. Я даю слово.
— Чего ты хочешь?
— Мастер Иван еще там?
— Иван? Зачем? Зачем он тебе?
— Он, та плата, которую я хочу.
* * *
Непогода, что сотворил подмастерье, к утру все же утихомирилась. На прощание поморосил мелкий дождь, и черные тучи ушли за горизонт. Солнце ласково согревало кипящий работой поселок.
Мастер, постанывая от боли, что за последнее время стала меньше, но покидать совсем его не собиралась, потирал пластинку чешуи на груди. Он наблюдал как, испуская черную копоть, разгорался сваленный из тел наемников костер.
«Праведных» стащили в кучу, вместе с мертвыми собаками и мусором, который остался после пожара и урагана. Сейчас гром лая, раскочегаривал пламя, которое было настолько жарким, что даже перестало коптить.
Иван взвесил на ладони стопку исписанных тетрадей с исследованиями старосты. С одной стороны, в них было много полезных сведений, но с другой стороны сведенья эти были добыты слишком большой ценой. Попади они не в те руки, от них будут одни беды.
Он швырнул тетради в огонь, и взглянул на суетящихся рядом людей.
Немного в стороне готовили другой, нормальный, погребальный костер. На большой помост, который на скорую руку соорудили из разобранного навеса для сборов, укладывали погибших ведьм, убитую обслугу, трупы замученных и искалеченных стихийных, и тех, кто угорел в бараке.
К сожалению, несколько человек задохнулось в дыму. А вот с трупом старосты, хоть был он последним уродом, обошлись совсем не хорошо. Пока охотники отсыпались после сумасшедшей ночи, тело старосты приколотили к въездным воротам и вспороли ему брюхо, вывалив кишки наружу.
А, в общем, ему крупно повезло, что он не попался бывшим заключенным, его маленькой личной тюрьмы, живьем. Страшно было представить, как бы они с ним тогда поступили. И Иван, этому не стал бы мешать.
Костер с наемниками почти прогорел, когда к Ивану присоединился не выспавшийся, зевающий подмастерье. Он почесал небритую щеку, глядя на то, как Гром, совершенно спокойно стоял у ревущего опаляющего даже издалека пламени. Псу сотворенное им пламя было вообще нипочем.
