Огромное помещение с рядами серверных стоек тускло освещено. Я слышу хруст и вижу, что наступила на картофельный чипс. Всюду валяются недоеденные пачки из под чипсов с сыром и коробки от начос. Источник света где-то между рядами стоек. Я заворачиваю за угол и вижу тучного жирдяя, его бока свисают с обеих сторон кресла с колесиками, на котором он быстро переезжает от одного монитора к другому. Перед ним множество экранов с различными знакомыми сценами, один из них показывает «Шоу Патти Винтерс». Засмотревшись на это, я делаю несколько шагов к толстяку и наступаю на очередной чипс, громко хрустнувший под моим каблуком. Он оборачивается. Я нащупываю кнопку на запястье, выключаю камуфляж, стягиваю с себя шлем, изящно повожу головой, так что выбившиеся на свободу волосы струятся и переливаются, максимально женственно, с легкой улыбкой подхожу к нему. Он нервно поправляет очки указательным пальцем. Я ставлю шлем на ближайшую стойку.
– Черный оперативник… – доносится до меня бормотание толстяка.
– Ты Чарли Сиджан? – прямо спрашиваю я.
– Ну да… А вы кто?
– Меня прислали… Нет, я не с того начала. Короче, мне нужно узнать, где находится главный сервер TruthFace, – путано говорю я.
– Извините, – говорит он, продолжая таращиться на меня. – Но это секретная информация.
– Пригрози ему, – оживает наушник в моем ухе.
– Чем? – раздраженно спрашиваю я.
– Пистолетом, – пауза. – Который мы тебе дали.
– Ничего вы мне не дали! – восклицаю я.
– С кем вы разговариваете? – пугается толстяк.
– По наушнику, – я делаю ему знак глазами и прижимаю палец к уху. – Так что делать!? – громко шепчу я.
С другой стороны слышны мат и ругань. Они забыли дать мне оружие, а пушки охранников вместе с ними превратились в набор мелко нарезанных кубиков.
– Придумай что-нибудь. Уговори его. Или обаяй.
Я громко вздыхаю.
– Ладно.
Я делаю проходку от одного монитора к другому, придумывая, что сказать.
– Ну… – начинаю я. – Раз уж я пришла. Расскажите… Расскажи. Чем тут занимаешься вообще?
– Да так, хиккую, – смущенно говорит он. – Эмм… Ну, это центр управления медиа-контентом. А вы что, не знаете, куда пришли? Ко мне сюда редко заходят, да и сам почти не выхожу. Вы от «Росинноваций»? Или от Google? – спрашивает он с опаской.
– И что за контент? – спрашиваю я, думая, как бы выяснить про сервер.
– Да всякий, для ТВ, для Ютуба… – он замечает мой взгляд, обращенный на монитор с кривляющейся Патти.
– Я у нее на шоу была, – поясняю я.
Возникает неловкая пауза. Не знаю, что еще сказать.
– Ну, это строго говоря не «она», – нарушает молчание пухлый хакер. – Это вообще не человек. Просто голограмма.
– Патти? Патти это голограмма?
– Ну конечно. По лицензионной технологии делаем. Да блин, это все знают, – хихикает он. – Была ж куча расследований на Ютубе от Навального.
– Я не смотрела, – говорю я. – Как-то политикой не интересуюсь.
– Кстати, он тоже голограмма.
Другие экраны Чарли показывают всякие заседания.
– Так это все голограммы? – показываю я на них.
– Ну да. Большая часть ведущих – голограммы, да и нацлидер тоже… вы… ты… не знала разве? Это ж еще в Дженерейшн П придумали. Бобки, полубобки… все это устарело уже лет 30 как, – говорит он. – Старье. Это типа мои ангелы Чарли, – он снова хихикает.
– Я не смотрела, – повторяю я. – А кто пишет за них сценарии? Они ж все время что-то говорят, на вопросы отвечают.
– Да никто не пишет. Какие сценарии в 21 веке? Просто искусственный интеллект генерит. Нейросеть. Туда ключевые слова забиты и все. Как два пальца обоссать. Вот смотри, – он оживляется от моего внимания. Я не особо вникаю, выжидая удобного момента, чтобы спросить о главном сервере и вспоминаю ЛВМЖ. Он бы смог поддержать разговор.
– Так, что тут у нас, – бормочет Чарли. – Вот, речь на встречу с федеральным собранием.
Он переключает несколько экранов.
– Сейчас самая главная наша задача экономической политики – восстановить уровень занятости, дать людям возможность работать, зарабатывать, обеспечивать свои семьи. Вновь подчеркну, задача полного восстановления рынка труда в 2038 году должна быть выполнена… – бубнит нацлидер.
– Так, это из старого билда. Щас ему нейросеть подключу… В прямом эфире. И… – Чарли делает театральную паузу. – Вуаля!
– …в кратчайшие сроки. В ближайшие годы сегодня не просто должна уйти безработица – она должна исчезнуть. Речь идет о восстановлении важнейших отраслей производства. На этом и отрабатывается та сложная модель экономики, которая называется «модель перестройки». Однако необходим четко определенный объем, учитывающий специфику экономической ситуации в стране… – продолжает речь президент.
– Стоп! – резко краснеет Чарли. – Давайте прошлогоднюю запись! Черт… Блин. Это косяк.
Чарли отталкивается ногой от стойки и катится к другому столу, заваленному чипсами и коробками от «Биг Маков», роется в горе мусора, откуда выкатывается пустая пивная бутылка от Corona, и, наконец, вытаскивает засаленный телефон. Посматривая на меня, он звонит.
– Вы куда смотрите блин? Там в речи нацлидер опять про перестройку ляпнул, следите блин за ворд семантикой, которую в нейросеть сливаете, – говорит он в телефон, рисуясь и пытаясь выглядеть большим начальником. – Совсем охренели? – Чарли косится на меня и робко добавляет: – Блять?
Я смотрю на это равнодушно. Голограммы так голограммы.
– Юмор ему включите! – командует Чарли.
Нацлидер шутит:
– …мням-мням. Это, знаете… вот когда у нас у господина у председателя правительства спросили: У вас почему в правительстве женщин не было? Кху-кху. А он им: Не до того нам было, понимаете! Не до того. Кхе-кхе.
Кресло Чарли разворачивается ко мне:
– Все ток-шоу, принцип тот же. Да не только контент. Тут этого тоже полно.
– Где «тут»? – спрашиваю я, зевая.
– Ну здесь, у нас. В нашей реальности. Уже куча намеков на это была.
– А где они, эти намеки, – спрашиваю я, подавляя очередной зевок.
– Да везде по тексту!
– Хватит болтать. Узнай, где сервер, – включается наушник.
Я накручиваю золотистый локон на палец и делаю на лице вымученную улыбочку, опираясь бедром на стойку с серверами.
– Тебе тут не скучно вообще?
– Да нет… – мямлит Чарли. – А что?
– Ну, сидишь в подвале целыми сутками. Конечно, работа ответственная, но иногда надо рассла… развеяться, – туманно говорю я.
