– Я мог бы целовать вас вечно, – печально признался он. – Вы же не будете возражать, правда?
Как всегда, прикосновение отозвалось в каждой клеточке, в каждом уголке тела.
– Вечно? А это не преувеличение?
Маркиз негромко рассмеялся. Пальцы скользнули по нежному изгибу бледной шеи к женственному плечу.
– Дни, месяцы, годы…
Дыхание остановилось: пуговицы сюртука коснулись тугих бутонов груди. Сильные мужские руки гладили плечи, нежные прикосновения грозили окончательно растопить тело. Джейн пришлось признать, что, когда она вынуждена противостоять жизненной силе Боскасла, она чувствует себя ничуть не сильнее остальных.
– Какая мягкая, нежная кожа, – пробормотал маркиз. – Еще никогда в жизни я не испытывала подобного искушения. С того самого момента, как увидел вас стоящей у алтаря, меня словно подменили. Земля ушла из-под ног, стал неловким, неуверенным, непредсказуемым. Даже не знаю, Джейн, стоит ли мне доверять.
Губы их почти соприкасались. Девушка ощущала теплое дыхание, сдержанную силу и скрытую энергию мужественности. В самых тайных уголках тела зрело желание.
«Как же легко поддаться искушению, – подумала она. – Как он умеет увлечь, делясь своими чувствами. Неловкий, неуверенный? Только не это!»
Джейн с трудом перевела дух.
– Так, по-вашему, это и означает показывать пример?
– Да. – Маркиз вздохнул, и губы слегка изогнулись в едва заметной усмешке. – Окажись мы с вами на месте Хлои и ее офицера, мы до сих пор оставались бы на той софе.
– Я не думаю…
– Нет. Сомневаюсь, что вы вообще сохраните способность думать, Джейн. И даже способность говорить. Все силы уйдут на то, чтобы получить как можно больше удовольствия.
Трудно было определить, серьезен ли и искренен маркиз или просто уверенно шагает по накатанной дороге совращения. Единственное, в чем Джейн не сомневалась, так это в собственном неодолимом желании уступить поцелуям, настолько остром, что каждая вена пульсировала в страстном нетерпении.
– Нет, – наконец произнесла она, пытаясь вести себя, как подобает приличной молодой леди, стремящейся сохранить благоразумие. – Вы ошибаетесь.
Ноздри Седжкрофта затрепетали, словно у самца, ощутившего желание самки.
– Неужели? – спокойно уточнил он.
Их губы сомкнулись в потоке ощущений, сила которых объединяла и вдохновляла. Грейсон почувствовал, как воля покинула Джейн, как отказались служить слабеющие ноги. Едва слышно выругавшись от досады, он успел поддержать девушку. Где-то в уголке сознания, еще не воспаленном страстью, возникло ощущение поражения. Цель осталась в стороне. Необходимо немедленно остановиться, прежде чем чаша зла перевесит чашу добра. Да, роковая ошибка крылась именно здесь: благодетель попросту не учел, что благие намерения способны создавать проблемы, куда более серьезные, чем те, для решения которых они родились.
Маркиз медленно, преодолевая сопротивление собственных тела и души, разомкнул объятия.
– Вот в чем заключается отличие, – подытожил он разбитым, полным тоски голосом.
Джейн изо всех сил старалась обрести видимость нормального состояния. Она чувствовала себя так, как, наверное, чувствует спелый плод, который сорвали с дерева и грубо бросили на землю. Хотела ли она продолжения? Нет. Да. Да!
– Отличие? – переспросила она растерянно. – О, понимаю! Вы имеете в виду разницу между Хлоей с ее офицером и нами, так ведь?
Голос звучал слишком эмоционально, даже нервно. Слышит ли это Грейсон? Тело дрожало. Замечает ли он? Конечно, все слышит и все замечает. Ведь он сам стал причиной опасного расстройства, а теперь стоит рядом, словно надежно вбитый в землю кол.
– Отличие между нами и той парой, – наконец продолжил Седжкрофт, – заключается в характере.
Джейн обошла философствующего совратителя и пошла вперед, держась за стену, чтобы не упасть в темноте. Непонятно, о каком характере он может думать и говорить, когда только что оба были готовы подчиниться элементарному инстинкту. Камни павильона, должно быть, пропитаны любовным зельем. Оставалось лишь надеяться, что свежий воздух прояснит голову.
– Мы рассудительны и предусмотрительны, – добавил маркиз.
В ответ Джейн быстро пробормотала нечто невразумительное и, даже не дождавшись реакции спутника, поспешила прочь из заколдованного павильона. Она словно потеряла способность слышать. Единственным доступным звуком оказался колокол ее собственной судьбы.
Спор произвел на Грейсона более глубокое впечатление, чем могло показаться со стороны. В полном молчании выходя вслед за Джейн из темного павильона на ласковое солнышко, он не сводил со спутницы тревожного, напряженного взгляда.
И кто бы мог подумать? Респектабельная леди Джейн, оказывается, способна удивлять. Что же это значит? Понимает ли она сама, насколько обезоружила его и в какой степени заинтриговала? Эта молодая леди останется одним из самых загадочных секретов высшего света. На какие же еще сюрпризы она способна? Что и говорить, никогда в жизни ему не доводилось почти одновременно испытать и страстное желание, и откровенное недоумение. Маркиз покачал головой и прищурился: солнечный свет мешал следить за стремительно удаляющимся розовым платьем.
Он оглянулся и с удовольствием отметил, что Саймон и леди Дамарис Хилл стоят в конце мощеной дорожки, ожидая их с Джейн возвращения. Такая компания создавала ауру респектабельности, вполне достаточную, чтобы лишить основания все обвинения в слишком вольном поведении. Хлоя – совсем другое дело.
Тропинка привела к вымощенной камнем дорожке, и Седжкрофт остановился, чтобы поговорить с Джейн. Лицемерный поступок? Предположение показалось обидным, поскольку соответствовало истине.
– С вами ничего не случится, если я на несколько минут удалюсь? Необходимо удостовериться, что с Хлоей все в порядке, и проверить, отправилась ли она домой.
Ответный взгляд подействовал, словно пронесшееся по телу цунами. Щеки девушки порозовели, и она вовсе не выглядела такой же сдержанной и холодной, как несколько минут назад.
– Джейн, – снова заговорил Седжкрофт. – Все в порядке?
– Разумеется. Что может случиться?
Такой определенный ответ не мог не вызвать улыбку. Девушка изо всех сил стремилась полностью овладеть собственными переживаниями, однако ей было о чем задуматься. При всем природном уме она вовсе не обладала достаточными познаниями в области чувств. Но чем же в таком случае она занималась с Найджелом все эти годы? Не целовалась – это ясно. Забавно, конечно, что мысль так обрадовала, но впредь придется вести себя осторожнее.
– Присоединитесь к брату, – посоветовал маркиз, через голову спутницы оглядывая плотную толпу гуляющих в саду гостей. – Уверен, что он позаботится о вас в мое отсутствие.
– А вы идите и помиритесь с сестрой. Со мной ничего не случится, а вы постарайтесь, пожалуйста, впредь не терять самообладания.
